Илья Крымов - Дети Силаны. Паук из Башни

Первый выстрел, и свинцовая пуля вошла ему в грудь, второй стала «Улыбка Дракона». Моя горничная стремительным горностаем соскользнула со спины монстра и бросилась прочь аккурат перед тем, как его объяло огненное облако. Волной жара опалило и меня, а от протяжного крика чужой боли заломило в висках, но вместо того, чтобы превратиться в золу, монстр стряхнул с себя пламя! Опаленный, воняющий горелой плотью и озлобленный тысячекратно против прежнего! Третьим в барабане шел патрон с черной ртутью, и я успел нажать на крючок, что спасло меня. Сильнейший растворитель оказался самым действенным оружием. Издавая невероятные, леденящие кровь звуки, громадная тварь покатилась по земле, черпая горстями снег, сдирая с себя куски разжиженной дымящейся плоти. Когда она вскочила на ноги, я увидел жуткую картину – оголенные волокна мускулов и местами кости без плоти на них.

– Иди сюда, мразь, у меня есть еще!

Я снова солгал, но чудовище этого не знало, и потому оно резко присело на корточки, оттолкнулось, вызвав волну воздуха, и совершило головокружительный прыжок по широкой дуге метров на семьдесят.

– В стимер, быстрее! Он отправился на юг!

Я перескочил через останки несчастного шофера и сел за руль, дождался Себастину и повернул тумблер. К счастью, парогенератор еще не успел остыть, и его топка быстро раскалилась, питаемая жаром железного угля. Заработали поршни, закрутился вал, приводя все в движение, поднялось шипение и гудение, стимер сдвинулся с места и ринулся вдогонку за тварью.

– Он скачет по крышам, хозяин.

– Вижу.

Сжимая обтянутое кожей колесо руля, я попытался вести эту мерзкую колесницу так, чтобы никого не убить и не отстать от громадной тени, скачущей с одной крыши на другую, и если в первом я преуспел, то во втором безнадежно отстал. Стимер не смог развить такую скорость, чтобы угнаться за тварью! Какой толк от этого перехваленного детища прогресса, если оно не может догнать существо из плоти?! Пусть и настолько необычное! Он оторвался, и преследовать чудовище мы смогли лишь по периодически раздающимся истошным крикам. Монстр не счел своим долгом скрываться, он ломал крыши, приземляясь на них своей тушей и наводя на горожан дикий ужас. Пришел момент решать, куда поворачивать, ведь я не знал, куда движется тварь. Возможно, он рвался к «Розовому бутону», чтобы добить Инчиваля, но так же возможно, что он двигался в Тромбпайк, к Мирэжу Зинкара. Я ни на секунду не усомнился в том, что чудовище связано с малдизцем! Я резко свернул налево, направляясь к публичному дому. Плевать, если он опередит меня в Тромбпайке, страшнее, если он доберется до Инча раньше!

– Держись, Себастина, сейчас у нас начнут отваливаться колеса!

Я крутанул тумблер, контролирующий клапан Фонгенхоффа, заставляя его закрыться, и второй тумблер, который добавляет в топку порцию алхимического спирта. Ртутные термометры показали огромный скачок температуры в топке, уровень давления пара в бойлере увеличился соответственно, но клапан Фонгенхоффа оставался закрытым (сверхпрочная перегородка, которая держится под давлением столь сильным, что любой другой клапан сорвало бы через несколько мгновений)! Потянулись секунды процесса нагнетания пара, в течение которых стимер начал сбавлять ход. Эта процедура очень опасна и требует солидного опыта в вождении, которым я не располагал. Проблема в том, что если бойлер не выдержит давления до раскрытия клапана, он взорвется, а если я раскрою клапан слишком рано, то не получу нужного ускорения. Учитывая габариты двигателя этого стимера, второго шанса не будет, придется перезаполнять бойлер водой, а это драгоценное время! Я щелкнул тумблером, раскрывая клапан, и ударная струя пара устремилась во внутренности повозки, заставляя с бешеной силой работать поршневые цилиндры. Стимер разогнался до восьмидесяти километров в час, и на этой безумной скорости внутри дребезжащего металлического гроба я промчался по ночным улицам Блакхолла, с трудом попадая в повороты! Когда бойлер выдохся, мы оказались в двух улицах от «Розового бутона».

– Останься здесь, ты и так пострадала выше всякой меры!

– Я не отпущу вас, хозяин, – твердо ответила горничная, покидая салон.

Ее левая рука болталась плетью, из ран сочилась черная, как нефть, кровь. Я скинул с себя плащ и накинул на нее, скрывая повреждения, и мы ринулись по зимнему городу от одного островка фонарного света к другому. Ночь началась, поэтому, когда мы добрались до публичного дома, его уже открыли. Мы прошли через ворота по освещенному саду и, испугав Роба Хешли, огромного ночного привратника, вошли в палаццо.

Свет, приглушенная музыка, смесь дорогих духов, смех, голоса. На первом этаже находятся развлекательные залы, столы для покера и бриджа, уютные закутки для желающих выпить и поговорить в приватной обстановке. А еще девушки. В основном человеческие, но, если верить моему предшественнику, находились среди верхушки нашего общества любители сильных и мохнатых женщин из люпсова племени. Не знаю, кем надо быть, чтобы польститься на такие клыкастые сокровища… Хотя нет, знаю всех поименно.

– Тан л’Мориа?! – пискнула Инреш. – Наденьте маску, скорее!

– Брось, малышка, меньше меня эти таны и господа уважают только ратлингов. Страх не в счет. Вижу, у вас тут ничего необычного?

– Все как всегда, мой тан. На вас смотрят.

– Пусть. Не провожай нас.

Мы пошли в отдаленную часть палаццо, подальше от «рабочей зоны». Несмотря на то что, добравшись до «Розового бутона», я не обнаружил ни разрушений, ни их жертв, тиски тревоги не разжались. В комнате Инчиваля было темно, и хотя я неплохо вижу в темноте, спасибо отцу, перед глазами словно ползали серые муравьи. Усталость, нервное перенапряжение, вот и рука дрожала, не решался взяться за револьвер. Я приблизился к кровати и замер, готовый в любой момент вынуть из трости клинок.

– Бри? Ты чего?

– Инч? Себастина, зажги свет.

Моя горничная ловко зажгла керосиновую лампу одной рукой и поднесла ее ко мне.

– Где я? В «Розовом бутоне»?

– Ты добрался.

– Слава Силане! Думал, врежусь во что-то и подохну на полпути!

– Что-нибудь болит?

– Как ни странно… нет! Только слабость!

– Подожди, сейчас разбудим твоего врача, думаю, он сразу же…

– Хозяин. Мэтр Оркрист не спит. Он не дышит.

– К двери, никого не впускай.

Старик действительно не дышал, пульса не было, тело приобрело комнатную температуру. Вопреки распространенному мнению, трупы не становятся холодными сразу. Они, теряя жизнь, превращаются в неодушевленные предметы, которые, являясь неплохими проводниками тепла, перенимают температуру окружающей среды.

– Судя по цвету лица, температуре тела и размеру пятна слюны на лацкане пиджака, он умер примерно полчаса назад. Хотя последний параметр может оказаться не слишком точным, он мог пустить слюну и во сне.