Закери Ронн - Стражи империи: хроники Чрезвычайного отдела

— Ты веришь в зомби? — усмехнулась Серкона.

— Конечно, детка. Я сам зомби. — Клен осклабился корявой беззубой улыбкой, видимо, забыв, что он не в своей тарелке. Если бы Серкона увидела его в прежнем теле, то, несомненно впечатлилась, но в нынешнем положении, Клен, в лучшем случае, выглядел жалко.

— В любом случае, зомби там или не зомби, мы пойдем ночью. — Категорично решил Норин, доставая пистолет и проверяя количество патронов в нем. — Нас очень мало, так пусть хоть темнота будет нам союзницей.

— А еще один ствол у тебя есть, для старого друга? — поинтересовался Клен, но Норин только развел руками.

— Держи. — Серкона протянула свой костяной кинжал, которым давеча угрожала Клену. — Но только с возвратом.

— Занятная вещица. — Усмехнулся тот взвешивая клинок в руке.

Прихода темноты дожидались в отдалении, за небольшой скалой, спрятав там и своих верблюдов, за которыми обещался присмотреть Мерлок. Счастливый, от того, что наконец‑то получил от белых господ самую настоящую работу, абориген не жалел сил и, по крайней мере, под ногами не путался. Серкона небрежно заметила, что нужно очень сильно постараться, чтобы найти работу посреди пустыни. Норин пожал плечами, ему было все равно. Остаток времени до захода солнца, он потратил на то, чтобы рассказать Клену все подробности дела, какие еще не успел.

— Ты в нем уверен? Все‑таки он не в своем теле. — тихо спросила Серкона у Норина, когда они, все трое, чуть ли не по‑пластунски, с наступлением полной темноты пробирались к лагерю Погонщиков Смерти. Тристан тоже рвался на дело, страстно желая выручить брата, но Норин категорично велел ему оставаться в лагере, присматривать за Мерлоком, чтобы тот не спер их верблюдов.

— А в тебе? — чуть ли не одними губами ответил эльф, словно тень, скользя между барханов. — В тебе я могу быть уверен?

— Ты видел меня в деле. Мы с тобой целого вендиго завалили.

— Без малыша Каласи у нас ничего бы не вышло.

Охотнице показалось, что в свете звезд промелькнула белозубая улыбка Норина. Это была его первая улыбка на памяти наемницы после смерти Дункана.

Норину было не привычно работать в таких условиях. И во время службы в береговой охране и в СВИБ он всегда действовал открыто, как государственный человек, не боясь и не прячась. Он понимал, другого способа освободить своих товарищей, у него нет, но все равно, чувствовал себя не в своей тарелке.

Чего не скажешь о Серконе. Она, более привычная к такого рода заданиям, двигалась в ночном сумраке, как кошка. Охотница наконец скинула свою хламиду, под которой обнаружился костяной доспех, который Норину уже доводилось видеть. С той лишь разницей, что в этот раз у нее появился второй наплечник. Когда только успела раздобыть, если вспомнить, что еще совсем недавно она была беременна.

В оазисе горели три костра, два перед коновязями и один чуть в отдалении возле самой приличной хижины. Их света хватало лишь для того, чтобы озарить небольшие пятнышки оазиса. Все остальное скрадывала ночь. Три быстрых тени пиновали передовую линию караулов, прошмыгнули мимо загона с дремавшими верблюдами, прокрались вдоль коновязи и остановились возле сухого колодца, накрытого прочной деревянной решеткой. На самом деле это был ни никакой не колодец, а яма для пленников — зиндан. Именно в нем держали Клена в теле человека, который теперь отдыхал в теле самого Клена в городской клинике столицы империи.

К удивлению самого Клена, решетка оказалась не запертой.

— Когда я удирал отсюда, здесь целых два замка висело. — Самым тихим шепотом, на какой только был способен, произнес Клен.

— Кстати, ты так и не рассказал, как тебе это удалось. — Еле слышно поинтересовалась Серкона.

— Я подполковник имперской безопасности, руководитель Чрезвычайного Отдела. Нас и не такому учили.

— Последние пять лет ты юротдел возглавлял, — не без ехидства напомнил Норин, сдвигая решетку с колодца, — а твои подчиненные даже нормативы по стрельбе через пень‑колоду сдавали.

— Нор, ну как можно, при даме… — возмутился дроу в теле человека.

— Никого. — Сухо констатировал эльф, не слушая причитания товарища.

Все трое сунувшись в зиндан, убедились, что он на самом деле пуст. Тремя пленниками в нем и не пахло. Зато пахло нечистотами, ведь Клена в чужом теле ни в туалет, ни в ванную не выводили.

— Как ты здесь сидел? — сморщилась Серкона.

— И не напоминай… — пуще нее скривился дроу.

Он хотел было еще, что‑то добавить, но вдруг стало некогда.

— Потеряли, что‑то? — раздалось за спиной и все трое резко развернулись.

Перед ними в полный рост стоял Барон Самтеи своей собственной экстравагантной персоной. Все в тех же полосатых штанах, фраке на голое тело и цилиндре‑короне. За его спиной виднелись пантера и молчаливый акробат с обезьяной на плече. Наглой, разговорчивой пикси не наблюдалось, но обстановку это нисколько не разряжало.

Первой мыслью Норина было то, что, посол оказался прав, и они попались в хорошо спланированную ловушку. Найти их тела на просторах бескрайних песков Вудуристана будет не то, что трудно, невозможно. И один из самых влиятельных князьков этой страны сейчас стоял перед Норином со своими бойцами.

— Спокойно эльф, — предупреждающе поднял руку негр, — я здесь не затем, о чем ты подумал… И своей подружке скажи, что нож в меня метать не надо. Все равно толку от этого не будет.

Медленно повернув голову, так, чтобы одновременно с этим не терять из видимости и Самети с его ребятками, Норин увидел, как Серкона и в самом деле готова была, в любой момент, метнуть кинжал.

— Подожди. — Произнес эльф, подкрепив свои слова предупредительным движением.

— Нор, ты их знаешь? — шепотом спросил у друга Клен. — Они нам друзья?

— Хотелось бы…

— Я их нашла! — чуть ли не на весь оазис возвестила пикси, выныривая откуда‑то из‑за плеча барона и зависая у него перед лицом.

— Ты чего орешь? — зашипел Самети, молниеносно, как кошка лапой, схватив крылатую малышку в кулак и приближая к своему лицу. — Хочешь, чтобы все Погонщики Смерти сюда сбежались?

— Я их нашла. — Придушенно и уже гораздо тише сообщила пикси. — Они в самом дальнем сарае… Босс, пусти… раздавишь…

— Извини. Сама виновата. — Буркнул Самети, разжимая пальцы.

Пикси, шелестя помятыми слюдяными крыльями, ныряющим полетом отлетела в сторону и уселась на плече темнокожего акрабата, внимательно зыркающего по сторонам и готовым подать сигнал тревоги при малейшем появлении противника. Прильнув к уху парня, она шепотом жаловалась на грубого Босса. Но тот был занят дозором и мало обращал внимания на малышку. Обидевшись еще больше, она переключилась на обезьяну.