Максим Марух - Игра Лазаря

До Лилит, наконец, дошло, что из охотника она сама превратилась в жертву. Пригибаясь к земле, она заискивающе смотрела на Энуо отсутствующими глазами.

Лазарь подумал, что будь у Морлоков хвост – она непременно подметала бы им пол.

– Иди, – немного поколебавшись, отпустил Энуо.

Лилит не заставила повторять дважды. На полусогнутых лапах, поскуливая от страха, она припустила вслед за Бельфегором вверх по улице.

Энуо обернулся к Морлокам:

– И вы! Вы тоже идите! Уходите, я не дер`жу на вас зла. Но больше никогда не хочу вас видеть. А если когда-нибудь вздумаете меня доставать… ну, вспомните этот день и подумайте ещё р`аз.

«Хорошо», «Прости», «Спасибо» – бормотали Морлоки, рассыпаясь по улице.

Энуо уже не смотрел на них. Он встал с колен и помог подняться Тихоке. Тот ещё не потерял звериного облика, но уже не выглядел так устрашающе. Братья взялись за руки и неспешно зашагали в сторону перекрёстка. Там они задержались ненадолго, а потом повернули за угол. Но перед тем, как исчезнуть навсегда – Лазарь успел это заметить – чернявый мальчишка обернулся к Янике и едва уловимо кивнул ей.

7

Теперь Лазаря обступили все трое.

– Ты как? – над ним склонилась Яника. На лице девушки одновременно уживались тревога и крайняя степень самодовольства.

– Ещё не знаю, – ответил Лазарь, борясь с неодолимым желанием кашлять. Пессимист внутри подсказывал, что если он не сдержится, то к веснушкам на красивом личике Яники примешается несколько десятков кровяных капель. – Первый раз умираю в инсоне...

«И не в последний!» – зазвенел в ушах ликующий голос Дарении. Ну, вот и она вернулась. – «Я ничего не понимаю, но наяву ты не ранен, Лазарь! Стигмат пустяковый, даже царапины нет. Я проверила – просто большой синяк. Не понимаю, как такое возможно. Или Лилит стреляла резиновыми пулями, или у тебя под курткой мифриловая кольчуга».

– Пули точно не резиновые, и бронежилет они пробивают, – возразила Айма. – У нас тут море крови.

– Это потому, что меня берёт только криптонит, – Лазарь приподнял голову и посмотрел на Янику. Кашлять больше не хотелось. – Но ты ведь поняла, да?

Айма и Марс недоуменно уставились на девушку.

– Ну, где вы видели, чтобы в настоящих боевиках главный герой умирал от одной пули! – просияв от счастья, объяснила Яника. Она напоминала отличницу, которая хвастает перед родителями школьным дневником. – Вы что, «Лицо со шрамом» не смотрели?

– Пятёрку за усидчивость, пятёрку с плюсом за самообладание, – усмехнулся Лазарь. – Хотя мне больше нравится «Профессионал».

– Так ты чё, спецом подставился? – не сразу поверил Марс.

– Рад, что мой жирный намёк на физику инсона хоть кто-то услышал. И вместо того, чтобы рыдать над моим хладным трупом, делал свою работу.

– А нельзя было сразу рассказать о своей задумке? – разозлилась Айма. – Без экивоков и экспериментов над нашей смекалкой?

Кажется, её сильно уязвил тот факт, что этот эксперимент она вчистую проиграла Янике. Оно и понятно: успехам новичков радуются до тех пор, пока месту для портрета на доске почёта ничто не угрожает.

– И вы бы, конечно, сразу одобрили самоубийственный план по предотвращению убийства. Без эмоций и экспериментов над моим терпением. Решил, с намёками будет проще, – тут Лазарь не удержался и подпустил шпильку: – В следующий раз, Айма, лично для тебя я буду прям, как извилины Матвея.

– Я тоже не сразу сообразила, – поскромничала Яника, чтобы хоть как-то подсластить пилюлю новоиспечённой подруге. – А когда услышала выстрел, и увидела, как ты упал, у меня вообще из головы всё вылетело.

От последней фразы у Лазаря засосало под ложечкой, как это бывает, когда машина на большой скорости подпрыгивает на кочке.

– Но потом я подумала: не может быть, чтобы Лазарь так глупо попался. Лазарь, которого я знаю, никогда ничего не делает без причины. И если уж он подставляется под выстрел, значит, на то есть резон. Когда я увидела, что творится с Лилит, всё сразу встало на свои места.

Лазарь уже не ехал на машине: он закладывал мёртвую петлю на американских горках. Надо было поскорее слезть с этого захватывающего дух аттракциона, пока он, чего доброго, не начал визжать от удовольствия.

– Будем считать, что своему начальству ты подлизнула, – с ленцой заметил он. – Отмечу это в рапорте, чтобы подлизнуть своему. А теперь давайте-ка сваливать отсюда.

Дождь ещё не унялся, но теперь скорее успокаивал, чем отвлекал. Лазарь опустил голову на мокрые булыжники и увидел, как на затянутом мёртвой кожей небосводе открылось узенькое голубое окошко. Сквозь окошко пробивались к земле световые сабли солнца. Тогда он закрыл глаза и прислушался к собственному дыханию.

8

На этот раз Симон Петрович курил наргиле, увлечённо потягивая ароматизированный яблочно-банановый дым из деревянной трубочки на длинном рукаве. Рукав тянулся из изысканного металлического сосуда, расписанного индийскими тематическими узорами. Помещение давно не проветривалось, в комнате стояла тошнотворная смесь запахов пота, табака и фруктовых ароматизаторов, от которой резало в глазах. Бульканье, исходящее от наргиле всякий раз, когда Симон тянул из трубки воздух, наводило на мысли о ведьминским котлом. Лазарь прикинул в уме, сколько угарного газа «пассивно» вдохнёт, пока находится здесь, и решил приступить к делу, не мешкая.

– Мне нужны оба, – заявил он, едва опустившись в кресло.

Симон Петрович утопал в огромной красной напольной подушке и с умиротворённым видом обсасывал мундштук. Наблюдая за его неистребимой тягой к табачным изделиям, граничащей с культом, невольно верилось, что рак лёгких – миф, придуманный фармакологическими компаниями и продажными врачами, порождёнными жадностью табачных компаний. Лёгкие Симона, до сих пор исправно доставлявшие кислород в кровь, подтверждали эту гипотезу.

– Да что ты? – Симон изогнул белёсую бровь. – Сначала приходишь за час до назначенного, потом будишь посреди ночи, а теперь вообще заявляешься без приглашения, да ещё требуешь чего-то, ничего не предлагая взамен. Ты, часом, ничего не напутал, мальчик?

– В следующий раз принесу с собой «ганджи», – пообещал Лазарь.

У Симона вытянулось лицо.

– Ну, хорошо-хорошо, и хавчик.

Симон Петрович выплюнул мундштук, выпустил облако дыма и прищурился.

– А ты наглый парень, Лазарь. Я уважаю наглость – полезная черта в наше время. Но только до тех пор, пока не переходит в хамство. И сейчас ты очень близок к тому, чтобы потерять моё уважение.

– Серьёзно, мне нужны оба, – Лазарь вытравил из голоса шутливые нотки. – Вам прекрасно известно, что мне нечего предложить взамен. Если дело в деньгах… так и быть, готов делить долю Малого с Яникой.