Александр Холин - Последыш

Сашу поразили сообщения археолога. Неужели же здесь, в Сибири, строились пирамиды намного раньше египетских? Тогда как эти строения, то есть знания о постройке, попали в Древний Египет? И причём здесь коленкор?

Вопросы были для Шурочки существенные. Она могла вспомнить что-нибудь о строительстве пирамид, но, что такое коленкор и как он выглядит, девушка не смогла бы ответить никогда. Во всяком случае, пока не освоит лексику радушно встретившего их археолога.

Времени до вечера оставалось не так уж много, и наши путешественники едва только успели обосноваться, а уже пора было подаваться к возлекостровому обеду.

Трапеза проходила благочинно. Археологи перебрасывались меж собой производственными соображениями, в которых ни Шура, ни Тришка ничего не смыслили, но обед из двойной тайменей ухи оценили оба, потому как до сих пор про тайменя только слыхом слыхивали, но не знали что это за рыба и съедобна ли.

Таймень оказался очень даже съедобен. К тому же, юшка из краснопёрки и жереха, приправленная черемшой, послужила отменным оттенком тайменьей двойной ухи.

Видя, как новоприбывшие с треском уплетают здешнее варево, повар ненавязчиво сделал обоим добавочки. Оба от такой подачки просто не могли отказаться, хотя ни когда до этого не страдали обжорством. Такое предпочтение еде могло быть обыкновенным влиянием окружающей обстановки и чистым отнюдь не городским воздухом.

– Ну, и что же вы, молодёжь, пытаетесь среди нас узреть? – снова обратил на приезжих внимание хозяин археологического городка.

В это время вся компания уже вылезла из-за обеденного стола. Некоторые пошли порыбачить, спеша на вечерний клёв, некоторые расползлись по вагончикам, а часть археологов вместе с путешественниками и Владимиром Геннадиевичем Здановичем уселась вокруг костра чаёвничать. Баловались археологи тоже необычным чаем, состоящим из многих и многих травяных букетов, так что ароматный горячий чай в простых алюминиевых кружках тоже удивил паломников.

– Да что мы, – пожал плечами Тришка. – Обыкновенные люди, многие среди многих, прослышавших про настоящую российскую историю. Вот и приехали на вас посмотреть, да и себя показать. Так, кажется, на Руси отвечать надобно?

Зданович удовлетворённо кивнул, ибо не хотел услышать от гостей ничего иного.

В этом Тришка как раз угодил археологу. Но хозяин пока не готов был рассказывать приезжим что-то о городе, тем более, гости ещё ничего не видели, а только слышали. Для предварительного знакомства Зданович решил поговорить о всеобщей истории. Он знал, что Тришка с детства интересовался прошлым русских земель благодаря своим родителям, а вот о девушке, приехавшей с ним, не знал ничего. С виду она была, в общем-то, непритязательной. Но кто его знает, что за штучка любая современная женщина?

– Ну, и что вы, милочка, желаете услышать о земле русской? – обратился археолог прямо к молчавшей до сих пор девушке. – Я уже говорил, чем могу – помогу. Так тому и быть.

– Да что я, – в свою очередь пожала плечами Шура. – Давно уже стал известен тот факт, что Аркаим – столица земли русской, построен был ещё за много тысяч лет до новой эры. А о Руси известно только, что народ, возникший неизвестно откуда, бегавший в дикарях и одетый в медвежьи шкуры вдруг крестился, стал сразу умным-разумным и объявил себя хозяином пятого колеса, то есть прародителем всего человеческого мира.

– Насчёт русских умных-разумных, это ты ну прям в точку, – рассмеялся Зданович. – Ведь действительно, не появились же мы все, как чёртик из табакерки, только в восемьсот пятьдесят втором году уже новой эры, когда крестилась княгиня Ольга, бабушка равноапостольного князя Владимира, а?

Тришка и Саша уверенно закивали, у обоих в глазах заплясали огоньки любопытства и оба с заметной старательностью развесили уши. Это Здановичу явно понравилось, поскольку у любого человека в этом мире самой главной задачей предстоит найти свободные уши. Не только найти, а заставить слушать себя – это умеет далеко не каждый. Во всяком случае, Владимир Геннадиевич, как потомственный археолог, обладал талантом привлечь к себе внимание интересным рассказом, жаль, что у него такое не каждый раз получалось.

– Что вам, молодёжь, а также и нам, известно о первых небожителях нашей планеты? – начал он издалека. – Сразу могу сказать – ни-че-го. Это всё потому, что никто из нас не бережёт историю, совсем не зная, что без знаний истории человеческая нация попросту деградирует и становится неспособной понять и предсказать возможное будущее.

– А это нам надо? – поддел археолога Тришка.

– Что ты говоришь, болван! – сразу разошёлся Владимир Геннадиевич. – Что ты говоришь! Ведь не зная того, что на Руси первым Богом был Вышень, ты никогда не поймёшь ни жизни, ни настоящего, ни будущего.

– Вышень? – попыталась влезть в словесный разнос Саша. – Вышень? А кто это? Я тоже не знаю.

– Ну, молодёжь, ну, серость! – заворчал Зданович, но всё-таки продолжил:

– Вышень – это Единый Бог на Руси! Так что не было у нас никогда ни многобожия, ни идолопоклонства.

– Что, сразу все были православными христианами? – опять поддел Тришка.

– О да, друг мой! – археолог даже откинул по-артистически руку в сторону. – Ежели хочешь, то можно считать и так, потому что Сын Человеческий пришёл в этот мир показать дорогу людям, а это вовсе не значит, что люди всегда до этого шли только по бездорожью. Беспутье явно было в сожжённых еврейских городах Содоме и Гомморе, что, собственно, наблюдается сейчас в Москвабаде и Киеве. Но тогда вовсе не создавалось никаких движений в защиту сексуальных меньшинств, никаких фондов голубого неравенства и борьбы за человеческие права лесбиянок.

– А я считаю, – вставила Шура, – что педики отнимают у женщин то, что только женщинам принадлежит по праву, то есть продолжение рода. Всякое заострение внимания на голубые фонды и движения – есть снижение умственных способностей на уровень гениталий. Ведь так?

– Умница! – взревел археолог. – Вот слова истинного человека! Ну, ладно. Я лучше возвращусь к русской истории.

Зданович взял кочергу, поворошил уголья, подбросил ещё несколько поленьев в костёр, пламя которого благодарственно заурчало, и продолжил:

– К потомкам Вышеня относится в первую очередь его сын – Род. Слышали такое имя? Сын Бога Вышнего не занимался строением Вселенной и прочего глобального. За ним числилось сотворение видимого мира, то есть всего, что нас окружает, и что мы воспринимаем как реальность. Имя Сына Божьего важно для определения самых изначальных понятий родства, то есть Родины, природы, родителей, родичей, родственников. Понимаете?

Такие понятия, конечно же, были известны обоим паломникам, но оригинальное истолкование оба слышали впервые и сидели, открыв рты.