Алексей Хапров - Телепат

— Ну-ну? — встрепенулся Михалыч. — Рассказывай.

Я подробно рассказал ему все, что тогда увидел в мыслях Роберта.

— Какой он был из себя, этот старик, говоришь? — переспросил он.

— В черной шляпе, черном плаще, с портфелем в руках. На нашего Нейла Абрамовича похож.

Михалыч помрачнел.

— А больше в его мыслях ты ничего не заметил?

— Ничего.

— Ладно, Артем, иди. Спасибо.

Я вышел из комнаты Михалыча и направился к себе, в другой конец коридора. Пока я шел, меня настойчиво жгло подозрение, что Михалыч, видимо, знает больше меня. Слишком уж он был озабочен воспоминаниями Роберта.

Роберт, как обычно, лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Стояла тишина, которая производила на меня весьма тягостное впечатление. Желая как-то разрядить атмосферу, я сказал.

— Меня сейчас Михалыч о тебе расспрашивал.

— И что он хотел узнать? — пробубнил Роберт.

— Что с тобой случилось.

— А что со мной случилось? Со мной ничего не случилось.

— Ну, уж так и ничего! — воскликнул я. — Ходишь с кислой физиономией, на всех тоску навеваешь. Твоя хандра что-то затянулась.

— А ты не обращай внимания.

— Да как же я могу не обращать внимания, если мы живем в одной комнате?

— А что ты сказал Михалычу? — спросил Роберт после небольшой паузы.

— Что есть, то и сказал. Сказал, что понятия не имею, почему ты стал таким хмурым. Что ты стал скрывать от меня свои мысли. Что ты вспоминал свою аварию, пассажиров в автобусе, какого-то деда на заднем сиденье…

Роберт резко повернулся ко мне. В его глазах сверкнула неподдельная тревога. Я даже осекся.

— Что ты ему рассказал про этого деда? — с беспокойством спросил он.

— Просто описал, и все, — ответил я. — В черном плаще, черной шляпе, с портфелем в руках. Сказал, что он немного похож на нашего Нейла. А что, не нужно было? Но ты же меня об этом не просил.

— Не нужно было лезть в чужие мысли, — раздраженно бросил Роберт.

— Что-то я вас не пойму, — проворчал я. — Ни тебя, ни Михалыча. Что-то вы оба темните. Может, ты, все-таки, объяснишь мне, в чем дело? Я же вижу, что что-то не так. Ей богу, меня стали утомлять все эти загадки.

— Объясню, — ответил Роберт. — Но только не сейчас, а потом. Я сам еще не до конца уверен. Мне надо разобраться.

Добиться от него большего мне в тот вечер не удалось. А на следующий день Роберт исчез.

Когда я утром проснулся, Роберта в комнате не было. Его кровать стояла неубранной. Верхняя одежда, которую он обычно вешал на спинку стула, отсутствовала. Я поглядел на часы. Стрелки показывали семь. Наверное, пошел завтракать, решил я. Но почему он пошел один? Мы же всегда ходили вместе. Может, его чем-то обидел наш вчерашний разговор?

Я застелил кровать, умылся, почистил зубы, побрился, оделся, и спустился в столовую на первый этаж. Но в столовой Роберта тоже не было. Наверное, он уже позавтракал и поднялся в аудиторию, решил я. Но и в аудитории Роберта я не увидел. Куда же он делся? Мое недоумение усилилось. Что все это значит?

Первым в расписании на тот день у нас стояли занятия по замкам и отмычкам. Был и такой курс в нашей спецшколе. В разгар лекции дверь аудитории открылась, и к нам зашел Михалыч.

— Разрешите, я у Вас пока заберу Артема, — сказал он инструктору.

Чувствуя какую-то тревогу, я вышел в коридор. Михалыч дружелюбно взял меня за плечо.

— Ты знаешь, где Роберт? — спросил он.

— Нет, — ответил я.

— Пойдем со мной, — произнес он.

Михалыч привел меня в кабинет начальника школы.

Дмитрий Иванович, — так его звали, — был высоким, худощавым, пожилым человеком с глубокими глазами и тяжелым колючим взглядом.

— Где твой сосед? — грозно спросил он, не ответив на мое приветствие.

— Не знаю, — ответил я. — Когда я проснулся, его в комнате уже не было.

— Ты ночью что-нибудь слышал?

— Нет. Я спал.

— Он вчера тебе что-нибудь говорил? О чем вы вчера, вообще, разговаривали?

— Я только передал ему наш разговор с Владимиром Михайловичем, и все, — ответил я.

— Я интересовался у Артема, знает ли он, почему Роберт вдруг стал таким угрюмым, — разъяснил Михалыч.

— И как он отреагировал? — спросил Дмитрий Иванович.

— В основном, спокойно, — ответил я. — Только вот однажды он буквально подскочил. Это произошло тогда, когда я упомянул, что рассказал Владимиру Михайловичу об его воспоминаниях про аварию.

Начальник школы и воспитатель переглянулись.

— А что, что-то случилось? — спросил я.

— Случилось, — вздохнул Михалыч. — Твой сосед по комнате сбежал.

У меня перехватило дыхание.

— Как сбежал? — выдохнул я, не веря своим ушам.

— А вот так, взял и сбежал, — повысил голос Дмитрий Иванович. — Ты понимаешь, что учитывая специфику нашей школы, и то, для какой работы мы вас готовим, это ЧП?

— Понимаю, — ответил я. — Но я не пойму, зачем ему понадобилось бежать.

— Вот и мы не поймем, — сказал Михалыч. — Артем, пожалуйста, прокрути в памяти все ваши разговоры с Робертом за последнее время. Не говорил ли он тебе чего-то такого, что показалось тебе странным?

— Нет, — ответил я, но тут же поправился. — Хотя, вот вчера он произнес одну фразу…

— Какую фразу? — резко спросил Дмитрий Иванович.

— Я спросил его, может ли он мне наконец объяснить, что с ним такое происходит. Он ответил, что объяснит, но только не сейчас, а потом. Что он еще в чем-то не уверен, и должен разобраться.

Начальник школы и воспитатель снова переглянулись. Их лица еще больше помрачнели. Очевидно, они поняли что-то такое, чего я пока не понимал.

— Ладно, Артем, — произнес Дмитрий Иванович, — возвращайся на занятия. Ребятам пока ничего не говори. Мы сами им обо всем сообщим.

Я вышел из кабинета начальника школы в полной растерянности. Как Роберт мог сбежать? Почему? Зачем? Куда? И как объяснить эти его странные фразы? В чем он пока не уверен? В чем он должен разобраться?

Я вернулся в аудиторию. Но премудрости открывания замков отмычками уже совершенно не лезли мне в голову. У меня было какое-то странное ощущение, что разгадка таинственного побега Роберта от меня очень близка, что она буквально вертится где-то рядом. Нужно только сконцентрироваться и ухватить ее. Но нечто неведомое мешало мне это сделать.

Под конец учебного дня к нам зашли Дмитрий Иванович и Михалыч. Они сообщили о побеге Роберта. Их слова стали для всех шоком. В аудитории воцарилась мертвая тишина. Курсанты недоуменно переглядывались друг с другом и бросали взгляды на меня. Мне оставалось только пожимать плечами.

Вечером руководство школы поочередно обошло всех курсантов. Всем были заданы вопросы о Роберте. Но сказать что-либо определенное так никто и не смог. Все его вещи, оставшиеся в комнате, были тщательно осмотрены, переписаны и унесены. Меня больше ни о чем не спрашивали.