Александр Сивинских - Гончий бес

Дядя Миша бесстрашно фыркнул, однако лапу с крупа Сильвии Голдэнтач убрал.

– А теперь давайте знакомиться, господа, – сказал отец официальным тоном. – Ваше общественное положение и имена мне хорошо известны. Что наверняка подтвердит мис-тер Фишер. Он же будет нашим переводчиком. Не стесняйтесь, мистер Фишер. Идите сю-да. Мы остро нуждаемся в ваших услугах.

Дрожащий как холодец толстячок выбрался из-за спины невозмутимого Годова и сбивчиво залепетал по-английски. Глазки его при этом бегали, ненадолго останавливаясь то на моём лице, то на морде беса, то на отце. Готов биться об заклад, все трое ему сильно не нравились. А отец ещё и пугал – встречаться с ним взглядом Фишер избегал.

– Меня зовут Владимир Иванов, – продолжал тем временем батя. – Я капитан особо-го следственного комитета при прокуратуре Императрицына. Комитет расследует хище-ния документов из губернского архива. Конкретно я занимаюсь деятельностью граждани-на Новицкого, ныне покойного. Уверен, эта фамилия вам хорошо знакома. Молодой чело-век рядом со мной – Павел Дезире, сотрудник частного детективного агентства «Серен-диб».

Я снял тёмные очки и изобразил что-то вроде общего поклона. А потом ещё два, специально для дам. Сильвия сделала вид, что галантности моей не заметила. Дарья ле-гонько кивнула в ответ.

– Он по мере сил помогает мне в работе. Находящегося у него пса зовут Тузик.

– Ах ты попа с ручкой, – проворчал Жерар сквозь зубы.

– Прошу отнестись к нему с уважением, – тут же исправился отец. – Несмотря на ма-лые размеры и несерьёзную кличку, это очень серьёзный зверь.

– Ну, ладно, без ручки, – смилостивился серьёзный зверь.

Во время отцовского выступления все действующие лица проявили свою истинную сущность. Мистер Джи раскурил гавану толщиной с ножку младенца. Вид у него при этом стал как у барина, к которому явилась делегация крепостных девок, чтоб заявить о праве женщин на самоопределение – с кем ходить на сеновал, а кому отказать. Было совершенно ясно, что Луизианский Лев плевал с Эмпайр Стейт Билдинга на капитана Иванова вместе с его особым комитетом.

Сильвия Голдэнтач слушала внимательно и спокойно. Похожий на Элвиса Пресли телохранитель наоборот нервничал. Его выдавало непроизвольное сокращение пальцев – словно у ковбоя, готовящегося к дуэли.

Фишер продолжал вибрировать с высокой амплитудой. Подозреваю, отец успел его прессануть в обычной манере опричника Дикой сотни. Дядя Миша откровенно веселился. Задумчиво-печальная Дарья жалась к атлетическому плечу сенатора. Игорь Годов был прям и недвижим как засохшая на корню сосна. Лишь трепетали на ветру длинные патлы да рукава чересчур широкой футболки. Может и впрямь восставший мертвец?

– Таким образом, – начал подходить отец к сути своего выступления, – мы имеем…

– Потерю времени, – оборвал его Конёк-Горбунок. – Которого и так не лишка. Кон-чай резину тянуть, Володя. Если собираешься задержать моих американских друзей, – по-следние слова он нарочно выделил интонацией, – то хрен у тебя получится. Мы намерены разобраться с одной проблемкой. И разберёмся. Так что выбор у тебя невелик. Либо ты проявляешь интернационализм и помогаешь нам. Либо идёшь сначала лесом, потом лугом, а потом взбираешься на сопку с названием Большой… – дядя Миша цинично выговорил название целиком, – и остаёшься там до извержения.

– О-ла-ла! – воскликнула Сильвия и с милым акцентом поинтересовалась: – Майкл, здесь правда есть такая сопка?

– Есть. И не одна, – ответил дядя Миша. Он смотрел на отца с вызовом.

Отец недобро прищурился.

– Что-то ты развоевался, старшина. Выброс половых гормонов в мозг?

– Ошибаешься, капитан. Воевать я буду позже. Пока только разогреваюсь.

– Ну, тогда следи за температурой. Как бы котёл не рванул.

– Хватит! – не выдержал я. – Нашли время ссориться.

– Спокойно, сынку, – сказал отец. – Это дружеская пикировка. Искромётный казар-менный юмор и всё такое.

– Мы шутим, – подтвердил Конёк-Горбунок. – Чисто для поднятия тонуса.

– Ну так подняли уже?

– На должную высоту, – сказал отец. – Докладывай, Миша, зачем вы здесь.

– А то ты не сообразил. Господа американцы мечтают совершить экскурсию на завод имени Хайдарова. Полюбоваться процессом изготовления игрушечных кузнечиков.

– Таких? – спросил отец и вытащил из кармашка на поясе сложившего лапки желез-ного саранчука.

– Именно таких, товарищ капитан. Именно. Откуда он у тебя?

– Подобрал возле одного охотничьего домика. Кто-то его из окна вышвырнул. Ладно, допустим, процесс они увидят. А дальше что?

– А дальше приложат все усилия, чтоб его прекратить. Потому что такие вот славные букашки взяли моду нападать на людей. И одного уже загрызли насмерть.

– Кого?

– Дашкиного супруга.

– Допа? – спросил я.

– Нет, настоящего, – ответила Дарья. – А Доп ими командовал. Пришлось дать ему окончательный развод. Впрочем, это неважно. Важно другое. Надо узнать, сколько ещё этих тварей наштамповано. А также кто и для чего их штампует.

– Н-да, дело пахнет керосином, – заметил отец. – И даже сильнее, чем я думал. Ладно, господа туристы и примкнувшие, уговорили. Едем на завод. Разберёмся, кто заказывает музыку про кузнечиков-огуречиков.

– Да мы там уже были, – сказал Конёк-Горбунок. – Не пускают, демоны.

– Со мной пустят.

– Ну, пустят. А смысл? Там десять гектаров только наземных цехов. Да под землёй целый город. Проводник по-любому нужен.

В этот момент наконец-то пошевелился Игорь Годов.

– Я буду. Проводником, – хрипло и отрывисто, но очень звучно проговорил леген-дарный рокер. – Семь лет там. Отработал. Знаю как. Свою гитару.

Годова, заявившего, что проникнуть на территорию завода можно и в обход проход-ной, усадили рядом с отцом. Показывать дорогу. Честно говоря, я несколько сомневался в словах легенды русского рока. Если в годы коммунистического тоталитаризма СКЗСиСМ был режимным предприятием, то разве там могли быть дыры в заборе? Однако от споров воздержался. Кто знает, как реагируют восставшие мертвецы на человеческое недоверие. Вдруг начинают безостановочно плакать горючими слезами? А в нашем провожатом и без того жидкости было как в вяленой уклейке.

Да и не до споров мне стало, когда на заднее сиденье «копейки» помимо нас с Жера-ром уселись ещё Конёк-Горбунок и мисс Голдэнтач. Сразу сделалось адски тесно. Габари-ты дяди Миши никогда не отличались миниатюрностью. Да и Сильвия, при общей спор-тивности, имела весьма развитую нижнюю часть. Дядя Миша, едва оказавшись в машине, начал эту самую часть по-хозяйски похлопывать и поглаживать. Американка поощри-тельно улыбалась и вполголоса восклицала «о-ла-ла, Майкл!».