Анатолий Ромов - Искатель. 1990. Выпуск №3

— Ясно. Вы ее проводили?

— Проводил. Потом вернулся домой и лег спать.

— Где оставили машину? В гараже?

Этот Рахманов цепляется к каждой мелочи. Ладно, детали ведь я могу и не помнить. Если он узнает, что меня подвез Сашка, прикинусь, что забыл, кто именно меня подвозил.

— Гаража у меня нет. И туда, и обратно меня и мою девушку подвезли знакомые. Я знал, что придется чуть-чуть выпить. Поэтому машину оставил.

— Оставили где именно?

— На обычном месте. Во дворе, около подъезда.

— Когда вы вернулись домой, вы видели свою машину?

— Не помню. Честно говоря, в ту сторону я даже не посмотрел.

— Ясно. Значит, вы легли спать.

— Лег спать. Встал рано. В начале пятого. И уехал на Сенеж. На первой электричке.

— Девятого, когда вы вышли из дома, машина была на месте?

— Опять не помню. Может, была, может, нет. Вы так спрашиваете, будто кому-то нужна моя машина.

— На Сенеже у вас определенное место? Или дача?

— Да... Там есть такая... база отдыха. Называется «Рыболов Сенежья». Около нее я и расположился.

— Поставили палатку?

— Зачем. Погода была отличной. Положил вещи. Надул матрац. Поставил этюдник. И все.

— Место не меняли?

— Нет. Правда, на ночь я перелезал через забор и спал на территории базы. Для спокойствия.

— И вас кто-нибудь видел? В эти дни?

— Наверное. На базе есть сторож. Вообще там много отдыхающих в выходные.

Об инциденте со сторожем я умолчал умышленно. Сторож сам все расскажет, если они решат меня проверить.

— Сколько вы пробыли на Сенеже? В тот раз?

— Дня три. Да, три дня. До понедельника.

— Почему до понедельника? Вы ведь не ходите на работу?

— Не хожу. Но в понедельник должно было решиться с картиной. Мы так условились с Новлянской.

— Сергей Леонидович, нет ли среди ваших знакомых некоего Игоря Кирилловича?

Все. Они вышли на мою «шестерку». И на меня в образе Игоря Кирилловича. Помедлив, я переспросил:

— Игоря Кирилловича?

— Да. Может быть, его зовут и по-другому. Приметы: ему около пятидесяти. Выше среднего роста. С коротким седым бобриком. Светлоглазый, загорелый. На коже лица небольшие дефекты. Этого человека видели в машине «Жигули» шестой модели светло-серого цвета, очень похожей на вашу.

Я изобразил раздумье, уставившись на ноги. Пожал плечами:

— Нет. Не знаю никого с таким именем и с такой внешностью.

— Может быть, вы просто видели где-нибудь такого человека? Случайно? Около дома? У своей машины?

— Нет. И не видел.

— Может, у кого-то еще, кроме вас, есть ключи от машины?

— И ключей ни у кого нет.

— Д-да... — Рахманов почесал затылок. Довольно долго мы сидели молча. Наконец Рахманов открыл папку. Положил передо мной две фотографии: — Случайно вам не знакомы эти люди?

Это были Юра и Женя. Я сделал вид, что вглядываюсь. Покачал головой:

— Нет. Этих людей я не знаю.

— Ну а может, вы знаете Вадима Павловича?

Вадима Павловича... Человека, по просьбе которого я подвез Юру и Женю. Наконец-то выплыл и он.

— Нет. Никогда о таком не слышал.

— Может быть, вы видели этого Вадима Павловича? — спросил Рахманов. — Среди окружения Веры Николаевны Новлянской? На вид ему лет шестьдесят. Он выше среднего роста. Полный. Волос мало. Те, что есть, зачесаны набок. Глаза светлые. С правой стороны, под подбородком, розовый шрам. Одевается скромно. Чтобы вам было легче вспомнить, в его гардеробе есть синяя куртка с металлическими пуговицами. И серые брюки. — Он внимательно посмотрел на меня. — Не встречали такого?

Я сделал вид, что вспоминаю. Покачал головой:

— Не встречал. Но почему вы меня об этом спрашиваете?

Рахманов достал что-то из папки. Протянул:

— Посмотрите. Вам знакома эта бумажка?

Я взял у него из рук небольшой бумажный квадратик. Вгляделся. Бумажка была изрядно потертой. Ну и ну... Ведь это же моя контрамарка. Точно. В Ленком, которую я получил благодаря Женьке Ширяеву. По этой контрамарке мы с Аленой 18 мая прошли в Ленком. На «Гамлет». Цифры «6 — 7,8». Все правильно, шестой ряд, седьмое и восьмое места. Но как же эта чертова контрамарка оказалась у Рахманова? Ясно, они ее где-то нашли. Но где? Где-то в Смоленской области? Или по дороге к ней? Ну да, эта контрамарка лежала в кармане моего пиджака. Тогда, собирая вещи для поездки, я схватил первый попавшийся пиджак, не подумав, что это пиджак от того самого костюма, в котором я с Аленой был на «Гамлете». Идиот! Надо было хотя бы проверить карманы. Впрочем, думать об этом уже поздно. Да и не нужно затягивать молчание. Я сказал небрежно:

— Кажется, это контрамарка, по которой я ходил в Ленком.

— Правильно. Вспомните, куда вы потом дели эту контрамарку?

— Понятия не имею. Выбросил. Это же делается машинально. Да и разве это так важно?

— Представьте, важно. И не в последнюю очередь для вас. Вспомните, куда вы выбросили контрамарку?

— Не помню. Совсем не помню.

Рахманов долго смотрел в окно. Повернулся:

— Сергей Леонидович, эта контрамарка найдена недалеко от места преступления, на шоссе в Смоленской области. Оказалась она там тогда же, когда было совершено преступление. Примерно девятого июля. Причем, по нашим данным, к месту преступления преступники подъехали на машине, похожей на вашу. На светло-серых «Жигулях» шестой модели. Поскольку, как вы говорите, девятого июля вы были далеко от Смоленской области, мы с вами должны выяснить это несоответствие и понять, откуда оно взялось.

— Андрей Викторович, вот уж не знаю.

— И я не знаю. Ведь соединяются два фактора. Ваша контрамарка и машина, похожая на вашу. Вряд ли это совпадение.

Я молчал, обдумывая ситуацию. Я уже примерно представлял, где могла выпасть контрамарка, на обочине, когда, съев последний бутерброд, я выкинул за окно бумагу. Тогда, пошарив в кармане, я собрал все бумажки, которые там были, и тоже выкинул. Но особой беды в этом нет. Если следовать версии с угоном машины, контрамарку могли найти те, кто угнал машину. И подбросить на обочину, чтобы навести след на меня. Сказал безразлично:

— Андрей Викторович, добавить мне абсолютно нечего. Я рассказал все, как было.

Рахманов внимательно посмотрел на меня.

— Что ж, Сергей Леонидович, будем выяснять. Учтите, мы можем вас вызвать еще. Из Москвы никуда не собираетесь?

— Пока нет.

— Очень хорошо. И если вам вдруг что-то вспомнится или придут в голову какие-то соображения, позвоните. Телефон в повестке. Вы хоть знаете, какое преступление было совершено?

— Откуда я могу знать, какое?

— Было совершено разбойное нападение. Убит человек и похищено ценное государственное имущество. Если у вас появятся какие-то сведения об этом, очень прошу сообщить.

После ухода Лотарева Рахманов вызвал в кабинет Саенко, Инчутина и Жильцова. Подождал, пока все ознакомятся с показаниями. Сказал: