Николай Чергинец - Илоты безумия

— У меня здесь есть и сауна, — похвастался Керим. — Если господа пожелают, она к вашим услугам.

— В сауну не хочется, но искупаться — это было бы совсем неплохо.

— Нет проблем. Побарахтайтесь в бассейне, а затем пообедаем.

Через полчаса они уже сидели за столом. Керим поднял рюмку:

— Я предлагаю выпить за ситуацию в Советском Союзе, которая облегчает нашу задачу.

Выпили, и Левин, не закусывая, спросил:

— Господин Керим, какую ситуацию в Советском Союзе вы имеете в виду?

Керим взглянул на Анохина:

— Я думаю, что это лучше сделать вам.

Анохин положил вилку на стол:

— В Советском Союзе три дня назад была предпринята попытка государственного переворота. Янаев, Язов, Крючков, Пуго и целый ряд государственных и партийных тузов изолировали Горбачева на его даче в Форосе, образовали Государственный комитет по чрезвычайному положению и объявили, что все в стране становится на круги своя. Как профессионал скажу: действовали бездарно, не арестовали ни Ельцина, ни кого-либо из других своих противников. Введя войска в Москву, фактически бросили их на произвол судьбы, и как итог — разгром путчистов. Все они взяты за задницу, только Пуго с женой не дали себя арестовать и застрелились.

— Да… ничего себе дела… — потер подбородок Стрельцов. — Что дальше будет?

— Что тут гадать, — уверенно заметил Керим, наливая в рюмки виски. — Компартии — могила, Советскому Союзу — конец. Ну а нам, — он хитро взглянул на Анохина, — сейчас самое главное — не зевать.

— Да, если дело пойдет к развалу Советского Союза, — задумчиво говорил Анохин, — то тогда наши шансы во много крат увеличатся.

— А что вы хотите? — насторожился Левин.

— Мы хотим ядерное оружие, — жестко ответил Керим. — Но вас делать это не заставим. Ваша задача — психическое оружие.

— Господин Керим, — поинтересовался Стрельцов, — зачем вам психическое оружие, если будет ядерное?

Керим выпил немного виски и смотрел на Стрельцова жесткими, словно налитыми металлом, голубыми глазами:

— Мне нужны люди, которые без колебаний исполнят любой мой приказ, и чтобы я ни в ком из них ни минуты не сомневался.

— Кстати, Андрей Дмитриевич, — Анохин повернулся к Стрельцову, — вы не принимали участия в разработке психотропного генератора, основанного, как я помню, на новых физических принципах дистанционного контроля за человеческой психикой?

— Нет, эти разработки меня не интересовали. — Стрельцов взглянул на Левина: — Абрам, ты не помнишь, кто занимался этой проблемой?

— Почему не помню? Хорошо помню, кое-какую причастность я тоже имел к ней.

— О, это уже интересно, — оживился Керим, наполнил рюмки и то ли попросил, то ли приказал: — Расскажите мне, господа, что вам известно.

— Действительно, все в нашей стране идет прахом, — глядя в рюмку, грустно сказал Левин. — Трудно разобраться, где истинные ценности, где мифы. Но одно уже ясно — дров наломано немало.

— А где гарантия, что новые власти не наломают еще больше? — спросил Стрельцов.

— Это, конечно, так, — кивнул головой Левин, — но кто мне скажет, должен ли я возвращаться на Родину и где она, моя Родина, если Советский Союз рассыпается на глазах и появляется столько новых стран? Поди узнай, какая из них — твоя Родина! И не дай Бог, если появится такое оружие. Тогда можно гарантировать войну народов, управляемую на расстоянии амбициозными и тщеславными политиками. Поэтому я расскажу все, что мне известно по разработке этой проблемы. Заказчиками разработок по спинорным, или, как их еще называют, торсионным, или микролептонным, полям выступают Министерство обороны и Атомэнергопром, КГБ и Военно-промышленная комиссия кабинета министров.

— А кто исполняет заказ? — спросил Анохин.

— В списках первым числится Институт проблем материаловедения Академии наук Украины, а ниже — еще более двадцати институтов.

— А что могут эти поля? — не терпелось Кериму.

— С помощью генератора полей ученые пытаются создать качественно новое оружие, позволяющее на расстоянии контролировать поведение и психику человека.

— А руководить этим человеком?

— Конечно, руководить возможно даже массами. Центр нетрадиционных технологий при Госкомитете науки и техники, теперь, как мне кажется, он переименован в центр «Вент», определил основные направления исследований.

— Помните их? — торопил Анохин.

Он уже давно незаметно для ученых включил миниатюрный магнитофон, спрятанный в накладном кармане рубашки.

— Помню. Первое: дистанционное медико-биологическое воздействие на войска и население торсионными излучениями; второе — медико-биологическая защита войск и населения от торсионных воздействий. И третье направление — дистанционное психофизическое воздействие на войска и население торсионными излучениями. Заказчики убеждены, что излучение генераторов не слабеет с расстоянием и может быть направлено на любого человека, передать ему информацию или даже убить его. Честно говоря, я не очень верю во все это.

— Поэтому и отошли от исследований? — спросил Анохин.

— Нет. После того как мой брат выехал в Израиль, меня просто отшили от них.

Керим некоторое время молчал. Оказалось, что он переваривал слово «отшили», а затем поднял рюмку и, по очереди чокаясь с Левиным и Стрельцовым, улыбнулся:

— Мы отшивать вас от этих исследований не будем. Наоборот — создадим любые условия, которые вы потребуете для таких исследований. За ваш успех, господа!

Полковнику Кустову сразу же после встречи с генералом Янчуком пришлось вылететь из Парижа в Исламабад. Он получил информацию от своего агента в Пакистане, что люди Рахматулло доставили еще двоих советских солдат. Время терять было нельзя, и поэтому у господина Майера вдруг появились неотложные дела в Пакистане.

Самолет прилетел в Исламабад во второй половине дня. После прохождения довольно строгого пограничного контроля Майер позвонил в Карачи на квартиру Рахматулло. Тот, стараясь не выдавать удивления и изобразив радость, согласился на встречу. Договорились, что Майер приедет в Карачи. Рахматулло пригласил его к себе домой.

Это был хороший признак. Как оказалось позже, Рахматулло действительно был заинтересован в контакте с бизнесменом.

Майер был точен. К вечеру его машина остановилась у массивных деревянных ворот возле дома Рахматулло. Хозяин встретил гостя лично, учтиво, с поклонами пригласил его в дом. В большой комнате на первом этаже все сверкало чистотой. Огромные толстые ковры на полу и на стенах, добротная мебель, даже необычные для мусульманина картины свидетельствовали о достатке хозяина. Молчаливый то ли слуга, то ли охранник принес на большом подносе чай и сладости — орехи в сахарной пудре, просто орехи, печенье.