Таис Сотер - Простые вещи

– Не очень.

– Украшения?

– Неуместно. Их дарят… при более серьезных отношениях.

– Точно. Прошу прощения, – Шефнер задумался всерьез. – Книги и артефакты?

– Неплохо, но с первым у вас большой шанс не угадать, а со вторым… ну хорошо, очки я у вас взяла, не удержалась. Но артефакты – это слишком дорого, чтобы я могла позволить себе так легко их принимать. Лучше если вы мне покажете все, что у вас есть, и если мне что понравится, то я их, с вашего разрешения, скопирую.

– Как хитро! – весело восхитился менталист. – Но полный доступ к семейным раритетам Шефнеров получит лишь моя супруга. Взять сыр и сбежать так просто не удастся.

Я рассмеялась.

– Вы забыли о Петере. Что мне стоит попросить его об услуге?

– Но тогда я обижусь и оскорблюсь. Вы же не поступите со мной так жестоко?

Разговаривать и шутить с Шефнером вот так, ни о чем, было приятно. И я постепенно начала расслабляться. К сожалению, лишь на время.

Занятая шутливыми препирательствами, я не следила за дорогой, поэтому поздно поняла, что мы покинули городскую черту. А ведь точно, Шефнер говорил, что хотел бы выехать за город! Я же совершенно забыла об этом, настроившись на парк, где бы мы чинно и прилично провели время среди других таких же парочек… Но Шефнера это конечно же не устраивало. Он не любил быть на публике, предпочитая держаться в тени. К тому же в связи с последними событиями глава СБ привлек внимание журналистов, а значит, посещать людные места было для него проблематично.

Вот только мысль, что мы останемся с ним наедине, далеко от других людей, меня пугала.

Я выросла среди мужчин и никогда их не опасалась, не ждала угрозы. То похищение навсегда изменило меня, заставило осознать, насколько я слаба и беспомощна. Можно быть сколь угодно талантливой и умной, но почти любой мужчина, которого я встречала на своем пути, был физически сильнее меня. За внешним дружелюбием могла скрываться злость, за заботой – корысть, а за восхищением – вожделение. Я привыкла считать себя равной мужчинам во всем, но в любой момент могла оказаться их жертвой.

– Что-то случилось? – спросил маг, заметив, что я притихла.

– Нет, все в порядке, – ответила, сложив губы в улыбку. – Куда мы едем?

– На Альдерийское озеро. Родители часто туда ездили с нами, когда мы с братом были совсем детьми. Хорошее место, красивое и тихое.

То есть кричи не кричи – никто не услышит.

– Далеко еще?

– Несколько минут. Почему мне представляется, что вы сейчас собираетесь оглушить меня и сбежать? И не говорите, что мне это кажется.

– Это… наверное, не слишком прилично, что мы с вами будем наедине.

Шефнер поморщился.

– И не надейтесь. Охрана все же есть. Правда, в достаточном отдалении, чтобы нам не мешать и не мозолить глаза. Но не думаю, что вас волнуют именно приличия.

Поколебавшись, я призналась:

– В последнее время у меня проблемы с доверием. Простите. Это не относится лично к вам.

– Я понимаю, – мягко ответил Шефнер. – Если вам совсем не по себе, мы можем повернуть обратно. Посидим где-нибудь в кафе.

– Не надо! Я справлюсь. Просто…

– Ваш покорный слуга будет предельно учтив и ненавязчив. Если у вас есть зонтик, можете им огреть меня, если вам покажется, что я невыносим.

Кажется, у Шефнера какая-то дурная страсть к наказаниям. В прошлый раз была линейка, теперь зонтик.

– У меня нет зонтика, и я бы до такого не опустилась, – сказала с достоинством.

Когда маг открыл передо мной дверь автомобиля и помог выйти, я замерла от восхищения. Синяя озерная гладь, желтый песок у кромки воды, зелень травы, прозрачная голубизна неба… Все было таким нереально ярким! И дышалось здесь совсем по-другому, нежели в городе.

– Вот видите, вы улыбаетесь. Я так скучал по вашей улыбке, – тихо сказал Шефнер.

– Красиво!

– Да, – ответил мужчина, не отрываясь от моего счастливого лица. И тут же спохватился, строго напомнив: – Наденьте шляпку, у вас обгорит нос!

До обустройства пикника меня не допустили, велев прогуляться, не отходя далеко. Но мне и не хотелось лезть в кусты или исследовать другую сторону озера. Хватало вида, который открывался с нашей стороны.

Я подошла к кромке озера, присела и дотронулась до воды. Пальцы приятно охладило. Тут же захотелось снять слегка натиравшие туфли и чулки и зайти в воду хотя бы по щиколотки. А Шефнер, когда сюда приезжал, наверняка мог позволить себе купаться. Одно расстройство – быть девушкой. Все эти ограничения, правила… шляпки, опять же. Шефнера вот совершенно не волновало, что его нос обгорит. Я решительно развязала ленты под подбородком, чувствуя себя необыкновенно свободной и даже дерзкой.

– София, отойдите немного назад, вы промочите ноги!

Пользуясь тем, что Мартин меня не видит, скривила гримасу. До чего же занудным типом мог быть порой менталист! Даже не стоило думать, чтобы закурить в его присутствии. Одним замечанием не обойдусь.

Я вернулась обратно и уселась на уже расстеленное покрывало. Шефнер откупорил пробку графина и разлил по высоким стаканам сок.

Говорить особенно не хотелось. Было приятно сидеть в тишине, пробуя все понемногу: фрукты, сыр, несладкую выпечку. Мы сидели в тени ивы, от озера шла прохлада, поэтому жарко не было. Было… да, хорошо. И Мартин в расстегнутой на верхние пуговицы рубашке с подвернутыми рукавами и слегка растрепавшимися волосами выглядел непривычно… домашним?

Почувствовав мой взгляд на себе, мужчина отвлекся от тщательного намазывания масла на хлеб и неожиданно подмигнул. Я поспешно отвернулась.

– Вас все так же легко смутить, – заметил он.

– Так считаете только вы, господин Шефнер.

– Вы холодно говорите «господин Шефнер», а я слышу за этим – «мой дорогой Мартин», – лукаво улыбнулся он.

Я прыснула и покачала головой.

– Мой доро… Нет, я не могу. Это выше моих сил!

– Тогда просто по имени!

– Разве я вправе? Вы ведь сами всегда говорили, что не стоит мешать личное и работу. Да и не могу я к своему нанимателю обращаться столь непочтительно. Не боитесь, что потом сяду вам на шею?

– Моя шея в полном вашем распоряжении. Владейте и пользуйтесь. А-а-а, вот опять краснеете! Как вы дожили до своих лет и так и не научились флиртовать? – Прежде чем я открыла рот, чтобы сказать хоть что-то в свое оправдание, Шефнер меня перебил: – Нет-нет, не меняйтесь ни в коем случае. Это станет поистине черным днем для меня, когда вы научитесь пользоваться своей неотразимостью как оружием.

– Вы точно там сок пьете? – спросила с подозрением. – Никогда не видела вас таким…

– Каким?

– М-м-м, благожелательным.

«Милым и несерьезным», – не осмелилась сказать вслух. Я все-таки скинула туфли и обвила колени руками.