Анатолий Заклинский - Миллстоун (Трилогия)

– Я думаю, вы согласитесь с тем, что они заслуживают внимания, – сказала Салли.

– Очень и очень пристального, – медленно ответил Джон и закурил сигарету.

– Им отдали винтовку?

– Да, – кивнул Миллстоун, – а вы хотели бы получить её?

– Я бы не отказался. Мне знакомо это оружие.

– Правда? – удивился детектив.

– Я знаю больше, чем может показаться. Лучше скажите, чьё это было решение насчёт винтовки?

– Не моё, – покачал головой Джон, – но раз вы следите за ними, вы должны быть в курсе их отношений с федерацией.

– У нас нет никаких шансов получить её? – спросила Салли.

– От чьего имени я должен говорить? От своего? Мне не дадут, – пожал плечами Миллстоун.

Ливинг посмотрел на Джона, а тот думал лишь о том, с чего вдруг это оружие их заинтересовало. На его лице сейчас было такое выражение, как будто он был готов идти на сотрудничество с федерацией, чтобы заполучить его. Но было и сомнение, поскольку это было невозможно. Джон лишний раз подумал о том, что Георг и Салли могли быть заодно с теми стрелками, но в таком случае возникал вопрос, почему они скрывают это знакомство?

– А что не так с тем карьером? – первым нарушил тишину Дуглас.

– Да, – подхватил Джон, – вы, кажется, дали нам знак, чтобы мы туда не совались.

– Это не то место, которое нам нужно, – сказала Салли, – наша цель в другом.

– Но я мог там спугнуть кого-то?

– Да, – кивнул Ливинг.

– То, что тебе сказали Хепперы, правда, – добавила Салли, – мы видели их разведчиков.

– И видели то, что видели они, – сказал Георг.

– Там их логово? Это им возят кровь?

– Нет. Мы тоже так считали, но этот фургон никогда не был там.

Про себя Миллстоун подумал, что не зря подметил, что щебень действительно был слишком крупным.

– Хорошо. Но кто же там живёт?

– Дикари. Они не взаимодействуют ни с кем из своих собратьев. Они даже не знают родства.

– Тогда почему вы не уничтожите их?

– Именно поэтому мы вас и остановили.

– То есть?

– Вы могли их спугнуть. Ну, или стать очередной жертвой, на случай, если они не понимают, что к чему. Мы выходим завтра на рассвете. Если хотите участвовать, вам надо заночевать в Альменвиле.

– Почему бы нет, – сказал Миллстоун, посмотрев на часы, – нужно только телеграфировать в Джейквиль.

– Только не думайте, что это будет так же легко, как и тогда. Их четверо или может быть даже пятеро. Мы пока не знаем сколько точно, потому что обращение последнего прошло очень трудно. Он может быть мёртв.

– Они ведь даже не понимают, что превращают людей в подобных себе, – с презрением сказал Миллстоун.

– Когда они это поймут, будет уже поздно. Мы и так слишком долго тянули.

– А почему? – с некоторым вызовом спросил Джон, – не ощущаете свою вину за то, что кто-то погиб?

– Карьеры не место для прогулок, – спокойно ответил Ливинг, – к тому же, эти небольшие жертвы не такая уж большая цена за то, что другие смогут жить.

– Мы надеялись, что на них выйдет кто-то из Джейквиля, но они очень осторожны, – сказала Салли, – видимо, понимают, что дикари – самый быстрый способ себя выдать.

– Но теперь ведь с ними будет покончено?

– Да. Если завтра все правильно выполнят то, что от них зависит, – сказал Георг, – а сегодня отдыхайте. Осмотритесь в городе, поспите хорошо. Только никакого алкоголя и старайтесь меньше курить. Они хоть и дикари, но этот запах чуют.

– Постараемся, – сказал Миллстоун.

– Очень на вас надеюсь, – бросил Ливинг, направляясь к фургону.

– Ты никогда не думал сбежать? – Салли медленно гладила Джона по груди.

– От кого? – спросил Миллстоун.

– От федерации, от работы, от всего этого.

– Хм, – задумался Джон.

– Значит, не думал? – улыбнулась она.

– Почему же, – пожал Плечами Миллстоун, – всем нам иногда хочется сбежать. Некоторые при этом даже не знают от чего именно, но всё равно хотят.

– Поэтому ты спросил?

– Да. Хорошо, что ты знаешь. Но тебе ведь не надо сбегать от федерации. Ты же легко можешь уйти на дикие территории, и тебя никто не найдёт. Это, кстати, не будет мешать твоей работе, хотя и от неё ты тоже можешь сбежать.

– У тебя всё очень просто, Джон, – сказала она, поднимаясь, – думаю, ты тоже смог бы сбежать, если бы хотел. Или знал, от чего.

Она встала с кровати и направилась к окну. В молочном свете фонарей Миллстоун видел, как покачиваются при ходьбе её бёдра. Свет плавно скользил по ним, и переходил вверх по мере того, как она приближалась к окну. Сначала он пробежал по её талии, потом перешёл на плечи, с которых скользнул на её распущенные роскошные волосы.

Своим изяществом она затмевала всё, что находилось в этой комнатушке. Альменвиль по их словам был неспокойным, и ночевать в гостинице было несколько опрометчиво. К счастью, у них было что-то вроде схрона – небольшого покосившегося двухэтажного домика на окраине, в котором они и остановились. Дуглас расположился на первом этаже, а Джон и Салли в одной из тесных ночлежек наверху.

– Ты права, – спокойно сказал Миллстоун.

Он встал и пошёл за ней, прихватив из пиджака сигареты. Встав рядом, он вытянул одну губами и щёлкнул зажигалкой.

– Вот только я знаю, от чего сбегать, – сказал он, поднося пламя к кончику сигареты, – и никак не пойму куда.

Салли повернулась и опёрлась на угол окна. Посмотрев ей в глаза, Джон встретил взгляд, полный ожидания, а может быть, она хотела что-то сказать и не решалась.

– Тебе хорошо с ней? – спросила она, но Миллстоун понял, что это не та фраза, которую она действительно хотела сказать.

– Ну а почему нет? – ответил Миллстоун слегка нервно, показывая, что не намерен обсуждать этот вопрос.

– Просто, – сказала Салли, не отводя от него взгляда, – она такая незамысловатая.

Джон не ответил, а просто посмотрел на неё. Эта оценка была столь поверхностной, что он даже не хотел ничего возражать.

– Извини, если обидела, – сказала Салли через несколько секунд молчания, едва Джон отвернулся к окну.

– А я подумал, ты предложишь сбежать, – улыбнулся он.

– У меня не всё так просто, как у тебя, – она прислонилась щекой к плечу Джона. Он обнял её.

– У всех всё непросто. Если мы сбежим, то кто поставит этих тварей на место, а?

– Ты вправду думаешь, что без тебя не справятся? – она подняла глаза на него.

– Думаю, – серьёзно ответил Миллстоун.

– Ты напоминаешь мне брата, – тихо сказала она, несколько секунд помолчала, а потом добавила, – своим рвением. Раньше я думала, что все такие, но потом пришлось повзрослеть.

– Нам всем рано или поздно приходится взрослеть.

– Только кто-то теряет это, а такие, как ты, нет.

– Это хорошо?

– Иногда я думаю, что нет. Иногда – что только так и можно. Если вода стоит, то река становится болотом.