Андрей Бондаренко - Чёрный помидор

— Бу-бух! Бух! Бу-бух!

— Серёжа, ты куда? — вновь запаниковала Анна Петровна.

— Я сейчас вернусь.

— Серёжа!

— Я быстро…

— Трах! Трах! Трах! — загрохотали выстрелы.

— Попал, — вернувшись, буднично сообщил Писарев. — Два выстрела в сердце, один в голову. Вернее, в наглый аметистовый глаз…. Жалко, конечно. Природный раритет, как-никак. Но не было, честное слово, другого выхода. Не было…. Да, богат Катунский хребет на изощрённые сюрпризы. Богат. Иначе и не скажешь…

Йети неподвижно лежал на животе, разбросав мохнатые руки-ноги-лапы в стороны.

— Какие же у него когти, — зачарованно покачала головой Анна Петровна. — Длинные-длинные и очень кривые. И на руках, и на ногах…. А воняет-то как! Гнилью так и отдаёт.

— Мерзко воняет, — согласилась Айлу, а после этого присела на корточки и сильно щёлкнула ногтем указательного пальца по темечку алмаста.

Но ничего не произошло. В том смысле, что крышечка так и не откинулась…

— Что это такое? — когда Костин чего-то не понимал, то тут же начинал сердиться. — Я вас, Сидорчук, спрашиваю. Извольте отвечать.

— Спутниковый телефон, господин генерал-лейтенант, — преданно поедая начальство глазами, вытянулся в струнку моложавый подполковник. — Последняя разработка, «грушники» подбросили взаймы. Уверяют, что, мол, седьмого поколения.

— Седьмого, понимаешь…. Так, ведь, не работает, а?

— Никак нет. В том смысле, что работает, Николай Семёнович.

— Только не везде? — выжидательно прищурился Костин.

— Так точно, — заметно погрустнел подполковник. — Над Катунским хребтом, например, сигнал не проходит. Нет связи, хоть убейся…

— Прикажу — убьёшься.

— Так точно.

— Молчать.

— Есть, молчать.

— То-то же…. А это что? — генерал-лейтенант — ладонью — небрежно разворошил цветные и чёрно-белые фотографии, разложенные на письменном столе.

— Фотографии, сделанные с военного спутника. Урочище Кангай. Русла рек Курагана и Кучерлы. А также прилегающие к означенным рекам горные хребты и ледники.

— Сам вижу, что хребты и ледники. Чай, не слепой…. А где же люди? Где эти три группы? Где Панченко? А?

— Не могу знать, — глядя в сторону, отчеканил подполковник. — Не наблюдаются.

— И как прикажешь это понимать?

— Аномальная зона, господин генерал-лейтенант. Причём, очень сильная…

— Эй, путники! — раздался знакомый басовитый голос. — Что за стрельба, однако? На горных куропаток охотитесь?

— А вы, зайсан, поднимайтесь к нам, — свесившись со скалы, предложила Айлу. — Всё своими глазами и увидите.

— Стар я уже, племяшка внучатая, однако, — не согласился Костька. — Не залезть мне, однако, на такую крутизну.

— Ничего, мы поможем, — пообещал Писарев. — Совместными, так сказать, усилиями. И подтолкнём. И подтянем — где надо.

— А надо ли, путник, однако?

— Надо, зайсан. На такие штуковины стоит — в обязательном порядке — взглянуть. Например, для расширения жизненного кругозора…

Через некоторое время шаман был доставлен на скалу.

— Как оно вам, зайсан? Впечатляет? — кивнул головой на тёмно-серое неподвижное существо, поинтересовалась Айлу. — Чувствуете — запашок характерный?

— Запах — дело наживное, однако, — неуверенно пожав плечами, сообщил Ворон.

Он присел на корточки рядом с поверженным йети и внимательно осмотрел его темечко.

— Не тот случай, — шёпотом прокомментировала Айлу. — Совсем даже другой…

— Сам вижу, однако…. Давай-ка, путник Сергей, перекантуем, однако, эту животину.

Они вдвоём — не без труда — перевернули алмаста на спину.

— Действительно, авдошка, однако, — восхищённо зацокал шаман. — Уже много лет таких не видел. Красавец писаный. В самом соку, однако, был. Самый настоящий. Без всяких дураков, однако.

— А что, зайсан, бывает — и с дураками?

— Бывает, однако. На этом призрачном Свете по-всякому бывает. А, тем более, однако, на Катунском хребте…. Вот же, путник, жил-был в заветном месте один-единственный авдошка, однако. Да и того ты застрелил. Однако, нехорошо…

— Двое их было, — махнув рукой на юг, мрачно уточнил Писарев. — Вон на той поляне ещё один мёртвый йети лежит. Этот его там убил, на части порвал и сюда прибежал. Чтобы и нас разорвать, понятное дело. Пришлось, конечно, защищаться. И не более того.

— Ай-яй-яй, однако. Вот, оно даже как, — печально покачал головой Костька. — Нехорошо, однако, получилось. Нехорошо…. Сделаем так, однако. Сбрасывайте этого йети со скалы. И, однако, хороните. За собой всегда прибираться надо. Тем более, в диких местах, однако…. А я до южной поляны прогуляюсь. Осмотрюсь и, однако, тоже приберусь немного. И торопимся, путники. Торопимся. Палыч, наверное, уже заждался. И волнуется, однако. Дело-то уже к вечеру двигается…. Кстати. Может, однако, кто-нибудь хочет повернуть назад, к местам спокойным? Нет? Никто? Вошли во вкус? Молодцы, однако. Так держать…

«Приберётся он там, как же», — мысленно развеселилась Айлу. — «Пошёл, небось, всякую дорогостоящую электронику, оставшуюся от раскуроченного робота, собирать и подбирать. Ну, чтобы Мисти не очень сильно расстраивался…».

— Сегодня мы должны дойти до «помидорного» озера, однако, — объявил после завтрака Ворон. — Вернее, до его северного берега. Там, однако, встанем на ночёвку. А утречком некоторые из нас переправятся — на утлой лодочке — на южный бережок. Чтобы чудодейственных «черняшек» вкусить, однако…. Оживились, смотрю, путники? Рано, однако, радуетесь. До заветного озера ещё дотопать надо. Трудный путь нам сегодня предстоит, однако. Трудный. Горы. Туманы. Ледники. Так что, однако, не расслабляйтесь…

Горы — высокие, остроконечные и неприветливые — подступили к тропе уже через час после старта.

«А вон та — самая высокая из них, наверное, и является древним тубаларским супер-супер-супер-запретным местом», — подумала Айлу. — «На вершине, кстати, красуется, не смотря на август месяц, обширная белая-белая снеговая шапка…. Ага, начинаем постепенно огибать данную безымянную гору с востока. Туман выползает из лощины. Густой-густой, молочно-белый и очень косматый…».

Костька вскинул вверх правую руку, отряд остановился.

— Туман, однако, — объявил Костька. — Надо немного подготовиться. Совсем, однако, чуть-чуть.

Он слез с Темира, достал из брезентового вещмешка берестяной туесок, снял с него круглую крышечку и принялся — поочерёдно — извлекать из туеска маленькие серебряные колокольчики.

Извлекал и закреплял на сбруе и седле своего коня. Извлекал и закреплял. А когда колокольчики в туеске закончились, пояснил:

— Наши алтайские лошади — «лами», они очень полезны при дальних горных походах, однако. А иногда и просто незаменимы. Издали, однако, даже в густом тумане, чуют глубокие пропасти и расщелины. Чуют и тут же сигнализируют. Мотаньем лохматых голов, однако…. Зачем Темиру так много колокольчиков? Он же первым в тумане пойдёт, однако. А остальные лошадки — за ним. Если колокольчики тихо-тихо звенят, значит, однако, опасности нет. Можно смело идти вперёд — на их звук…. Колокольчики беспорядочно зазвенели, однако? Значит, Темир затряс головой. Глубокая трещина где-то рядом. Или же, наоборот, бездонная пропасть. Надо останавливаться, однако. И искать другой путь. Безопасный…