Ольга Смирнова - Провинциальная история нравов, замаскированная под детектив. Или наоборот.

— То есть ритуал могли провести сразу же после смерти. Кстати, отчего он умер?

— Он не умер. Его убили.

— Это терминология.

— Это уголовное дело, Сим-Сим. Ты криминалист или официантка в столовой? Ему проломили череп каким-то тупым предметом.

— Да, много ему и не требовалось, — вздохнула Сима печально. — А ты не думал…

— Думал, конечно. Только нужно сначала найти орудие убийства, а затем пытаться установить связь. Мы сейчас отыскали собутыльника нашего Михалыча. Как только протрезвеет до состояния вменяемости, будем допрашивать. Между прочим, как выясняется, не первый это случай, — неожиданно разоткровенничался Егор. Симу эта откровенность насторожила.

— Ты чего мне все секреты раскрываешь? И что значит — не первый случай? Ты же говорил, что тридцать лет убийств не было…

Егор вздохнул:

— С паршивой овцы хоть шерсти клок. А про убийства… Тридцать лет не было. А недавно начались, только про это никто не знал. Да и я бы не узнал, случайно получилось.

— Ты хочешь сказать, что Михалыч не первый убитый? — Наверное, если бы Симе явились три бога во плоти, она бы не так удивилась. У нее банально челюсть отвисла. — Были еще? Но почему никто не знает? Это ведь Грибной!

Егор почесал макушку, потер лицо и ответил:

— Строго говоря, никаких верных доказательств нет — одни догадки и намеки. Тела не нашли. Но если моя теория верна, то это потому, что убивали… или похищали таких, как Михалыч — бездомных, никому не нужных. Пропали и пропали — кто беспокоиться будет? И Михалыча бы искать не стали специально, подумали бы, что палёной водкой отравился, да умер где-нибудь в лесу.

— Много? — только и смогла выдавить из себя Сима.

— Чего много? — не понял Егор.

— Убитых много?

— Пока они пропавшие, да и то лишь в моих измышлениях, — невесело поправил Егор. — Пять человек вроде. Я наткнулся на чьи-то останки в лесу, когда искал место преступления. Начал спрашивать у местных бродяг и выяснил, что люди пропадали и до убийства нашего знакомого.

— Так, может, это Михалыча… запчасти ты нашел?

— В столице говорят — нет. Другой человек.

— Но это невероятно. Пять человек. У нас в Грибном, — Сима так и сказала «у нас», — маньяк орудует?

— Это всего лишь мои предположения. Из фактов — неидентифицированные останки, показания бродяг и труп Михалыча. Все. Вот и подумал, может, ты чем поможешь. — Сделавшись совершенно грустным, Егор выразительно кивнул в сторону двух мужчин. — Чую, с доступом к телу у меня облом. Так хоть по назначению тебя использую. Магиня ты или как?

— Вот и я всем об этом говорю, — усмехнулась Сима, все еще не пришедшая в себя от слов Егора. — Только все почему-то брезгливо морщатся.

— Скажу тебе по секрету, ты не первая у нас на страже закона и порядка. Да только выходила одна глупость и расстройство. Вот и не желаем мы больше иметь под боком магию. Несправедливая она.

Серафима навострила ушки.

— А поточнее?

— Поточнее некогда. У меня через полчаса допрос. Пьяница очухаться должен — врачи меня клятвенно заверили. Ты давай вот что — напиши мне список тех ритуалов, где требуются человеческие органы. К завтрашнему дню успеешь?

Сима прикинула:

— Постараюсь.

— Только с утра давай. Мне потом еще по окраинам рыскать. Есть подозрение одно…

— Где Михалыча убили?

— Ты сегодня чудовищно догадлива.

— И где?

— Ты когда-нибудь слышала… хотя не могла не слышать… про темных? Ну вот, и у нас тут свои городские сумасшедшие имеются. Все как тебе этот Бойко рассказывал. И место у них есть свое, только где оно именно — никто, кроме посвященных, не знает. А тут проговорился один… умник. Так что поеду разбираться. Может, про остальных пропавших выясню достоверно.

Разговор опять пришлось прервать — принесли заказ. Официант так ловко расставлял блюда и столовые приборы, что Сима засмотрелась. Егор плотоядно облизнулся и взялся за вилку. Телятина выглядела восхитительно, а пахла так, что даже у сытой Симы слюнки потекли.

— Возьми меня с собой, — вдруг попросила магиня, пока Егор взял паузу, чтобы расправиться с едой. — Вдруг пригожусь.

— Тебя шеф не отпустит, — резонно заметил Егор, дожевав. — Ммм, как вкусно… Ты хоть представляешь, что начнется, если ты к нему с такой просьбой подойдешь?

— А что, собственно, начнется? — презрительно спросила Сима. — Я ему секретаршу изображаю, пока дел нет. А тут самое что ни на есть дело. Я не права?

— Ты упускаешь одну детальку — я буду искать, а не приеду на готовенькое. Ты же у нас статус ищейки не получала пока? Вот когда с местом преступления определимся, тогда и тебя подключить можно. А пока места нет — тебе в расследовании делать нечего, уж не обессудь. Слушай, а может, ну его, жениха, твоего? — ни с того, ни с сего переключился Егор, и глаза его весело блеснули. — Переезжай ко мне. На недельку. Ну, после того, как все закончится. Будем нежно дружить.

Сима не увидела, а почувствовала, как Яр, сидевший в отдалении, грозно нахмурился. Она отпила еще вина и с сожалением констатировала, что оно опять закончилось. А больше она себе позволить не могла — магия накладывает существенные ограничения на многие сферы жизни своего обладателя, так что еще вопрос, что такое возможность творить чудеса — благо или проклятие.

— Далее, — как ни в чем не бывало продолжил Егор, — можно ли некроманта как-нибудь вычислить, если он того не хочет?

— По запаху, — припомнила Сима распространенную в их кругах шутку. — Они всегда пахнут чужой смертью. А знаете ли вы, чем отличается некромант от дохлой рыбы? Последнюю можно выкинуть, чтобы не воняла.

— Да ты шутница.

— А если серьезно, то нет. Только если ауру рассматривать — но на это нужно разрешение Коллегии магов. И маг уровня выше среднего. Мне это, к сожалению, не под силу. Вот годков через сорок…

— В гроб будут укладывать уже тебя, — подсказал Егор. — А еще как-нибудь?

— Только если застать его во время проведения некромантического ритуала. Любого. А что, есть подозреваемые?

— Не то чтобы есть, — уклончиво ответил Егор. — Но и не то чтобы совсем нет. Что-то среднее. — Его вид давал понять, что больше он на эту тему распространяться не намерен.

— Слушай, — вдруг вспомнила Сима, решив зайти с другого конца и таки выжать из Егора все, что возможно, — а ты случайно не знаешь, ребенка не нашли?

— Маринкиного Степку?

— Да.

— Не нашли. Как сквозь землю провалился. Голубев спать перестал, у него, по-моему, что-то в голове перемкнуло. Раньше — помнишь? — лишнюю секунду не задержится на работе, а теперь — подремлет за столом пару часиков, и снова к станку.

— Результат-то есть?

— Он не говорит. Но я точно знаю, что допросили уже всех, кого могли. Никто ничего не видел, не слышал и не знает.