Константин Соловьёв - Нантская история

— У епископа, конечно, полно ушей среди графской челяди, — сказала я, — Эти двое грызутся друг с другом не первый год.

— Я не отношусь к приближенным графа, но все-таки не последний в числе его слуг. Возможно, мне удастся как-то передать ему эту информацию напрямую.

— Я против, — твердо сказал отец Гидеон, — Извините, капитан, но это будет подобно срабатыванию того же капкана, хватки которого мы пытаемся избежать.

— Почему же?

— Подумайте. Граф Нантский, при всем моем к нему уважении, тоже не пропустит новость о Темном культе мимо ушей. Это даст ему удобную возможность поквитаться с епископом. Он обвинит Его Преосвященство в том, что у него под носом процветает Темный культ. И последствия будут едва ли лучше. Мы опять разбудим беду.

— Граф никогда не опустится до политических интриг, пока страдают его подданные! — отчеканил Ламберт, выпячивая массивную, закованную в сталь, грудь, — И я не позволю чернить его честь!..

— Два хозяина, два пса… — пробормотала я, глядя то на одного, то на другого, — И оба друг друга стоите. И в то же время вы оба правы — мы не можем доверить эту тайну ни графу, ни епископу. Это значит, что у нас нет ничьей помощи. Тупик.

— Мы не можем сидеть просто так! — Ламберт сложил руки и сталь грозно заскрежетала, — Если вы правы, и в Нанте действует набирающий силу Темный культ, малейшее промедление может быть смертельно опасным! Дьявол, может быть они в любую минуту могут добраться до отца Гидеона! Если граф узнает, что я позволил этому случиться… Я не уверен, что получу после этого хотя бы назначение на фронт в Испанскую марку, а не колесование.

— А мы и не будем сидеть просто так, — сказала я и улыбнулась. Улыбка вышла искренняя — мне действительно было легко. Потому что я наконец поняла, что нужно сделать, — Мы сами все сделаем.

Они уставились на меня все — капитан Ламберт, Бальдульф, отец Гидеон. Только Клаудо по-прежнему безучастно глядел в пустоту.

— Альби… Слушай, ты чего удумала, вертихвостка? Я же…

— Именно так. Нас четверо, и каждый из нас чего-то да может. У меня есть мозги, а больше, увы, нет ничего. У Бальдульфа есть опыт и знание улиц. У отца Гидеона есть осторожность и рассудительность, а кроме того — он лучший из нас знаток Темных культов и церковной кухни. У Ламберта… Простите, господин барон… У Ламберта есть в подчинении городская стража, а кроме того, из всех нас он лицо, относительно приближенное к графу. Клаудо вряд ли может предоставить в нашей распоряжение какие-нибудь таланты, но он хорошо умеет наливать вино, а это мне тоже понадобится. Если имея в распоряжении все это, мы не сможем разгадать и повергнуть какой-то вшивый Темный культ, господа, придется признать, что мы сущие олухи.

— Вздорная идея, — сказал Ламберт, — Но, однако же, я был бы рад предложить более здравую сейчас. Выходит, что мы и верно можем рассчитывать сейчас только на себя. Бой без резервов и разведки. Да, пожалуй, что больше нам ничего не остается.

— Идея не просто вздорная, она безрассудная, — сказал отец Гидеон, — Но я боюсь, что мы вынуждены ее принять. Я пойду на любые жертвы лишь бы не навредить своим прихожанам. Если для этого придется распутывать историю с несуществующим Темным культом — пусть. Только не забывайте, что через шесть дней состоится Праздник Тела и Крови Христовых, на котором я веду службу в своем соборе.

— Не волнуйтесь, святой отец, — сказала я, — Если мы сделаем все достаточно быстро, вы сможете провести службу уже без опаски.

— Есть еще одна проблема, — напомнил Ламберт, — Дом. Оставить здесь отца Гидеона невозможно, сюда уже дважды проникали его недруги. В третий раз они могут удовлетвориться тем, что сотрут весь дом с лица города, оставив только воронку. Значит, нам надо подыскать место понадежнее.

— У вас есть такое на примете?

— Увы. Я живу в казарме, в Нанте у меня нет собственного дома. Конечно, я бы мог пригласить отца Гидеона туда, условия там спартанские, но достаточно удобные. Однако же теперь, после всего сказанного, я не могу быть уверенным в том, что кто-то из обитающих там ребят не… в общем, не проболтается об этом. Вы сами знаете, слухи в этом городе летят быстрее птицы. Стоит кому-то услышать, что в казарме расположился священник…

— Ничего, у меня есть надежный вариант.

— Какой же?

— Наш дом. Вы были там, святой отец, это на окраине, два часа ходу отсюда.

Бальдульф даже поперхнулся.

— Альби!.. Простите, Бога ради, святой отец, опять она что-то несет… У нас и не дом, а разруха одна, лицо вашего сана… К нам… Это она по глупости что-то сболтнула…

— Мы живем на окраине, — сказала я, — У нас собственный дом без других жильцов. Он не очень просторен, но у нас есть старая комнатушка, которую мы используем под чулан. Вы вполне можете там разместиться, пусть и без особого комфорта. У нас не бывает гостей. Значит, ваше присутствие останется незамеченным. И никому не придет в голову искать вас в трущобах, а даже если и придет — вас в жизни не отыщут. И капитан Ламберт сможет, не вызывая подозрений, навещать вас каждый день чтобы удостовериться в вашей безопасности.

— Идея недурна, — сказал Ламберт осторожно, — Прямо по тактическим учебникам. Уведи уязвимую часть своего войска туда, где она будет в безопасности и вне досягаемости противника. Самая ценная и уязвимая часть нашего войска — это вы, отец Гидеон. Как вы смотрите на этот план?

Отец Гидеон не спешил выражать радость.

— Выходит, я не смогу служить в соборе до самого праздника? — спросил он.

— Я думаю, найдется, кем вас заменить. Шесть дней — невеликий срок.

— Возможно. А как мы туда попадем?

— Это предоставьте мне. У вас отличная выправка, я дам вам кирасу и вызову дюжину стражников. Вы сойдете за старого сержанта перед пенсией. Извините, святой отец… В суете мы выскользнем отсюда незамеченными. Мы сделаем это ночью. Потом я доведу вас до дома Бальдульфа.

— Вы ставите меня в ситуацию, в которой выбора не предполагается, — вздохнул священник, — Будем считать, что у вас есть мое согласие. Но лишь на шесть дней! Если за это время вам не удастся найти прямых доказательств существования Темного культа, я умываю руки.

— Годится! — сказала я.

Бальдульф не был столь обнадежен.

— А что, ежли мы его найдем, этот культ проклятый? Что нам с ним делать? Может, и всей городской стражи не хватит чтоб его повязать!..

— Об этом мы будем думать после, Баль. Сейчас у нас и без того найдется, чем занять голову. Святой отец, ждем вас этим вечером. Прихватите с собой все, что сочтете необходимым.

— О, у меня вовсе не так много вещей.

— Отлично. Тогда разворачивай Инцитата домой, Баль. Я так хочу жрать, что даже твое несвежее мясо будет для меня изысканнее объедков с императорского стола. До встречи, господа.