Анна Орлова - Записки адвоката. Драконье право

Защищать нужно всех, даже если понимаешь, что клиент нагло врет. По крайней мере, лучше об этом узнать заранее, а не постфактум, в судебном заседании. В вопиющих случаях можно отказаться, а так я всего лишь делаю свою работу. А кто прав, пусть решают боги. Или, по меньшей мере, судьи (впрочем, некоторые из них всерьез уверены в собственном божественном статусе)…

Обсудив все тонкости и получив аванс, я распрощалась с клиентом, пообещав подготовить возражение на иск и все необходимые ходатайства.

Обнадеженный господин Теренов ушел, а я принялась собираться.

Разговор оставил какой-то гадостный осадок, и хотелось хорошенько отмыться, а потом закрыть глаза и ни о чем не думать.

Парадоксально, но действительно почему-то летом сильнее чувствуется усталость…

Нат сразу же заметил мое унылое настроение, молча накрыл ужин и отправился наполнять ванну.

Аппетитный натюрморт из холодной окрошки, свежеиспеченного хлеба и спелой, почти черной, черешни одним видом улучшил мне настроение.

Пахнущая грейпфрутом и можжевельником вода довершила начатое.

Оставалось лишь накинуть халатик и устроиться на диване с книжкой.

Друзья часто называют меня домоседкой, и это чистая правда. На мой взгляд, не стоит смешивать отдых и развлечения. Отдых — это тишина и покой, время наедине с собой, когда никто не дергает и не беспокоит. А гулять и развлекаться следует в прекрасном расположении духа.

Зато на следующий день я была полна сил, что весьма кстати: не каждый день лучшая подруга выходит замуж!

Инна и Макс просто светились счастьем, а во мне смешались радость и светлая печаль. Быт, дети, новые заботы — и подруга постепенно от меня отдалится. Однако не стоило расстраиваться по столь счастливому поводу.

Впрочем, для тоски не хватало времени и сил: приличная часть свадебных хлопот легла на мои плечи.

Ворох цветов и белизна платья, поздравления и улыбки, слезы и нежность. Особая трепетная атмосфера надежды…

Дайте им счастья, благие богини, Фрейя и Фригг [30] В германо-скандинавской мифологии Фрейя — богиня любви, Фригг — богиня брака, ведает судьбами. !

Букет невесты я не поймала, хотя Инна изо всех сил метила в меня.

Одиночество и свобода меня вполне устраивали. Конечно, я тоже влюблялась, но прожить с человеком остаток жизни не хотела никогда.

Наверное, я веду себя как старая бабка, у которой уже все позади… Впрочем, свадьба — это замечательно, и подруга у меня тоже замечательная. Надеюсь, у нее все сложится прекрасно.

А теперь можно и потанцевать. Хватит киснуть, в конце-то концов!

В понедельник пришлось готовиться к делу, несмотря на полнейшее нежелание работать. Я долго возилась с достаточно простыми бумагами, составляя возражения на исковое заявление. То и дело замирала с листом в руках, вспоминая сияющие глаза Инны… И в противовес — господин Теренов, который сделал все, чтобы бывшая жена осталась ни с чем. К сожалению, значительно чаще мне приходится видеть именно крушение семейной лодки, а примеры счастливого брака проходят мимо. Такова специфика работы. Вот только со временем поневоле начинаешь видеть лишь негатив и только ждать разлада…

Потом позвонила мама и окончательно испортила мне настроение, допытываясь, когда я собираюсь замуж и намекая на Артема. Я попыталась (впрочем, без особого успеха) втолковать ей, что наши отношения с Артемом навсегда перечеркнул тот разговор, и он сам не стремится к чему-то иному. Все эти разговоры на тему «а вдруг» вызывали только раздражение пополам с недоумением.

Во вторник с самого утра меня одолело унылое настроение. Снилась какая-то муть, побаливало горло, и идти на работу совсем не хотелось.

Во втором судебном заседании по делу господина Теренова (он явно экономил, не пригласив адвоката раньше) нас ждали пояснения сторон и допрос свидетелей. К сожалению, предварительное заседание, а значит, определение объема доказательств, прошло без меня.

Судя по столпотворению у кабинета, свидетелей явилось предостаточно, так что рассмотрение грозило затянуться. К тому же гном в роли судьи — это сущий ужас. Его тщательность, формализм и дотошность доводили адвокатов до истерики.

Истица, Ольга Теренова, оказалась молодой и довольно симпатичной женщиной. Она нервно тискала в руках сумочку и поминутно переспрашивала о чем-то своего адвоката, Юрия Полевого, известного мне по делу Наортэля. Глаза лани, темные волосы, открытое лицо — все это вызывало невольную симпатию.

Мой клиент на бывшую жену посматривал с усмешкой, отчего та еще больше волновалась.

Слушание происходило прямо в кабинете, который был надлежащим образом оборудован для звукозаписи. Судей намного больше, чем залов заседаний, так что приходится выкручиваться.

Судья Дреггюсон объединил в одно производство два дела — о взыскании алиментов и о разделе имущества. Обычно так не делается, но он не желал распылять силы и время.

Почтенный гном вел процесс очень дотошно и тщательно, так что подготовительная часть заседания заняла у нас почти полчаса.

Закончив с формальностями, он внимательно осмотрел всех сквозь стекла толстенных очков и провозгласил, что считает необходимым огласить ответы по поводу имущества ответчика. Когда возражений не последовало, он зачитал письма ГАИ и Бюро технической инвентаризации, из которых следовало, что спорное имущество принадлежало вовсе не господину Теренову.

— Какие будут предложения по поводу изложенного? — мрачно поинтересовался судья, грызя кончик карандаша. Пожелтевшие от сигарет, но крепкие зубы гнома методично превращали дерево в щепу.

Истица вскочила с места и разразилась проклятиями вперемешку со слезами.

— Да как ты можешь? Это же твои дети! Мы же вместе это все покупали! А теперь ты нас хочешь на улицу выгнать?

— Успокойтесь и сядьте! — зашипел на нее адвокат.

Он с трудом утихомирил свою клиентку и попросил объявить перерыв.

Взглянув на растрепанную и все еще всхлипывающую истицу, судья согласился.

Господин Теренов с кем-то разговаривал по мобильному, а я тихонько наблюдала за тем, как коллега что-то горячо втолковывал своей клиентке. Она постепенно успокаивалась и начинала прислушиваться к словам адвоката. Потом кивнула и начала что-то шепотом объяснять.

Любопытно, какие козыри у них остались? Впрочем, вскоре это в любом случае станет известно.

Наконец перерыв закончился, и мы вновь приступили к слушанию. Пояснения сторон не принесли никаких неожиданностей. Разумеется, истица заявила, что мой клиент намеренно оформил все имущество на свою мать, имея намерение обмануть ее и детей.

— Сволочь он! — выпалила она, комкая носовой платок.