Светлана Тулина - Дело об убийствах в космическом борделе

А в третьих, если уж на то пошло, Индрю Кис вовсе и не набивался никогда в эти самые древнегреческие герои. Бегать в звериных шкурах и с голыми ляжками?

Была халва!..

Очнулся он от сырости и холода.

Не слишком большой сырости и весьма ограниченного холода, если уточнить. Не ведро и не графин. Скорее — стакан. И температура скорее комнатная, чем даже просто из-под крана…

— Тоже шок, — констатировала Клейси, ставя пустой стакан на место. Добавила, зевнув: — Правда, сла-абенький такой…

Собрав, выкинула в утилизатор обрывки плавок и юбки. Потянулась удовлетворенно, словно сытая кошка.

На ней опять были брюки. И шелковый пиджак без единой морщинки.

Индрю потряс гудящей головой, с трудом поднялся. Все тело ломило, словно после разминки в тренажерном зале при включении четырехкратных перегрузок. Хотелось пить.

— Ты просто варвар. Протаранил до самых гланд… — Клейси фыркнула. Передернула плечами. — Слава Богу, что не все такие.

Вид у нее по-прежнему был довольный.

Индрю взглянул искоса.

Он не все отчетливо помнил. И, похоже, местами-таки засыпал, а теперь никак не мог разобраться, где же кончались обрывки сна и начиналась реальность. И очень хотелось бы знать, тот момент, когда она… хм-м… м-да… Так вот, это был, так сказать, только сон, или же все-таки…

Клейси еще раз зевнула и потянулась до хруста. Села за стол. Сказала удовлетворенно:

— Ну, вот и ладненько. Теперь, наконец, ты со спокойной совестью займешься нашим убийцей… Давно бы так. А то мне уже поднадоедать начало — сиди тут каждую ночь, жди, как идиотка…

Оказалось, он рано встал. Пришлось опять сесть.

Прямо на пол.

— Чего расселся? — спросила Клейси почти добродушно. — То-пай! На тебе еще и мои три террариста висят… Впрочем, теперь-то ты их быстро… Мне, когда твою характеристику посылали, так и выдали — ты, мол, гений, но лишь в том случае, если сперма на мозги не давит.

И тут он понял.

Все.

В частности, то, что она была права — иначе обо всем догадался бы он гораздо раньше…

Но, будучи человеком скрупулезным, все-таки уточнил:

— Террариста — это в криминальном смысле?

— В медицинском.

Ну правильно.

То-то он еще тогда подумал о некоторой странности в произношении Эйви-Фю-О… Не в произношении странность эта была — в происхождении. Слово образовано не от того корня. Терра, а не террор. Вот и все. Так просто…

Все сразу стало на свои места — слова Эйви-Фю-О, худенькая фетишистка, вакуоли, сведения о сексуальной жизни представителей хордовых, фреоксильная дрянь на губах, Виолла… «Не человек, но — террарист…» Террарист… В медицинском…

Боже мой, какого же он свалял идиота! Ведь любому кретину — при наличии у этого кретина хотя бы одной извилины, пусть даже и от форменной фуражки…

На этот раз ему даже удалось встать без помощи стенки.

Гордость помогла.

Вздернув подбородок (А вот и нет. Не угадали. Не будем мы плакать!), он отдал чопорный поклон. Сказал сквозь зубы, глядя мимо:

— О терраристах можете не беспокоиться: Эльве не придется платить ни кредитки. Полный отчет представлю через несколько часов прямо в Банк.

Мелко.

Ой, как мелко-то!

Но ведь надо же было хоть как-то… Хотя бы вот так — оставив за собой последнее слово.

Он вышел, даже не попрощавшись. Хотя и знал, что больше ее не увидит. И век бы не видеть!..

В своем кабинете он отдал несколько распоряжений, впервые применив секс-половский идентификатор. В сущности, дело об убийствах в космическом борделе было закончено. Оставалось лишь надиктовать отчет. Собрать потом разбросанные по каюте вещи и вызвать патрульный катер — дело пятнадцати минут…

— … Эти убийства относятся к категории непредумышленных, статья сто девяносто вторая, параграф сто семнадцать Трансгалактического Уголовного Кодекса, убийства по сексуальным мотивам.

Примечание — в будущем следует обратить повышенное внимание на тщательный отбор хордовой или амебообразной клиентуры в бордели смешанного типа, поскольку при отождествлении себя с каким-либо полом и вступлении в поведенческо-сексуальную роль по нетрансформантным категориям с нетрансформантными партнерами подобный клиент становится чрезвычайно опасен для партнера, так как для достижения оргазма ему необходимо самопроизвольное разделение партнера на две дочерние особи. Что, в случае непринадлежности партнера к собственно хордовым или амебообразным ведет к смерти этого партнера.

Примечание к примечанию: подобные действия ни в коем случае не являются проявлением садизма в любой из его форм, это нормальная секс-реакция нормального гидроидного или амебообразного, оказавшегося в ненормальных условиях, поэтому встречные тесты бесполезны.

Тесты-анализаторы не сработали на Кемпбелла именно по этой причине. Профи Виолла обучала нового клиента поведенческой роли добросовестно и активно, потому и оказалась первой жертвой. А потом он просто вошел во вкус. Вряд ли он даже осознавал, что убивает — для гидроидных не существует понятия индивидуальной смерти. Поэтому он и не особо скрывался, и не спешил, когда его заметил Эйви-Фю-О.

На губах его последней жертвы четко сохранившиеся следы органики (формула прилагается), которой у хордовых класса гидроидных заполнены легочные вакуоли. Это произошло из-за того обстоятельства, что последняя жертва, будучи ярко выраженной садо, любила в процессе работы кусаться, о чем свидетельствуют неоднократные жалобы предыдущих клиентов. Очевидно, прокусив Кемпбеллу кожу, она повредила и легочную вакуоль, биологический материал которой и был обнаружен на губах жертвы впоследствии. Косвенным доказательством также может служить и то обстоятельство, что, пока Кемпбелл находился под арестом, убийств не было. Случайное замыкание и перепады тока в ограде выпустило одного из Нью-Кемпбеллов на свободу, сработав, к тому же, довольно сильным афродизиаком. Кемпбеллу срочно нужен был партнер. Удаляться далеко от каюты он не рискнул, вполне резонно опасаясь, что его отсутствие скоро может быть обнаружено. Поблизости же оказалась лишь одна фетишистка, на роль жертвы не подошедшая из-за пояса верности категории Зет. Время поджимало, и Кемпбелл вынужден был вернуться в каюту.

Тот факт, что поначалу он не накинулся на своего собрата, свидетельствует о том, что он отчетливо осознавал, насколько подобное вторичное изнасилование повышает риск быть пойманным. Но короткое замыкание сыграло с ним злую шутку — удовлетворение требовалось ему немедленно, ждать, как раньше, подходящую жертву неделями на этот раз он был просто не в состоянии.

Поэтому, не обнаружив поблизости подходящего объекта, он вернулся и изнасиловал своего собрата. Может быть, к этому времени возбуждение достигло предела и он уже просто не мог рассуждать здраво. Или же надеялся, что сумеет сдержаться и не довести дело до конца. Если верен второй вариант, то короткое замыкание сыграло с ним еще одну шутку. Во всяком случае, разделение дочерней особи произошло.