Андрей Уланов - Плюс на минус

— Ну посмотри мне в глаза и возрази: нет, люблю! — прицепился мужчина.

… или до сих пор я принимала за любовь что-то другое.

— Вад, отстань.

Делать мне нечего — душу перед тобой раскрывать!

— Вот видишь?! Тебе просто понадобилось сильное мужское плечо, хоть кто-то — так почему не я? — с жаром продолжал бывший. — Нет, я все понимаю, это твоя личная жизнь, я не собираюсь тебе мешать или — упаси бог! — убивать… Но, может быть, еще не поздно… если тебе надо время, чтобы с ним разойтись, — я подожду! Мне без тебя так плохо…

Тут Вадим точно не врал — выглядел он неважно. Под глазами мешки, лицо осунувшееся, с лихорадочным румянцем.

— Ты что — простудился?

— Голова что-то болит, — вяло пожаловался бывший. — И спать постоянно хочется, позавчера после работы как рухнул на диван, так еле утром по будильнику поднялся. Лен, ну зайди хоть на полчасика — попьем кофе, поговорим по душам… клянусь, я не буду к тебе приставать! Даже намекать не буду! А?

Я внезапно ощутила, что злость на бывшего, точившая меня все эти месяцы, бесследно испарилась. Мне подумалось, что Вадим не такой уж и плохой человек, — ну да, слабовольный, трусливый, жадный и недалекий… но другие вон с худшими до совместного надгробия живут, и ничего. Зато вся техника работала, мусорное ведро изредка выносилось, и не приходилось из-за капающего крана в ЖЭС звонить, а потом сантехника полдня ждать (и не факт, что дождаться)…

Но снисходительная жалость — не то чувство, на котором стоит строить отношения с мужчинами.

— Знаешь, Вадим, я, пожалуй, пойду, — тихо, но твердо сказала я. — Извини. Может, как-нибудь в другой раз.

— Ну Леночка, миленькая! — отчаянно взмолился бывший. — Умоляю тебя, не уходи! Ты же не можешь так вот просто развернуться…

В этот момент Лена именно что развернулась, и Вадим, дернувшись вперед, схватил ее за руку.

— Ай! Вад, мне бо-о-ольно! — Девушка с перекошенным лицом начала оседать на землю.

— Где второй?

Голос у бывшего резко изменился, из блеющего став холодно-властным, но вдумываться не было времени — я уже вылетел из подъезда.

— Отпусти ее!

Полностью выполнять мой приказ Вадим не стал, однако нажим ослабил — Леночка прекратила визжать и принялась жадно заглатывать воздух. Похоже, бывший неплохо разбирался не только в электропроводке, но и в нервных узлах.

— А вот и второй.

— Отпусти ее, …!

Разжав наконец пальцы, Вадим неторопливо повернулся ко мне… и я нажал спуск!

Это было чудовищной глупостью. Окажись бывший ни при чем… да и окажись он киллером, шанс доказать это на суде был ноль целых фиг десятых. Но я выстрелил, не раздумывая, и лишь долей секунды позже мозг оформил переданный пальцам приказ в четкую мысль: лицо человека, глядящего в два жерла двадцатого калибра, таким довольным не бывает! А я еще не успел отвыкнуть, что на любую странность нужно реагировать пулей.

И все равно опоздал.

Картечный сноп впустую рванул воздух. Затем обрез улетел куда-то высоко вверх, а я — к стене дома, о которую меня и размазало тонким слоем.

— Я-то их по всему Минску обыскался, — сам себе посетовал бывший, приближаясь ко мне. — А они тут, легки на помине…

— Ленка, беги! Беги, дура! А-а-а-гр-р-р…

Попытка взять Вадима на прием даже не провалилась — я просто не успел разглядеть, как он преодолел два последних шага, ну а мигом позже мою шею сдавило стальной гарротой.

Ну и тварь…

Вначале я даже не особенно испугался. Решил в Отелло поиграть, гнида? Н-на! Нравится, когда пальцы ломают? Я тебе… Блин, второй палец, а ему хоть бы хны… это, кажись, пи…

Хватка на горле внезапно ослабла — всего лишь на миг, но мне хватило и этого проблеска. Оставив бесполезную затею с выламыванием пальцев, я выдернул нож и почти наугад — в глазах уже темнело — ткнул перед собой.

Вадим всхрапнул и сдавил меня еще сильнее. Свет померк окончательно.

…Когда зрение вернулось, я с удивлением обнаружил, что чертей вокруг не наблюдается, равно как и котлов с серой. Со спины меня по-прежнему подпирал дом, в руке я сжимал нож, а напротив меня топтался Вадим, с ошалелым видом разглядывая окровавленную ладонь. Чуть поодаль соляным столбом застыла Леночка.

Неужели только лапу гаду порезал, вяло подумал я, а затем разглядел темное, медленно расширяющееся пятно с левой стороны бежевой куртки. Не только… но все равно фигово — нож скользнул вдоль, оставив длинную, кровавую, но малоопасную царапину.

— Т-ты чего… — Голос у него дрожал, но сейчас был похож на прежний куда больше. — З-за что?!

Вадим не просто схватил меня за запястье, а так стиснул его клещами-пальцами, что руку прострелило до самого плеча, отключив от прочего тела. Я даже заорать не сразу смогла, настолько это оказалось больно и неожиданно.

Напарник что-то выкрикнул, но мне было не до того, а когда интерес к миру за пределами руки вернулся, Саня с Вадимом уже намертво сцепились — причем бывший не только не отставал, но и, похоже, лидировал!

Наверное, надо было звать на помощь, бежать в милицию или на манер голубя мира броситься между дерущимися (и, вероятнее всего, получить по шее с двух сторон). Увы, вместо этого я поступила исключительно по-блондиночьи: размахнулась здоровой рукой и, особо даже не целясь, метнула-таки в них мобилку.

К моему изумлению («тренировки» смятой бумагой по мусорной корзине оптимизма не внушали), попала она точнехонько бывшему в висок. Голова Вадима дернулась, бывший послал мне яростный взгляд, а секундой позже охнул и отлепился от Сани.

Напарник, надрывно кашляя, привалился к стене, и я с ужасом заметила у него в руке нож, испачканный кровью, — а потом и ее источник.

— Саня!!! — завизжала я, сама толком не зная, что имею в виду: то ли «А-А-А, какой кошмар, ты его убил!», то ли «И-И-И, чего ты стоишь — добивай его скорее!»

Наверное, все-таки второе, потому что Вадим не торопился падать на землю и биться в конвульсиях.

— З-за что?! — Лицо у него было такое ошарашенное, что я даже на миг поверила, будто здесь произошло какое-то недоразумение.

Тут Саня наконец опомнился и пошел на Вадима, полубеззвучным, но удивительно доходчивым хрипом излагая, что именно его не устроило. Бывший попятился, бараном таращась на окровавленное лезвие… а потом свирепо оскалился, развернулся и бросился наутек…

…вверх по стенке! Точнее, по балконам, ловко цепляясь за их края, уступы, а где их не было — и за декоративную каменную крошку! Преодолев пять этажей со скоростью и легкостью обезьяны, он пинком выбил стекло и скрылся в своей квартире.

Вадим!!! Который до того боялся высоты, что оттаскивал меня даже от перил мостика через Цнянку!