Светлана Зорина - Сказка о спящей красавице

Чарма грустно усмехнулась.

– Теперь мы об этой жизни больше знаем, а деваться некуда. Я даже слышала, что многие фелиданы – пленники, которых аристеи и тамплиеры захватывают в других мирах. В некоторые миры они просто вторгаются и берут пленных. Чтобы сделать из них побольше солдат и слуг. Так говорят, но доказать-то никто ничего не может.

– А кораблей с других планет тут, значит, не бывает?

– Нет. Считается, что Дева открывает путь только праведным. Своим служителям. Они видят этот путь в лабиринте её сновидений. А всем другим она посылает видения, сбивающие с пути, и они не могут попасть на Фелицию. Не знаю, правда это или нет, но чужих кораблей я тут ни разу не видела.

Да, чужие корабли, приближаясь к планете, видят лишь огненный ад. Причём это длится уже не одно столетие. Как они это сделали? Астерий говорил, что «Даркон» опустел. Похоже, тёмные маги Никты перебрались сюда вместе с урмианами и очень усовершенствовали своё магическое искусство. Урмиане покинули наш мир совсем недавно. А тут они уже не одно столетие. Значит, они попали в прошлое этого мира и дожили здесь до настоящего. Я чувствовала, что пространство и время здесь сильно искажены. Причём происходящее здесь влияет на значительную часть вселенной. Если не на всю. Я оказалась заперта в настоящем, и даже прыжки в пространстве даются мне труднее, чем раньше. Астерий считал, что на пространственно-временной континуум сильно повлияло разрушение тоннеля. Скорее всего, так и есть. И ещё у меня было такое чувство, что в этом мире есть как будто бы некий магнит. То, что притягивает к себе тонкие материи, создавая завихрение. Что-то вроде невидимого смерча, который не поглощает материю вокруг себя, но подчиняет её своему ритму. Пока этот смерч не уляжется, эта часть вселенной будет представлять собой ловушку, искажающую пространство и время, и этот мир не воскреснет. Здесь будет царить смерть. Смерч, смерть…

Мимо окна проплыл серебристо-белый шар, похожий на огромный мыльный пузырь. Чарма слегка поёжилась – как будто от окна потянуло холодом.

– Искатель – пояснила она. – Эти штуки ищут всякие опасные предметы. Взрывчатку, отравляющие вещества. Их вроде как создали для предотвращения терактов, но я слышала, что они больше за гражданами следят. Хотя, что за нами следить? Нам и так деваться некуда.

Я подошла к окну. «Мыльный пузырь» скрылся среди одинаковых белых многоэтажек, напоминающих памятники на мемориальном кладбище Гриффин-Рока. Шеренги одинаковых белых надгробий. Под ними покоились тамплиеры, которые погибли во время войны на Фалине, развязанной арахатской террористической группировкой Хамат.

В поле моего зрения только одна постройка отличалась от остальных. Здание светло-голубого цвета в окружении хвойных деревьев отдалённо напоминало католический храм, каких было много в Ателлане, где основная часть населения исповедывала традиционный католицизм. В моём родном Саммертауне самой многочисленной была Марионская церковь. Что-то вроде старой методистской, только ещё хуже. Богослужения у нас проходили в унылых серых постройках, напоминающих куб с приземистой колокольней на крыше. Сидений внутри не было. Стой на ногах или на коленях.

– Это голубое здание – церковь Спящей Девы?

– Молитвенный дом, – поправила меня Чарма. – В каждом таком доме есть её изображение. Уменьшенная копия статуи, которая стоит в главном храме Саградиума…

– Так называется весь тот комплекс на холме?

– Да. Саградиум. Или Священный Холм. Святая Дева спит в Пещерном Храме. Он в глубине Священного Холма. В сердце этого мира. В пещере находится прозрачный гроб, в котором спит Дева. Правда, этот саркофаг – не совсем саркофаг. Это свет, который исходит от Девы. Он окружает её коконом и застывает. Этот свет исходит от неё всегда. Благодаря ему этот мир жив. Он даёт силу земле. Без него не было бы никакого урожая. Этот свет изменяет природу вещей. Может исцелять и убивать. Только тамплиеры могут выдержать его, и с ними ничего не произойдёт. Дева дала им некоторую власть над своим божественным светом, чтобы они могли изменять этот мир, делать его лучше. Святые братья и сёстры говорят, что скоро наша Фелиция станет самым прекрасным миром. А потом она станет центром великой звёздной империи.

– Да, – пробормотала я. – Создание этой империи уже началось. Знать бы ещё, с чего началось то, что тут сейчас творится.

– Терри, ты шпионка? Здесь иногда такие появляются, но тамплиеры быстро их вычисляют и превращают в фелиданов.

– Да, я, можно сказать, шпионка. И больше всего меня здесь интересует эта ваша святая. Спящая Дева. Вы ей регулярно молитесь, но видеть её не видите. Только тамплиеры и те, кого она превращает в фелиданов. И на тамплиеров её свет не действует…

– Вроде бы, только на старших рыцарей Ордена, тамплиеров-аристеев, а младшие рыцари… Насчёт них не уверена. Но простые смертные этого света точно не выдерживают. Он их или убивает и возрождает для новой жизни – более праведной и правильной, или убивает насовсем. Терри, ты можешь проникнуть куда угодно. Почти куда угодно. Наверное, ты найдёшь способ проникнуть в Пещерный Храм, но… Ты уверена, что свет Спящей Девы не убьёт тебя?

– Чарма, у меня есть способ проникнуть туда не материально, а… Это долго объяснять, но я могу какое-то время находиться там незримо и не соприкасаясь ни с какими материями того места, поэтому мне ничто не повредит, даже этот свет. Я надеюсь.

– Я тоже, – пристально глядя на меня, вздохнула девушка. – Кажется, ты очень сильный маг.

– А этот свет, возможно, совсем не то, что вам говорят о нём ваши хозяева… Хотелось бы поскорее во всём этом разобраться.

– Сегодня уже всё равно не успеешь. У тебя усталый вид. Смотри – солнце садится. Вернее, оба солнца. Всё время забываю, что их тут два.

Мы подошли к окну. Оранжевый диск с пламенеющей алой каймой скрылся за громадами далёких небоскрёбов, и потемневшее небо на западе тут же засияло яркими красками – словно с заходом солнц на ткани бытия проступили картины другого мира – параллельного этому и видимого только в ночи. Дворцы, сады с высоченными деревьями, увитыми лианами, которые ползали по ним, как змеи, вспыхивая гигантскими цветами и тут же пожирая их. Огромные фонтаны, струи которых превращались в звёзды. Одни из них гасли, а другие разгорались всё ярче и ярче, после чего взрывались и исчезали…

– Уранополис, – сказала Чарма. – Развлекательный центр в Западном округе. Мне хотелось бы побывать там вечером, но… Мама не разрешает. Да там и небезопасно. Туда если уж идти, так со знакомыми из граждан первого класса.

– То есть из аристеев?

– В основном да. Сейчас есть и другие виргиане, которые в первый класс попадают, но это всё опять же те, кто близок аристеям. Уранополис – это по сути большая улица в несколько ярусов, но чем выше ярус, тем меньше он занимает площади – чтобы в некоторых местах на нижних уровнях было видно небо. Там даже днём красиво, а сейчас, наверное, вообще как в сказке.