Филлис Джеймс - Дитя человеческое [litres]

— Не только квота, но и жесткие требования. Они должны быть сильными, здоровыми, без криминального прошлого и судимостей. Мы отбираем лучших, а потом выбрасываем, когда они становятся нам больше не нужны. А кому они достаются? Совсем не тем, кто в них больше всего нуждается. Членам Совета и их друзьям. А кто у нас заботится об иностранных Омега? Они работают за жалкие гроши, живут в лагерях, женщины отдельно от мужчин. Мы даже не даем им гражданства. Это же разновидность узаконенного рабства!

— Сомневаюсь, что вам удастся произвести переворот в отношении к «временным жителям» или процедуре «успокоительного конца», — вздохнул Тео, — если уж на то пошло, людям, как правило, мало до этого дела.

— Мы хотим помочь им, — сказала Джулиан, — хотим, чтобы они задумались над этим.

— Зачем? Они живут без всякой надежды на умирающей планете. Что им нужно, так это защита, комфорт, удовольствия. Правитель Англии способен выполнить два первых пункта, а это значительно больше того, что обеспечивает большинство зарубежных правительств.

Ролф слушал их обмен репликами молча, потом вдруг сказал:

— Какой он, Правитель Англии? Что он за человек? Вы должны знать, ведь вы вместе с ним воспитывались.

— Это не значит, что у меня есть доступ к его мыслям.

— В его руках сосредоточена власть, какой ни у кого, по крайней мере в этой стране, никогда не было. Дает ли она ему радость?

— Возможно. Похоже, он не собирается от нее отказываться. — И добавил: — Если вы хотите демократии, вам нужно каким-то образом реанимировать местный совет. Демократия начинается там.

— И там же заканчивается, — ответил Ролф. — Главное, как Правитель осуществляет свой контроль на этом уровне. Вы видели нашего местного председателя, Реджи Димсдейла? Ему семьдесят, и он вечно жалуется, боится всего до потери сознания и выполняет свою работу только потому, что она дает ему право на двойную норму бензина и на пару иностранцев Омега, которые будут присматривать за его чертовым домом и подтирать ему зад, когда он станет ходить под себя. Уж ему-то не грозит «успокоительный конец».

— Его избрали в совет, их всех избрали.

— Кто избрал? Вы голосовали за них? Кому есть до этого дело? Люди просто вздохнули с облегчением оттого, что кто-то будет выполнять эту работу. Вы же знаете, как все происходит. Председателя местного совета нельзя назначить без одобрения районного совета. А для этого требуется одобрение регионального совета. Кандидата должен утвердить Совет Англии. Правитель контролирует систему сверху донизу, вам ли этого не знать? Он контролирует ее и в Шотландии, и в Уэльсе. Там есть свои собственные правители, но кто их назначает? Ксан Липпиат мог бы провозгласить себя Правителем Великобритании, да только в этом звании для него нет желанной романтической притягательности.

Данное замечание, подумал Тео, не лишено проницательности. Ему вспомнилась давняя беседа с Ксаном.

«Премьер-министр? Вряд ли. Я не хочу присваивать чей-то титул, особенно когда он несет на себе такой груз традиций и ответственности. Вдруг от меня будут ожидать проведения выборов каждые пять лет? Но это не должен быть и лорд-протектор. Последнему из них вряд ли сопутствовал безоговорочный успех [24] Имеется в виду О. Кромвель (1599–1658), крупнейший деятель Английской буржуазной революции XVII в., глава военно-диктаторского режима, установившегося в Англии в 1653–1658 гг. . Правитель — этого будет вполне достаточно. Правитель Великобритании и Северной Ирландии? Нет, в этом нет романтики отзвука, к которой я стремлюсь, выбирая титул».

— Мы ничего не добьемся с таким местным советом, — вставила Джулиан. — Вы живете в Оксфорде, вы гражданин, как и все остальные. Вы наверняка читаете те бумажки, которые они расклеивают на стенах после заседаний, и знаете, что за вопросы они там обсуждают. Поддержание в порядке полей для гольфа и лужаек для игры в кегли. Требования, предъявляемые к клубным сооружениям. Проблемы размещения рабочих мест, жалобы по поводу норм отпуска бензина, заявления о найме на работу «временных жителей». Прослушивания в местный любительский хор. Набралось ли достаточное количество желающих брать уроки игры на скрипке и есть ли смысл совету нанимать профессионала на полную ставку? Иногда они даже обсуждают перспективы полицейского патрулирования улиц, хотя сейчас, когда над будущими грабителями висит угроза депортации в штрафную колонию на остров Мэн, этот вопрос потерял свою актуальность.

Льюк мягко заметил:

— Защита, комфорт, удовольствия — это еще не все.

— Это именно то, что волнует людей, то, что им необходимо. Что еще должен предлагать совет?

— Сострадание, справедливость, любовь.

— Ни одно государство никогда не интересовалось любовью, да и не должно ею интересоваться.

— Но оно должно интересоваться справедливостью, — возразила Джулиан.

Ролф нетерпеливо продолжал:

— Справедливость, сострадание, любовь. Это все слова. Мы же говорим о власти. Правитель — это диктатор, надевший маскарадный костюм демократического руководителя. Он должен быть ответственным перед волей народа.

— Ах, воля народа! — воскликнул Тео. — Это неплохо звучит. В настоящее время воля народа — это требование защиты, комфорта, удовольствий.

«Я знаю, что тебя раздражает, — подумал он, — то, что Ксан обладает громадной властью, а не то, как он ею пользуется». В группе не было единства и, как подозревал Тео, не было общей цели. Гаскойном двигало негодование по поводу неправомерного использования названия гренадеров, Мириам — какой-то пока еще неясный ему мотив, Джулиан с Льюком — религиозный идеализм, Ролфом — ревность и амбиции. Как историк, Тео мог бы провести дюжину параллелей.

Джулиан попросила:

— Расскажи ему о своем брате, Мириам. Расскажи о Генри. Только давайте сначала присядем.

Они устроились на скамье со спинкой и наклонились вперед, чтобы лучше слышать низкий голос Мириам. Словно сбившаяся стайка пришедших на службу прихожан, — подумал Тео.

— Генри отправили на остров полтора года назад. За грабеж, отягченный насилием. Хотя никакого насилия не было. Какое там насилие! Он ограбил женщину Омега и нечаянно сбил ее с ног. Он всего лишь толкнул ее, но она упала, а в суде сказала, что Генри бил ее по ребрам, когда она лежала на земле. Это неправда. Я не хочу сказать, что Генри не виновен. Он с детства доставлял нам сплошные огорчения и беспокойство. Но он не бил ту женщину, тем более когда она лежала на земле. Он выхватил у нее сумочку, толкнул и побежал. Это произошло в Лондоне около полуночи. Он забежал за угол Лэдброук-Гроув и попал прямо в объятия Государственной полиции безопасности. Он всю жизнь был невезучим.