Джон Пассарелла - Обряд посвящения[Rite of passage]

— Пожалуйста, скажите мне, что он не собирается подойти сюда, — сразу же шепнула она коллегам.

— Осторожно, мисс Найберг, — проговорила Кристин, прикрывая рот ладонью. — Он с блеском в глазах допивает жидкую отвагу.

Телефон Дон снова неожиданно завибрировал на стеклянной столешнице. Музыка играла так громко, что перекрыла звук, но движение и мерцание подействовали Дон на нервы. Она схватила мобильник и посмотрела на дисплей:

— Слава богу, Саммер ждет снаружи.

Кристин невольно вздрогнула:

— Такое ощущение, что он у себя во лбу серебряные доллары прятать может.

— Не так–то он и плох, — возразила Ребекка. — Если кому нравятся великаны.

— Вот и забирай, — Дон бросила телефон в маленькую сумочку и поспешно вышла из–за стола.

Она пробралась сквозь толпу, извиняясь перед теми, кого нечаянно толкнула, и на каждом шагу умоляла себя не оглядываться. Когда она добралась до стойки администратора, желание обернуться через плечо стало невыносимым. Она так долго сдерживала дыхание, что в груди заныло. Наконец, Дон оглянулась и увидела, что мужчина метрах в трех от нее и продолжает приближаться.

На улице холодный ветер коснулся разгоряченной кожи Дон, и она вздрогнула.

Какое–то мгновение она в панике стояла в одиночестве и гадала, где же сестра. Теперь ей было некуда идти. Зная, что предстоит поездка с Саммер на вечеринку, она попросила Кристин подвезти ее на работу, так что машина ее не ждала. Она не осмеливалась обернуться и шагнуть навстречу странному мужчине.

Позади раздались тяжелые шаги. Волоски на затылке стали дыбом.

«Приус» Саммер пересек пожарный проезд и резко остановился рядом. Не оглядываясь, Дон шагнула с тротуара и дернула дверцу машины, молясь, чтобы та оказалась не заперта. Дверца открылась, и Дон, испуганно взвизгнув, запрыгнула в салон.

Только прихлопнув блкиратор замка, она осмелилась посмотреть в окно.

И завизжала от ужаса, когда к стеклу потянулась большая ладонь.

— Трогай!

— Какого черта, Дон?

— Проклятье, просто поезжай скорее!

Саммер надавила на педаль газа, и автомобиль рванул прочь от тротуара. Отъехав от стоянки, Саммер нахмурилась:

— Что это такое было?

— Жуткий мужик.

Ладони Дон, лежащие на коленях, неудержимо дрожали. Она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

Когда автомобиль минул несколько светофоров, Дон тихо проговорила:

— Не могу объяснить почему, но этот парень перепугал меня до чертиков.

Почти! До нее оставалось несколько шагов, когда к тротуару подъехала машина. И хотя Тора спешил, девушка прыгнула внутрь за мгновение до того, как оказалась на расстоянии протянутой руки. Чрезмерная самоуверенность помешала похищению.

В ночном клубе она на секунду встретилась с ним взглядом, а потом покинула сравнительно безопасную компанию своих подруг. Сдуру он возомнил, что привлек ее, привлек своей аурой власти, и она решила встретиться с ним за пределами клуба для короткого тайного свидания. Его бдительность усыпила кажущаяся легкость охоты, то, что добыча по собственной воле отбилась от стада. Алкоголь не притупил его чувства — во всем была виновата гордыня.

Он позволил отборному экземпляру его собственного ритуала ухаживания уйти из его когтей, при том, что маленькая демонстрация его истинной силы с легкостью удержала бы ее. Сломанная шпилька, неловкий шаг, столкновение с другим клиентом клуба в неподходящий момент — и она оказалась бы в его руках.

К счастью, в Лорел — Хилле не было недостатка в подходящих человеческих женщинах. Однако с учетом двух дней до новолуния на расшаркивания времени не осталось.

Поспешно шагая к фургону, он решил попытать счастья в менее людном месте. И на этот раз он ничего не пустит на самотек. Остальные планы уже действовали, так что потребуются быстрые решительные действия.

Открыв дверь фургона, Тора почувствовал запах разлагающегося тела. Скоро придется достать другое транспортное средство. На боковых панелях фургона было указано название фирмы, и наверняка кто–то уже сообщил об исчезновении сантехника. Тора не видел причин, почему бы не избавиться и от машины, и от трупа.

Он выехал с парковки и огляделся в поисках незаметного местечка, где можно было бы оставить фургон. Где его не заметят еще несколько дней. Чем позже его следы обнаружат, тем меньше придется возиться с вмешательством людей.

Его внимание привлекло движение впереди.

Молодая подтянутая брюнетка с забранными в хвост волосами, обнажающими длинную изящную шею, одетая в легкую куртку и черные лосины, пыталась запереть двери йога–студии «Рассвет». Ключом она пыталась нащупать замок, который не видела из–за того, что придерживала бедром два переполненных разноцветными буклетами ящика.

«Отлично», — решил Тора.

Ее, можно сказать, прямо на блюдечке с золотой каемочкой поднесли.

Тора направил фургон к обочине и медленно остановил его.

Пальцы правой руки коснулись виска.

Ключи выскользнули из руки женщины.

Когда она присела, чтобы подобрать их, верхняя коробка не удержалась, и десятки брошюр рассыпались по тротуару.

Сумико бормотала ругательства, выключая из розетки и распутывая провода на разбитом плоском мониторе. Он треснул прямо посередине.

«Райан, — кипятилась она, — Эгоистичный сукин сын!»

— Какое он имел право?

По дверной ручке постучали.

На мгновение Сумико решила было, что Райан вернулся извиняться, и подавила порыв швырнуть монитор ему в голову, не успеет он и слова сказать, но потом вздохнула с облегчением (и немного с разочарованием), когда на пороге появилась мать с встревоженным лицом.

— Что случилось? — спросила она. — Райан сделал что–то…неприличное?

Сумико рассмеялась.

— Ага, — она покачала головой. — Он разбил мой монитор!

— О, — сконфуженно проговорила мама. — Вы поссорились.

— После того, как он его разбил, — объяснила Сумико. — А до этого… — она оставила разбитый монитор на ковре и удрученно опустилась на краешек кровати, опершись локтями на бедра. — По–видимому, я ему надоела.

Мама села рядом и приобняла ее за плечи:

— Блог?

— Откуда ты знаешь? — удивилась Сумико.

— Ну, ты…э…довольно часто его упоминаешь.

Сумико, окончательно расстроившись, подперла подбородок ладонями:

— Чудесно. Я надоела собственной матери.

— Я рада всему, что тебя занимает, — ободряюще сказала мама.

— Все мамы так говорят, да?

— Но это не значит, что это неправда, — улыбнулась мама.

— Это не значит, что он не козел, разбивший мой монитор, — добавила Сумико.

— Да, неуместный поступок.

— Он ведет себя… ну, не знаю… странно в последнее время, — призналась Сумико. — Жаловался на головные боли. И я знаю, что у него неприятности в школе.