Надежда Федотова - Охота на гончих

Гуннару, если по совести, дышалось не легче того, чью жизнь он был вынужден охранять. Несмотря на всю свою воинственность, ярл был очень привязан к семье. Ворчливую женушку он нежно любил, в дочке души не чаял и всегда с радостью ступал на берег, предвкушая долгую снежную зиму, что проведет у родного очага. Правда, весны Гуннар вскорости начинал ждать не меньше, однако… Нынче все с самого начала пошло наперекосяк. «То Эйнар сестру Пустоглазого увез – чуть до крови не дошло, то даны, то эта свадьба, – сумрачно думал ярл. – Лучше уж в поход среди зимы, видит Один, так ведь и туда-то не взяли! Торчи здесь, штаны протирай и ни шагу с подворья сделать не моги – мало ли что? Ингольф в спину бить не станет, да и слову своему он всегда хозяином был, но раз в сто лет, как говорится, и петух снестись может. Вместо спокойной зимовки одна маята!»

Гуннар с завистью покосился на своих бойцов, что полукругом расположились вокруг. Им-то подворье покидать не возбраняется, а ему хоть опухни! И это после того, как он такой круг сделал – до Шотландии и обратно? Вот где, спрашивается, справедливость? Ярл заглянул в свой кубок, зевнул и отставил его в сторону. Даже тяга к хмельному уже сходила на нет…

Главная дверь открылась, в дом шагнул занесенный снегом лорд Мак-Лайон. За его правым плечом маячила внушительная фигура Творимира. Лорд скинул плащ на руки телохранителю, перекинулся парой слов с караульным у порога и, не размениваясь на приветствия, зашагал прямо к Гуннару. «С чем пришел? – подумал ярл, вынужденно садясь. На ноги подниматься не стал, много чести. – Добро бы не с худыми вестями!»

Думать-то Гуннар так думал, но внутренне весь подобрался. Слишком уж сосредоточенным было лицо шотландского гостя. К тому же он явно торопился. И, добравшись наконец до ярла, тут же все его неясные подозрения подтвердил.

– Хорошо, что вы здесь, – коротко сказал лорд. – Отойдем. Есть разговор.

– Садись да говори! Куда я тебе в метель такую отойду?

– На гостевой половине будет в самый раз. Эйнара, в конце концов, это тоже касается… Я не шучу, ярл. Вставайте и найдите Ингольфа. Дело не терпит.

– Не много ли ты на себя берешь, Мак-Лайон? – набычился Гуннар, задетый властно-безразличным тоном собеседника. – Без году неделя как приехал и уже приказы раздаешь. Сядь, сказал, и объясни толком – чего тебе надо? Еще кого-то прибили, что ли?

Ивар, напряженно высматривающий кого-то среди бойцов, слуг и домочадцев, повернул голову.

– Нет, – сказал он. – Пока – нет. Но попутный ветер вполне может это исправить, ярл!

На совет подтянулась вся верхушка. Оба ярла, Харальд, Рагнар, Эйнар, которому даже идти никуда было не нужно, и, понятное дело, сам возмутитель спокойствия в лице лорда Мак-Лайона. Своих сыновей Рыжий к общему собранию не допустил, так что раздосадованные парни слонялись туда-сюда мимо плотно задернутого полога в надежде услышать хоть что-нибудь – правда, безрезультатно. Творимир, стоящий на страже, дело свое знал. И Йена с Ларсом прогнал, и сунувшегося с полной миской дружинника.

– Так я ж Эйнару! Ужин! – возмущался Торфин. Не то чтоб он сильно пекся о голодном сэконунге – просто неугомонный Ларс пообещал вознаградить за труды.

Однако воевода остался глух к мольбам и завернул «разведчика» еще на подступе. Йен вздыхал, его брат плевался, Торфин жаловался своим, а собрание тем временем набирало обороты…

– Ты с чего это вообще взял, Мак-Лайон? – Харальд, нынешним вечером отчего-то не сонный, сдвинул брови. – Какая засада? Какие тридцать кораблей? Да Сигвальд небось и полтора-то десятка с трудом собрал!

Рагнар поддержал брата:

– Зима же, лорд. Навигации нет. Строить ему тоже негде. Если с набегом взял – мы бы знали.

– Точно, – высказался сэконунг. – Земля слухами полнится.

Ивар молчал. Пусть сыновья Длиннобородого проявили удивительное единодушие, но решать все-таки было не им, а ярлам. Те же с протестами не торопились.

– Олаф увел к Ярену тридцать семь кораблей, – неторопливо сказал Гуннар. – Ну, положим, Железное Брюхо обманом взять его хочет… Так ведь все одно весла обломает? Да и дружина у него супротив нашей – дрянь.

– Если она вообще есть, – коротко высказался Рыжий. – Если Эйнар и правда видел не все. Легко сказать, непросто доказать.

Он умолк, и все пятеро посмотрели на шотландца. Ивар, сидящий на сундуке у стены, шевельнулся.

– Доказать? – задумчиво переспросил он, глядя на задернутый полог. – Тут вы правы, особо нечем. Письмо от моего человека я сжег. А даже если б сохранил и предъявил – кто бы смог поручиться, что я сам же его не состряпал? Бумага все стерпит… Так что увы, господа. Вам придется поверить мне на слово.

– С какой это стати? – неприязненно бухнул Харальд.

– А с какой стати мне врать? – вопросом на вопрос ответил Ивар. – Я от этого ничего не выиграю. Понимаю ваши сомнения, но давайте все-таки допустим, что все сказанное мною – правда и у Сигвальда мачт вдвое больше. Почему же тогда он привел к Ярену только половину флота? С тридцатью кораблями Железное Брюхо взял бы побережье без особых потерь. И даже тот откуп, что он назначил, было бы мелко видно… Но нет. Он берет с собой полтора десятка, высаживается в районе прибрежной полосы – и ни вперед, ни назад. Он дает ярлу Фолькунгу срок, чтобы собрать деньги, – и тем самым уменьшает собственные шансы на взятие Ярена. Время играет против него, а он стоит и ждет. Вопрос только, чего именно?

– Так золота же!

– Очень сомневаюсь.

– Так, – мрачно сказал Гуннар. – Хватит рассуждений. Харальд, остынь. А ты, Мак-Лайон, говори, не финти! Что еще твой дятел на хвосте принес?

– Ничего, – ответил Ивар. – В том-то и трудность.

– Ну так с какого перепугу ты бучу поднял? Тридцать кораблей у этого пса?.. Пускай! Больше Олафу славы выйдет!

Полуопущенные веки рыжего ярла слегка дрогнули.

– Ярен, – медленно проговорил он. – Юго-восточное побережье. Граница. Сигвальду негде взять лишний корабль, а у него их три десятка. Значит, не брал. Значит, дали?

Ивар нахмурился:

– Вы думаете…

– Рука руку моет. Чего еще от данов ждать?

Сыновья конунга недоуменно переглянулись, но голос подать не осмелился ни один. Только Гуннар, не выносящий намеков, вскинул кудлатую голову.

– Даны? – хрипло переспросил он. – Да ты рехнулся, Ингольф!

– Это как посмотреть…

– Да хоть все глаза выгляди! – сжал кулаки ярл. – Последняя собака знает, что Сигвальд от своего конунга едва ноги унес! Железное Брюхо ведь на сестре его женат был, которую и порешил собственными руками, с родными сыновьями вместе… И после этого, хочешь сказать, конунг Сигвальду флотом помог? Такие обиды смываются кровью!

– Верно, – вклинился лорд. – Кровью или изгнанием. Да только вергельд [26] Вергельд – в Варварских правдах денежное возмещение за убийство свободного человека. Возник как альтернатива кровной мести, постепенно вытесняя ее. еще никто не отменял. Голова конунга Олафа – хороший откуп, не находите?