Ирина Асаба - Амнезия [СИ]

За ужином друзья обсуждали предстоящий отпуск, вспоминали одноклассников и рассказывали друг другу о своей работе. Пончик развалясь в объемном кожаном кресле, курил трубку из вереска под названием "Шерлок Холмс" и пробовал табак, подаренный другом. Табак имел ни о чем не говорящее название "Larsen 1864", и стоил Чернову приличных денег. Стоящий рядом ломберный столик был заставлен всевозможными прибамбасами, сопровождающими ритуал курения трубки. Вещицы явно были куплены не на базаре, а откуда-то привезены. Пьезозажигалка с мощной подачей огня была предназначена специально для трубки, тут же стояли подставки, ершики, специальной формы пепельница и прочая, по мнению Чернова дребедень. Но Пончика процедура курения забавляла, и Юрий снисходительно терпел пространные разъяснения о сортах табака, материала трубок, ароматизаторах и другой специальной чепухе.

— В первую очередь, что в трубке важно? — объяснял Пончик, — это особый метод изготовления чубука. Под дымовым каналом просверливается полость, в которой скапливаются смолы и прочие жидкие продукты горения. Даже при небрежном курении такая трубка не булькает, дым лучше охлаждается, а смоляная горечь не достигает рта. У Капп и Петерсонов запатентован также особый мундштук, направляющий дым не на язык, а вверх, на нёбо, — читал он лекцию, вкусно посасывая трубку. Чернов знал, что если другу не дать выговориться сейчас, то продолжение может застать гостя где угодно и во сколько угодно. Поэтому он терпеливо отсидел положенный для лекции час, а дальше уже стало легче.

Друзья постарались в этот день сильно не напиваться и пару раз спустились к машине, чтобы уложить необходимые для отпуска вещи. К полуночи практически все было упаковано и только итальянское ружье с красивым названием "Бенелли" Пончик не убрал в машину, а положил под свою кровать. Лиля пожелала приятелю мужа "Спокойной ночи" и посоветовала произнести перед сном девичью фразу. — На новом месте приснись жених невесте. Может, что и впрямь приснится, — заулыбалась Лиля. — Сколько можно в девках ходить?

— Ты чего советуешь! — разгневался на жену Пончик. — Ты чего, за голубого его держишь?

— Тогда скажи, — растерялась она и от смущения покраснела, — на новом месте приснись жениху невеста. Так лучше?

Этот вариант устроил всех. Чернов послушно прошептал придуманную Лилей фразу и провалился в сонный омут. Невеста ему действительно приснилась… Это были вариации на тему картины Пикассо "Девочка на шаре". Его Маринка стояла на шаре, который на самом деле был не шар, а планета Земля. На черном фоне бездонного космического пространства ее рыжеватые волосы парили в невесомости и извивались точно змеи. Маринка равнодушно смотрела в никуда и крутила хула-хуп. Обруч двигался довольно быстро и Чернов сначала не понял, из чего он сделан. Несколько минут наблюдения и рассматривания странной вещицы привели его к осознанию, что вещь это не металлическая. Обруч двигался как бы сам собой, причудливо изгибаясь и сверкая серебряным блеском. Кольцо представляло собой живую змею, вцепившуюся зубами в собственный хвост.

Проснувшись, он еще минут пять думал о странном сне, но сборы в дорогу вытеснили ночную фантасмагорию из памяти, и та ушла в подсознание.

Выехали друзья рано. Лиля подняла их в пять утра, накормила плотным завтраком, и немного волнуясь, отпустила. Багажник "Мерседеса" был набит под завязку. В нем лежали рыболовные снасти, надувная лодка, два ящика пива, три бутылки водки "Флагман" и тьма продуктов. Яшка, не смотря на страшные детские воспоминания о чрезмерной полноте, до сих пор не отказывал себе в удовольствие вкусно и много поесть. Он вел машину по-пижонски, выставив из окна локоть. Видно было, что он хочет пофорсить перед приятелем, показать чего он достиг за эти годы. Чернов снисходительно разрешил ему вести себя, как тому угодно, а сам сел на заднее сидение. Подвеска у машины была идеальной, амортизаторы — супер, инжектор — фантастика! Машина не ехала, она струилась по дороге и Чернов абсолютно не чувствовал под собой выбоин провинциальной автотрассы. Тихая мелодия из стерео динамиков и равномерный гул двигателя благотворно действовали на нервную систему, и он задремал, оставив Пончика беседовать с самим собой. Проснулся он только, когда машина остановилась. Яшка тряс его за плечо и по-доброму ворчал:

— Вставай мент! Ты чего, сюда спать приехал? Дома отоспишься. Давай машину разгружать.

ТЬМАКА

Гость сладко потянулся и вышел из машины. Дачный поселок, в котором располагалась Яшкина усадьба, находился на холме. Коттеджей было немного, от силы штук тридцать. Бетонный забор под два метра высотой опоясывал всю территорию. По асфальтированной дорожке к ним на встречу двигался доисторического вида дедок, в шинели потерявшей от возраста цвет и калошах на босу ногу.

— Здравие желаю! — поприветствовал он Якова и поклонился так низко, что рваный треух свалился с головы. — На отдых, стало быть? На охоту? Иль порыбачить надумали? — спросил он, увидев снаряжение, которое друзья вынимали из машины.

— Привет, привет Лука, — поздоровался в ответ тот. — Всего понемногу. У нас отпуск. Думаю, мы тут на неделю, а то и на две тормознемся. Я тебе подарочек из города привез, — и он протянул старику пачку дорогого чая. — Ты далеко не отходи. Понадобишься.

— Благодарствуйте. Не извольте беспокоиться. Все устрою в лучшем виде. Перво-наперво баньку стоплю. Правильно? — спросил он, крепко прижимая к груди презент и наклоняясь за шапкой. — Вы мясо-то привезли или мне в деревню сбегать?

— Не волнуйся. Я все с собой взял. Не мельтеши дед. Давай все по порядку. Иди, в самом деле, топи баню. Мы скоро придем.

Лука потопал на задний двор Яшкиной дачи, а отпускники вошли в дом. У порога валялась детская радиоуправляемая машина с отломанным колесом, в кресле забытое вязание, а на столе пара невымытых чашек. Казалось, что хозяева вышли на пять минут и скоро вернутся.

— Мои же тут все лето проторчали, — объяснил Яшка, — оправдывая небольшой беспорядок. — Это я как проклятый, света белого не вижу. Все работа, да работа. Сотрудникам велел, чтобы мне не звонили. Видишь, даже сотовый отключил, дабы не беспокоили. А то они без меня и часу прожить не могут. Яков Михалыч, да Яков Михалыч. Конечно лестно, что без меня никуда. Только устал я, Юрка, дальше некуда. Уже никаких денег не хочется. Покой! Только покой!

Через час их ждала крепко протопленная Лукой баня. Аромат мяты сшибал с ног, березовые веники размокали в ведре с холодной водой, а на столе в предбаннике стояла трех литровая банка с холодным квасом.

— Незаменимый человек, Лука. Чтобы я без него делал? Вон, гляди, с полным ведром родниковой воды идет. Вот дед! Как он все успевает? Одна нога здесь, другая там. Сейчас пиво в ведро поставит, лучше всяких холодильников будет, — сказал, раздеваясь, Пончик.