Александр Косарев - Хроники мёртвого моря

Тут его взгляд наткнулся на гравировку изображающую два концентрических круга и он вздрогнул, поражённый необычной догадкой. Я это уже видел! – словно прозвучал голос у его левого уха. Но где же?

– Вспоминать, вспоминать, – словно в бреду зашептал он, растирая себе виски. Евсеич говорил? Нет! В хранилище заметил? Ой, тоже не там! Крит? Анжела? Безделушки её. Не то! Пещера Диктеона? Там родилось что-то от Земли и космоса… Дальнегорская тварь!! Что-то она сделала с беднягой Стрельцовым! В больнице, видел спина его так разукрашена!!! – уже не стесняясь обуревавших его чувств завопил Хромов. На его спине был такой же рисунок был!!! Вот, значит, на какую грань нужно «баранку» крутить!

Он смахнул со лба обильно выступивший пот и продолжил, возбуждённо стуча ногтем по одной из граней ближайшего «цилиндра».

– Будем предполагать, что именно два кольца и означает на этих устройствах нашу Землю. Ох, – почувствовал он непроизвольную дрожь в пальцах, – создатели данного устройства были отнюдь не дураки. Грамотно воспользоваться им может только существо, достигшее вполне определённого уровня развития. Секунду мужики, глубоко вздохнув радостно вскинул он голову, – сейчас полетим! Итак, братцы, – продолжил комментировать он свои действия, – ставим вот это направляющее кольцо на нужное направление.

Он смело охватил «баранку» пальцами и с усилием сдвинув его вдоль оси, провернул его в нужном направлении. Решительные его действия сопровождались ясно слышимым щелчком и хрипло дышащие колонисты придвинулись к нему совсем вплотную. Илья хотел добавить что-то ещё, напутственное, но не успел, поскольку руки его уже действовали отдельно от его сознания. Машинально выключив фонарь, поскольку ему всё же было любопытно понаблюдать за возможными световыми эффектами, он резко дёрнул цилиндр вверх. Единственное, что он успел заметить, так это только молнией мелькнувшую под его ногами светящуюся светло-серую плёнку. Далее всё окружающее его сумрачное пространство в ту же секунду словно бы ухнуло в некую пропасть…

Упал Хромов, на сей раз, крайне неудачно. Когда он поднял неожиданно лёгкую голову, то сразу же ощутил режущую боль во лбу, прямо между бровями. Он наугад провёл рукой по лицу. Его словно онемевшие пальцы сразу же нащупали и рваный шрам «украсивший» его лоб, и липкую струйку тёплой крови, стекающей по его носу.

– Эй, кто-нибудь, – негромко позвал он, слегка приподнимаясь на руках, – живые есть?

Сбоку от него кто-то беспомощно заскрёбся по камням, и одновременно с этим раздалось громкое сопение человека, пытающегося выбраться из-под его левой ноги.

– Живы мы, живы, – громом прозвучал радостный голос «Комиссара». Где же твой фонарь, чёрт тебя дери! «Новичок», включай его скорее. Оглядимся хоть, куда нас занесло.

– И так ясно, что мы дома, братцы, – послышался восторженный голос Рубаки. И как легко-о-о! И воздух, братцы, воздух-то истинно нашенский!!! Вставай «Скуля», что разлёгся! – уже нетерпеливым тоном, – воскликнул он. Ты мне руку прижал! Ой, «Комиссар», – встревожено завопил он через минуту, – кажется наш «Эскулап» не дышит!

– Где же фонарь? – яростно гаркнул гигант. Что замерли? Ищите его, как хлеб ищете!

Поминутно стукаясь головами друг о друга, все принялись искать в темноте злосчастный фонарь. Наконец его обнаружили. Но сколько Илья не старался, заставить его работать ему не удавалось.

– Батарейки и запасные лампочки в сумке, – громко сказал он. Перестаньте суетиться, братцы, и подайте мне немедленно мою сумку. Шум сразу же прекратился, и через несколько секунд, звонко гремящая «цилиндрами» сумка, улеглась ему на колени. Хромов обшарил её кармашки. Батарейки были на месте, и он принялся их менять. Однако, как он не спешил, добиться того чтобы фонарь зажёгся быстро, ему не удалось. Видимо, во время падения, вышла из строя лампа, и ему пришлось менять и её, что оказалось делом совсем не быстрым. Когда же свет зажёгся, помощь «Эскулапу», тому самому вечно хнычущему, вечно всем недовольному «Эскулапу», была уже не нужна. Пока оставшиеся колонисты неловко прощались с умершим, Илья торопливо повёл лучом вокруг себя. Несомненно было одно, это была та же самая штольня, в которую он вошёл, как ему казалось, немногим более двух недель назад. Но было так же прекрасно видно, что после его «ухода» в штольне кем-то была проведена большая работа. Во всяком случае, гору обломков, оставшуюся после взрыва, убрали полностью, вплоть до последнего камешка.

– Всё мужики, заканчивайте панихиду, – крикнул всё ещё сидящим вокруг неподвижного тела колонистам Илья, – пойдём на выход… И тут он замер, так и оставшись стоять с открытым ртом, поскольку только тут до него дошло, что на полу штольни был не лёд, а голые камни.

– Куда идём-то? – услышал он обращённый к нему вопрос.

Илья словно очнулся и рассеянно взмахнул рукой вдоль уходящего во мрак туннеля: – Туда.

Он повернулся к своим товарищам и увидел, как неестественно медленно понимались на ноги колонисты, как привычно выстраивались в цепочку, как с трудом навешивали на себя убогие походные кули и в его душе волной вздымалось ощущение близкой беды. Его спутников будто бы подменили. Ещё несколько минут назад они были вполне крепкими и выносливыми мужчинами, а теперь… Эти неуклюжие движения, эти старческие стоны и ноющее брюзжание. Илья направил луч прямо на их лица и чуть не выронил фонарь. Ближе всего стоящий к нему и лучше всех освещённый «Рубака» менялся буквально ежесекундно. Прямо на глазах его лоб прорезали глубокие морщины, старчески заострился нос, дрябло обвисли щёки.

Казалось жуткое, морозное дыхание самой «Смерти» продрало Хромова до самых костей.

– Все на волю, быстрее, – не своим голосом завопил он. Давай, давай, – жёстко подтолкнул он кого-то в спину. Да бросьте же вы эти жалкие котомки. Всё уже кончилось, они вам уже никогда не пригодятся. Идём же! Ну, пожалуйста, ну быстрее!!!

Повинуясь его решительным командам, маленькая колонна бестолково тычущихся в разные стороны людей, наконец-то пришла в движение. Но далеко от места «приземления» им уйти не удалось. Едва они прошли всего-то половину пути по направлению к выходу, как на землю камнем рухнул Ерофеич. Он упал молча, ничком. Так и не брошенный им куль тупо ударил его по затылку.

– Господи, вот и второй, – простонал Илья, изо всех сил подталкивая оставшихся к уже близкому выходу на поверхность, – да нажмите же вы хоть немного!

Но хрипло дышащие старики с каждым шагом тащились, казалось, всё медленнее и медленнее. Илья и сам почувствовал, что его будто шатает из стороны в сторону, но упрямо продолжал тянуть своих спутников к выходу. Шаг, ещё шаг ещё и, наконец-то все активно подгоняемые Хромовым бывшие колонисты выбрались на открытое пространство. Стояла ночь. Вернее будет сказать – очень и очень раннее утро. Узенькая, в толщину ножа светлая полоска едва зажглась над восточным хребтом, но здесь в глубокой горной котловине всё ещё стояла ночная мгла.