Ольга Шумилова - Двадцать отражений лжи (СИ)

— Это просто сумасшедший дом, — пожаловалась я потолку… хотя уже совсем не была уверена, кто же может находиться на воображаемых небесах. — А твоя мать… Мар'яар, верно?

— Верно.

Несколько минут я молчала, спрашивая себя: действительно ли я верю, что говорю с тем и о тех, о ком читала в древних легендах? И с удивлением поняла — верю. Тихо спросила:

— Какая она?

— Красивая. Сильная. Умная, — Неро помолчал. — В каком-то смысле даже великая. И помимо прочего — отвратительная мать. Ну да предки — они такие все: видимо, в каком-то возрасте эмоции отмирают, а традиции и свод законов не самая лучшая им замена.

— Предки?… — я неосторожно подняла голову, встретившись с ним глазами.

— Ну, мы же — шебутная молодежь, расползшаяся по всем пяти мирам, — Неро медленно, искушающее улыбнулся. — С, как это… «кучей дури в голове»…

Он наклонился, и, притянув меня к себе, принялся покрывать легкими поцелуями дорожку от виска к губам.

Мысли и решения, такие четкие, уверенные и правильные всего час назад, превратились в спутанный клубок. И я уже не была уверена ни в чем…

Сил хватило только на то, чтобы не прижаться к горячим губам самой, а просто уткнуться лбом в плечо. Я закрыла глаза, и окружающий мир ушел во мрак, неважный и почти неразличимый. Ничего не хочу менять — пусть так будет всегда…

Кажется, я все-таки сошла с ума.

И, как все сумасшедшие, совершенно не желала выздоравливать…

Может, прошла минута. Может, час. И даже ради спасения собственной жизни я не могла бы сказать, кто вспомнил, ради чего мы встретились на самом деле.

— Говоришь, нашла документы? — тихо сказал Неро, пропуская мои волосы сквозь пальцы. — Значит, будет гораздо проще… Официальный розыск Эрро провести не сможет — ему просто никто не поверит, да и не до того ему будет… Главное, чтобы неофициальные наемники тебя не нашли — но руки у них очень короткие, так что, думаю, все в порядке…

— Ты что, собирался меня вытаскивать отсюда без документов? — я поймала его руку, погладила пальцы. — Как?

— У Эрро свои скелеты в шкафу. Совершили бы взаимовыгодный обмен — тем более, что, по его мнению, от тебя больше головной боли, чем пользы.

— Дурак.

— Вот и я так думаю, — он коснулся губами моей макушки. — Когда там этот банкет в честь окончания ревизии? На выходных? Отличное время для кражи со взломом, как считаешь?

Я кивнула.

Резкой трелью зашелся переговорник. Я вскинула руку к уху и оцепенела. Ив.

— Я тебя везде ищу, — раздался его далекий голос. — Куда ты пропала?

Такие простые, такие естественные слова — без тени подозрения.

Даже ведро ледяной воды, опрокинутое на голову, было бы мягче.

— Ребята из седьмого блока привезли из комадировки просто потрясающую голографию. Что-то там занимательно-биологическое, как раз для тебя. Приглашают посмотреть. Пойдем?

— Да, конечно… Встретимся у координационного центра минут через пятнадцать, хорошо?

Неро скрипнул зубами — но промолчал.

Я дала отбой и вскинула на него глаза.

— Я же тебе говорила… Ну почему ты меня не слушаешь?…

— Я помню. Я все помню…

Ив неторопливо прогуливался у дверей центра — хотя я почти бежала, уложившись в десять минут вместо пятнадцати.

Я неуверенно улыбнулась и взяла его под руку:

— Кажется, заснула. Сама не могу понять, как.

Именно что заснула. Ты усыпляешь меня, Неро — мою совесть, мои решения… И каждый раз я не понимаю — то, что происходит с нами, правда или сон?

— И правильно. Сколько длилось ваше последнее дело, столько ты не высыпалась. Я же тебе говорил — нельзя столько жить на нервах, — Ив успокаивающе улыбнулся и неторопливо повел меня по коридору.

Великие Создатели, а мне ведь только сейчас пришло в голову, что имелось в виду под кристально-чистыми созданиями.

Нет, даже думать об этом сейчас не хочу.

Потом. Как-нибудь потом…

А голография действительно оказалась редкой, такую даже научный отдел заполучил бы с радостью. Вот что мне сейчас нужно на самом деле — сбежать на край света, в какое-нибудь тропическое или полярное захолустье, и возиться там с пробирками до полного отупения.

Пока сердце не перестанет болеть.

Неделю спустя.

Блок неторопливо расходился после окончания рабочего дня. А день выдался на удивление тихий и спокойный, учитывая вечерний прием.

Откладывались кипы считывателей, закрывались окна потративок, отключалось оборудование, гас свет. Только в дальнем углу общего стола шелестел водопадом голограф — единственное развлечение ночного дежурного. Дежурным был Чезе, Пешш добровольно вызвался составить ему компанию.

Я уходила последней, пережидая, пока из прохода схлынет переговаривающаяся толпа. Сегодня отмечали последний официальный день ревизии. Впрочем, завершено было только хождение по кабинетам и проверка документов на местах, и это знали все. Но… Праздник есть праздник, тем более, такого уровня. Простых оперативников, естественно, на него никто не приглашал, но, пока сильные мира сего развлекаются в парадном зале, маленьким винтикам системы никто не мешает устроить свои кухонные посиделки с привезенными из командировок деликатесами.

Ненавязчиво пропустив вперед всех коллег, я неторопливо свернула в гораздо менее шумное ответвление коридора. Или, точнее, абсолютно пустынное — если не считать одного эйра.

Завидев меня, Неро, с невозмутимым лицом и под чужой личиной, отделился от стены и жестом предложил сделать вид, что мы совершаем невинный променад перед ужином.

С того самого звонка мы только переписывались по почте. В очень официальном стиле.

— Обязательно светиться перед кучей свидетелей? — поинтересовалась я. — Мы не могли встретиться на месте?…

— Поменьше эмоций, куратор, — равнодушно-сонный голос не вязался с острым взглядом, перебегающим с одной встречной фигуры на другую. — Такое ощущение, что вы никогда ничего не крали. Ведите себя естественно. Конечно, сегодня — чуть ли не самая большая гулянка в истории Корпуса, и никому до командорского кабинета с его сейфами не будет дела… Но случай бывает всякий. И сейчас камеры в коридоре доблестно зафиксируют, как вы с сотрудником пятой лаборатории пройдете на его рабочее место — на десять уровней ниже того самого кабинета. А потом вы выйдете оттуда и отправитесь на вечеринку к своим коллегам. Я ясно выражаюсь?

— Более чем.

Мы действительно поднялись в пятую лабораторию, которую он открыл собственной картой. Потом был отжатый люк в потолке, какие-то технические шахты и просто переходы, незнакомые и, не удивлюсь, если не отмеченные на планах станции. Стены, скобы, спуски, складчатые ребра жесткости, заменяющие лестницы… До меня постепенно доходило, что Неро действительно знал станцию лучше тех, кто в ней жил, а, быть может, и тех, кто ее строил.