Надежда Федотова - Охота на гончих

Сын Ингольфа Рыжего ответил не сразу. Посидел, сосредоточенно глядя в пол, словно припоминая, и с сожалением качнул головой:

– Простите, лорд. Ни малейших.

– Жаль. В таком случае давайте подумаем вместе – что могло навести вашу мачеху на мысль о том, что загадочный полуночник именно Ларс? Она его не видела, только слышала – это ее собственные слова. Учитывая то, сколько народу было в тот день в доме конунга, такая уверенность должна быть подкреплена чем-то конкретным, вам так не кажется? Я не слишком близко знаком с Ларсом – может быть, он шаркает ногами? Или имеет привычку в темноте налетать на углы? Разговаривать сам с собой?

– Ничего из того, что вы перечислили, – уверенно ответил норманн. – Конечно, у моего брата, как и у всех, есть свои особенности…

– Какие, позвольте полюбопытствовать?

Йен пожал плечами:

– В основном неусидчивость. И склонность к неуместным шуткам. А что до темноты и углов – не хочу бросить тень на брата, но поверьте, если бы он хотел тайком исчезнуть из дома, этого не заметил бы даже я, хоть и спал на соседней лежанке!

– И тем не менее вы утверждаете, что он этого не делал?

– Мне нечем это доказать, лорд Мак-Лайон, – просто ответил тот, – но я знаю своего брата. Он никогда бы не поднял руку на женщину, тем более на сестру или Альви. То же самое касается меня.

– Допустим… А в отце вы так же уверены? – рискнул спросить Ивар.

Молодой человек посмотрел на него недоумевающим взглядом:

– Батюшка? Зачем ему это?

Королевский советник склонил голову набок:

– Судя по вашему вопросу, дело только в отсутствии повода?..

– Я… я вовсе не то хотел… простите, но вы передергиваете, лорд!

Ивар отметил, как сквозь бледность на щеках собеседника проступил румянец. Интересно – гнева или чего-то иного? Даже слепому ясно, что сыновья к папеньке не особо привязаны. «И в этом, положа руку на сердце, нет ничего удивительного, – подумал советник. – Только речь-то идет не о них, а о жене ярла и его дочери! Логичнее было бы возмутиться таким предположением, так ведь?» Ивар успокаивающе улыбнулся:

– Я ни в чем не обвиняю вашего отца, Йен. В конечном счете именно он меня и нанял… Но я обязан проверить каждого. И так уж вышло, что ярл Ингольф стоит в списке одним из первых. Он входил вчера к вашей мачехе и пробыл с ней наедине дольше, чем кто-либо другой. И уж ему-то, я думаю, Хейдрун открыла бы дверь без единого вопроса.

Сын Рыжего посмотрел на гончую долгим взглядом.

– Открыла бы, – сдержанно сказал он. – И отцу, и мне, и Ларсу, и даже Альви. Только ведь сестра не одна была в доме, лорд. Прийти могли вовсе не к ней – вы об этом не думали?

– Думал. И у меня есть веская причина считать, что убийца явился именно по ее душу… Не принимайте мои слова так близко к сердцу. – Лорд легонько хлопнул ладонями по столу. – Ну да ладно, оставим в покое родственников. Поговорим о вашем пропавшем скальде. Старик как в воду канул. Дружинники Эйнара по моей просьбе перетряхнули все трактиры, но так его и не нашли – ни живого, ни мертвого. К вам он, часом, не приходил?

– Нет. Мне и самому это странно. Такие исчезновения совсем не в характере Матса.

– Тогда, по-вашему, где еще он может быть, если не здесь и не в кабаке? Что насчет женщин?..

Йен, улыбнувшись, покачал головой:

– Из Матса давно песок сыплется, какие там женщины! Да и вряд ли вы в Бергене хоть один веселый дом найдете. К тому же откуда у старика деньги на шлюх?

– Ну, скальды все-таки спросом пользуются.

– Голос свой он давно пропил, а другими талантами небогат, – сын Ингольфа Рыжего задумчиво нахмурился, – так что искали вы правильно. И я удивлен, что не нашли. Не в Тронхейм же он подался? Далековато. Еще и зимой… Нет, исключено. Матс трус, пьянь и бестолочь, но не настолько же? Подумаешь, пинка дали. Он к такому обращению привычный. Встал бы, отряхнулся да пошел искать, где похмелиться.

– В погреб, к примеру? – живо откликнулся Ивар.

– Хотя бы. Только кто же его туда пустит? Скорее челядь бы посочувствовала или кто из бойцов. Голова-то не у него одного в то утро трещала.

– Резонно. Но тогда мы бы его сразу нашли.

Йен, кивнув, развел руками. Советник выбил по столешнице глухую дробь, подумал и сказал:

– Хорошо. Оставим пока и это. Расскажите мне о вашем скальде. Его натура, привычки, слабости?

– Да там и рассказывать нечего. Обычный пьющий старик. Среди певцов такое не редкость. Привычки?.. Знаете, Ларс как-то назвал его прилипалой. Водится такая рыбешка в южных морях, на нее даже черепах ловят. Ну вот, Матс как раз то самое и есть. Липнет к сильнейшему, крохи за ним подбирает. Пусть и невелика пожива, пусть всей ласки – пинки да тычки, а все ж при хозяине… Ну и трусость, конечно. Хотя при его-то жизни? Было бы странно, если б он на рожон лез почем зря.

Лорд Мак-Лайон вспомнил бесстрашного барда из «Щербатой секиры» и с некоторым сомнением наморщил брови. Люди искусства, даже если «искусством» то, что они делают, назвать язык не поворачивается, часто бывают непредсказуемы. Кажется, уже и ломаные-переломаные, и опустившиеся, и на себя рукой махнувшие – а такой фортель при случае выкинуть могут, что никому мало не покажется! Тем более что северные скальды, как правило, и оружие в руках держать умеют.

– Скажите, Йен, а всегда ли Матс являл собой такое… мм… печальное зрелище? Все-таки дружина у ярла Ингольфа не из последних. Скальд воевал под началом вашего батюшки?

– В молодости-то? Конечно. Пока не спился. Он ведь, знаете, духом не крепок. А доброхотов, готовых певца чарочкой вознаградить, на любом пиру хватает. Только один праздничным загулом и ограничится, а Матс… Ну, вы же его видели.

– Да, – отстраненно пробормотал Ивар, – видел… Что ж, благодарю за откровенность! Я узнал все, что хотел. Не смею вас больше задерживать.

Норманн поднялся. Лорд Мак-Лайон поднялся тоже, неловко задев бедром угол стола. Лежащий на краю столешницы сверток свалился на пол, следом едва не полетела кружка, но Ивар успел ее поймать.

– Этот недосып, – словно извиняясь, посетовал он. – Все из рук валится.

– Понимаю, – вежливо сказал Йен, подбирая упавшие перчатки и протягивая их советнику. – Держите. Если возникнут еще какие-то вопросы, буду рад помочь. Хорошего дня, лорд Мак-Лайон.

Молодой норманн поклонился и вышел. Хлопнула дверь, с тихим скрипом опустился в паз засов. Ивар посмотрел на зажатые в руке перчатки – те самые, что вынул из сугроба Вячко, и которые, увы, на сына Ингольфа Рыжего не произвели ни малейшего впечатления.

– Жаль, – обронил советник. – Ну да ладно. Мы же только начали?..

– Эх? – донеслось из сеней.

Лорд поднял голову:

– Отдыхай. Я никуда сегодня отлучаться не планирую, а в большом доме мне охрана не понадобится. Дождешься леди Мак-Лайон, сменишь Ульфа… Ночь прошла спокойно?