Светлана Зорина - Сказка о спящей красавице

– Что? – спросила Чарма, глядя, как я трогаю поверхность круглого белого стола в центре гостиной. В глубине её тёмных глаз вспыхнули тревожные огоньки.

– Да так… Мне просто интересно, из чего он сделан?

– Из пластона. Деревянная мебель очень дорогая. Очень. Она есть только у граждан первого класса, и то не у всех. На Фелиции мало деревьев. Причём расти они тут стали только с появлением в этом мире Святой Девы. До этого планета была мертва. Прежние жители почти что погубили её.

– Каким образом?

– Святые братья и сёстры, рыцари Ордена, говорят, что прежние хозяева этого мира отравили его своей злобой, нечестивостью, поклонением ложным богам. Потом Святой Дракон принёс сюда Спящую Деву, а тамплиеры сумели проникнуть в её сны. У них есть способ общаться с ней, превращать её сны в реальность. И ещё она подарила им способность управлять светом. Её светом. С её помощью они оживили этот мир, и тут снова стали расти деревья, цветы, плоды. Появилась плодородная земля, на которой всё это растёт. Но наш мир пока ещё слишком слаб, чтобы давать всем своим обитателям то, что им бы хотелось иметь. Поэтому граждане третьего и второго класса едят заменитель мяса и не всегда получают свежие фрукты. И большинство вещей у нас из пластона. Да в нём и нет ничего плохого… Ведь так?

– Почему ты спрашиваешь?

– В последнее время ходят слухи, что будто бы пластоновые вещи… изменяются. С ними что-то происходит. Говорят, в нашем номе два дотариума закрыли из-за того, что там товары из пластона стали во что-то превращаться. А у некоторых это дома происходит. Может, это всё выдумки… Наша номарх выступила недавно по телевидению и сказала, что эти дотариумы закрыли на реконструкцию, только и всего. А если у кого-то дома что-то происходит с мебелью и прочими вещами, так надо просто следить за ними. Вещи иногда от сырости портятся. Иногда просто ломаются, а люди начинают придумывать всякое. Она сказала, что городские легенды были всегда и во всех мирах. Всякие там истории про гробы на колёсиках, убийц-маньяков в масках, которые любят охотиться по пятницам… Ну а теперь вот появились легенды про живую мебель – столы, врастающие в пол, и кровати, которые душат тех, кто на них засыпает. Как ты думаешь, это ведь всё ерунда?

– Не знаю, Чарма, я тут недавно. А как думаешь ты?

– У нас в колледже есть девочка… – заговорила Чарма, немного помолчав. – Не в моей группе. Она рассказывала своим подругам, что у неё дома что-то странное с креслом происходит. К ним пришли святые братья и сёстры, чтобы освятить их дом. Мебель сменили, и всё прекратилось. А она потом говорила, что больше навыдумывала – чтобы интересней было. Что ножка у кресла вовсе не врастала в пол, а просто сломалась, но тамплиеры на всякий случай всё же освятили их дом. Но говорят, были случаи хуже, и теперь люди боятся обращаться в санториумы. Я слышала, что у кого-то дома что-то такое началось, и этих людей обвинили в нечестивых мыслях, неуважении к Спящей Деве. Якобы это и вызвало искажение вещей. Рыцари Ордена делают реальностью сны Святой Девы, а нечестивцы своими мыслями могут вольно или невольно эту реальность исказить.

– Что такое санториумы?

– В каждом квадране есть санториум. Туда можно обратиться, если происходит что-то плохое, и братья и сёстры помогут. Они отвечают за молитвенные дома своего квадрана, ну и вообще… Это помощники номарха.

– А номарх…

– Он управляет номом, в который входит несколько квадранов. Многие считают, что ничего такого и не было – случаев, что будто бы людей обвиняли, когда у них с вещами что-то творилось. Что это очередная выдумка. Но знаешь… Если у нас дома что-то такое начнётся, я в санториум не пойду. Я лучше просто выброшу эту вещь. Мы с мамой и так уже больше не спим на кроватях. Мы говорим соседям, что надувные матрасы удобнее, на Марукане спят на полу, и мы так привыкли. Но если столов дома не будет, то это уже может вызвать подозрение. Я так боюсь, что у нас тоже что-то начнётся. Как ты думаешь, Терри, с нашей мебелью может что-то такое произойти?

– Боюсь, что да, Чарма. Я чувствительна к разным видам материи. Уж не знаю, какие боги или демоны наделили меня этим даром, но он у меня есть.

– И не только он, ведь так?

– Не только.

– Поэтому ты можешь проникать куда угодно, как проникла сегодня в дотариум. Это благодаря своему дару ты оказалась на Фелиции?

– Да.

– Понятно. Я никому не скажу. Я сама постоянно боюсь, что меня поймают. Я часто думаю плохо о том, что… О нашей жизни. Если наши мысли влияют на реальность, то у нас в доме тоже могут начаться все эти вещи…

– Чарма, наши мысли, безусловно, влияют на реальность. Я уж не говорю о том, что мысли людей обычно предшествуют их делам, а людские дела, как ты сама знаешь, не всегда хороши. Но поверь, если кто и виноват в том, что здесь творится, то только не ты. Почему твоя семья решила эмигрировать?

– На Марукане мы бы просто с голоду умерли, – сказала Чарма, когда мы завтракали в её маленькой комнате с окном, выходящим на соседний дом – точно такую же белую десятиэтажку. – Мой отец был согласен на любую работу. Мы стали тут гражданами третьего класса и жетоны у нас только в дотариумы третьей категории, но нас это устраивало. Мы не привыкли к роскоши. Два года назад отец умер. Мы могли бы и дальше неплохо жить, получая каждый месяц жетон, но… Теперь я боюсь за ним идти. У меня уже несколько порицаний, и всё это поступило в канцереллу. Всех грешников берут на заметку, а если грехов накопилось много, тебя могут отправить в Пещерный Храм – предстать перед Девой. Не все могут выдержать исходящий от неё свет. Если ты совсем нечестивец, этот свет убьёт тебя, а если в тебе всё же есть что-то хорошее, Дева направит тебя на путь истинный и сделает счастливым. Если человек сам не может выбрать в жизни правильный путь, Святая Дева помогает ему обрести счастье, гармонию с миром и стать полезным членом общества. А я не хочу быть фелиданом. Знаю, что они не болеют, живут вечно и всем довольны, но не хочется мне такого счастья.

– А что за грехи ты совершила?

– Во-первых, моя успеваемость в колледже оставляет желать лучшего, – вздохнула девушка. – А мне же за мамой приходится ухаживать. Во-вторых, я недавно не уступила дорогу тамплиеру. А я его просто не сразу заметила. Я уже два месяца не совершала паломничество. На это нужно целый день, а мне не хочется оставлять маму одну надолго. Там ведь подниматься не один час, отдыхать приходится, а потом полдня молитвы занимают и участие в общих песнопениях. Ближе к вечеру все, кто в тот день совершил паломничество, собираются в главном храме перед статуей и два часа гимны поют. Ну а потом спускаться надо. Это, конечно, быстрее, чем подъём, но тоже долго. А ещё я недавно неудачно пошутила в колледже. Кто-то записал мои слова и передал это в канцереллу. И вот как мне сейчас туда идти? В прошлый раз я и так получила предупреждение за то, что редко появляюсь в молитвенном доме. Я сказала, что молюсь Деве дома и вообще везде, где могу, – она же всё слышит. Но мне всё равно дали понять, что я рискую вызвать недовольство нашего магистрана, не говоря уже о номархе.