Таис Сотер - Простые вещи

Мартин хотел бы сказать Софии все это. Спрятать от всех, уберечь от алчных и корыстных людей. Но ведь и он сам был одним из них. Даже сейчас его ум генерировал идеи, как можно использовать изобретение Вернер. Если на этот артефакт можно было записать воспоминания не только чародея, создавшего его, но и любого другого человека, то это открывало большие возможности. Особенно если для извлечения воспоминаний не понадобится добровольное согласие. Это бы пригодилось при дознании преступников, во время судебного процесса, хранения и передачи важной информации. А сами проекции… разве они могли служить только для развлечения знати? Пугающее или странное воспоминание могло запутать или обмануть противника на поле боя, дезориентировать в пространстве.

И едва ли то, что он понял, рано или поздно не дойдет до других. То, что увидели сегодня гости Грейдора, запомнится им надолго как доказательство, что магия, притом в самом чистом ее виде, все еще является самым опасным и мощным оружием из всех придуманных человеком.

Первый созданный Софией Вернер ментальный артефакт принес чародейке много бед. Но все они могли показаться совершенно пустячными по сравнению с тем, чем могло закончиться для нее сотворение подобных чар. А ведь он сделал все, чтобы дипломный проект чародейки… не слишком выделялся.

– Она ничему не учится, – мрачно пробормотал Мартин, желая разбить эту чертову шкатулку о голову Котовского, давшего возможность Софии исполнить свою задумку.

Сначала исчезли цветные всполохи, а затем потух и свет, исходящий из артефакта. По реакции зашевелившихся и изумленно переглядывавшихся зрителей Шефнер понял, что проекция исчезла окончательно.

– Она? – переспросил Тренк. – Так это дело рук твоей протеже? Следовало бы догадаться, учитывая, насколько Вернер сблизилась с княжичем. Может, ты все же познакомишь нас?

– Моя невеста довольно стеснительна, – сухо ответил Шефнер, наблюдая за Софи, жарко доказывающей что-то Корбину. Алхимик стоял непозволительно близко к девушке, но ее, кажется, это нисколько не волновало.

Мемографический артефакт сработал без сбоев, судя по реакции зрителей, в огромном зале дворца записанные ментальные образы смотрелись даже более выгодно, чем у меня дома. Это был успех. Завтра расплескавшееся посреди дворца море будут обсуждать во всех домах, и еще больше подогреет интерес то, что никто так никогда и не сможет запечатлеть это зрелище. Ни один технический аппарат ничего не зарегистрирует, даже с помощью артефактов можно увидеть только повышенный магический фон. Вскоре моим изобретением заинтересуются артефакторы. Зная того же Хайнца, я понимала, что он попытается разобраться, как работает мой мемографический аппарат, и, возможно, даже поймет его принцип. Но едва ли сможет повторить.

Приглашение в гильдию, скорее всего, в моем кармане. Я стану самым молодым мастером. Получу уважение. Восхищение. Это то, чего я хотела и чего заслуживала. Но что мне теперь делать дальше?

Напряжение последних месяцев не пропало, к нему добавилась горькая нотка разочарования. Я создала дорогую и бесполезную игрушку, которая наверняка бо́льшую часть времени будет пылиться где-то в шкафу и извлекаться на свет божий, когда император захочет позабавить своих гостей.

– Красивые огонечки. Судя по тем магическим плетениям, что я видел, ты проделала огромную работу, – заметил Рихтер, заставив меня чувствовать себя еще более несчастной. Это не скрылось от его глаз. – Эй, ты чего такая унылая?

– Все нормально. Просто чувствую себя несколько… опустошенной. Так иногда бывает по окончании сложных проектов. Пройдет.

Хотелось домой, но портить дяде настроение своими капризами не стоило.

– Тебе нужно выпить. Пойдем! – Рихтер порывисто повернулся и громко спросил у дяди: – Барон, я украду вашу племянницу?

– Простите? – поджав губы, спросил дядя Клеменс. Про «выпить», надеюсь, до него не дошло.

Я кинула гневный взгляд на своего наставника. До чего же раздражающая фамильярность, да еще у всех на глазах! Хорошо хоть Шефнер этого не слышал.

– Фрейлейн София плохо себя чувствует. Я отведу ее к целителю, а потом тут же верну, – пообещал алхимик.

– Все хорошо… – промямлила я.

– Тебя тоже укачало? Видимо, морская болезнь у нас наследственная, – снисходительно сказал дядя. Выглядел он и в самом деле несколько бледновато. – Тогда я, пожалуй, тоже вас оставлю на время. Встретимся за столом. Господин… эм-м-м…

– Рихтер, – подсказал алхимик.

– Да, точно. Полагаюсь на вашу порядочность.

Как можно было полагаться на порядочность кого-то столь нахального? Но дядя, видимо, счел меня достаточно благоразумной, а дворец безопасным, чтобы отпустить вместе с этим типом. К тому же Рихтер был одет в офицерскую форму и выглядел довольно представительно. Если не приглядываться. По спокойной реакции дяди видно, что даже странные глаза алхимика он посчитал еще одной странностью магов, не придав этому значения.

– Вы так хорошо знаете дворец? – спросила я, когда мы выскользнули в неприметный коридор, скрывавшийся за одной из колонн.

– В случае критической для императора ситуации я должен обеспечить его безопасность, так что пришлось выучить, что здесь и как.

– Так куда мы идем? К целителю?

– Пф-ф-ф, – закатил глаза мужчина. – Нет, конечно. Я же говорю, выпить.

– Но я не хочу!

– Ну не пить же мне из-за этого в одиночку? Или ты в самом деле хочешь сейчас участвовать в этой толкучке, пока все решат, кто где сидит? Составишь мне компанию на полчасика, а потом я верну тебя в целости и сохранности.

Мы два раза прошли мимо постов стражи, но Рихтер, очевидно, имел доступ практически ко всем помещениям дворца, так как нас пропустили без вопросов. Поднялись на этаж вверх и вышли, кажется, в левое крыло здания. К этому моменту я уже запуталась, где мы находились.

– Неужели нужно идти так далеко, чтобы выпить?

– Тебе лишь бы о выпивке думать… О, мы пришли.

За довольно неприметной дверью располагалась библиотека. Не та главная, в которой можно заблудиться среди стеллажей. Эта была гораздо камернее. Помимо книжных шкафов, здесь были низкий дубовый стол с лампой и пара кресел. Рихтер уселся в одно из них и достал из кармана фляжку.

– Закрой за собой дверь и поищи стаканы, тут должны быть. У окна, насколько я помню.

Наверное, стоило развернуться и уйти, но я была настолько эмоционально опустошена, что послушно выполнила указания алхимика. И когда горло обожгло алкоголем, столь крепким, что на глазах выступили слезы, я немного пришла в себя.

– Наверное, вы часто здесь бываете, – откашлявшись, сказала я.

– Бывал. Сейчас я появляюсь во дворце гораздо реже. В эту комнату нечасто заглядывают, поэтому я облюбовал ее для себя. Даже половина книг здесь принесена мной. Совсем времени не хватает на чтение.