Орлова - Запах магии

С репутацией моего шефа ничего не поделаешь.

— Мужественная девочка, — шепнул мне на ухо мистер Брифли (надеюсь, инспектор на нас не смотрел!) и взял за локоток. — Пойдемте. Мне не терпится взглянуть на труп.

Я испытывала что-то похожее на смесь страха, желания убежать куда глаза глядят и отваги обреченных.

«У меня есть работа! — твердила я про себя. — Нельзя ее потерять!»

Глубоко вздохнув, я позволила мистеру Брифли увлечь себя куда-то влево.

— Стойте у входа! — велел он отрывисто, осторожно шагнув через порог.

Я кивнула, не горя желанием приближаться к мертвому телу.

Проморгавшись от неожиданно яркого света, льющегося из нескольких окон, я осмотрелась.

На крюке от люстры болталось тело. Покачивались безупречные лаковые туфли, чуть в стороне валялась дорогая шляпа. Костюм, рубашка и галстук на теле тоже были сшиты явно на заказ и из отличной материи.

Но посиневшее лицо и вывалившийся язык как-то плохо вязались с импозантным обликом…

Мистер Брифли, склонив голову к плечу, ходил вокруг покойного джентльмена, принюхивался старательно, щурил светлые глаза…

Тяжело сглотнув, я отвела взгляд.

«Он как кот, — подумала я, вцепившись в дверной косяк, — та женщина была права!»

Отчего-то в моем воображении котяра был рыж, усат и украшен многочисленными шрамами, полученными в боях с такими же дворовыми крысоловами.

У меня всегда было слишком живое воображение. По крайней мере, так говорила мама, неодобрительно поджимая тонкие злые губы.

«Виолетта, прекрати витать в облаках!» — требовала она, постукивая указательным пальцем по белоснежной скатерти, украшенной кружевами ручной работы.

Самые дорогие вещи мама использовала каждый день, считая, что глупо прятать свое богатство. Вдруг кто-нибудь случайно зайдет в гости?

И даже когда богатства не стало, мама упорно выставляла на стол лучшую посуду и стелила скатерть, безобразное чернильное пятно на которой так и не удалось вывести (именно потому, собственно, ее и не продали). Сине-фиолетовый след прикрывала супница, а подпалину в углу — чудом сохранившаяся ваза.

Мама изо всех сил старалась не замечать нашей бедности, даже когда не замечать стало уже невозможно…

Так, хватит! Обещала же, что не буду.

Тем временем мистер Брифли вел себя совсем странно: поднялся на цыпочки и обнюхал убитого с ног до головы… не упуская низа живота и подмышек. Даже на колени опустился, не жалея дорогой костюм.

Я почувствовала, как щеки заливает горячая краска.

Хорошо хоть раздевать не стал!

За ним с любопытством наблюдал дюжий молоденький констебль, забившийся в самый угол.

Мистер Брифли поднялся, тщательно отряхнул брюки на коленях и брезгливо вытер руки отглаженным чистым платком.

— Констебль, позовите сюда инспектора, э!

— Слушаюсь! — полицейский зачем-то козырнул и опрометью ринулся исполнять.

— А вы, Летти, идите сюда! — мой работодатель поманил меня пухлым пальчиком.

— Да, мистер Брифли, — откликнулась я неохотно.

Шаг, еще один…

— Что вы можете сказать о трупе? — тоном строгого наставника спросил мистер Брифли, когда я приблизилась.

— Но, — смешалась я, стараясь не смотреть на предмет разговора. — Я же в этом не разбираюсь! Я просто секретарь…

— Вы мой секретарь, э! — поправил мистер Брифли, воздев похожий на сардельку палец.

Пришлось прикусить язык, чтобы не наговорить лишнего. Мне ведь очень нужна работа, верно?

К счастью, мистера Брифли отвлек инспектор, который ураганом ворвался в комнату.

— Что? Есть что-нибудь?! — выпалил он, пытаясь отдышаться.

— Конечно! — бодро сообщил мистер Брифли, потирая руки. — Инспектор, мисс Аддерли, скажите, чем пахнет?

И улыбнулся мне, словно приглашая разделить с ним веселую игру. Инспектор же не выказал и тени удивления. Прикрыл глаза, шумно, по-собачьи, принюхался.

— Табаком, — сказал он довольно. — И еще чем-то таким, дымным, пряным…

— Ветивером! — не выдержав, подсказала я.

Недолгая работа в магазине для дам научила меня отлично разбираться в ароматах.

— Молодчина, мисс Аддерли! — мистер Брифли одобрительно похлопал меня по руке. — Добавлю, что еще чувствуется слабый запах конского пота.

Его манера прикасаться ко мне по поводу и без действовала на нервы.

Инспектор Робинсон покосился на него, но промолчал. Похоже, помощь мистера Брифли была нужна ему позарез.

— Следовательно, — продолжал мой новоиспеченный начальник, — вы оба слышите запах табака и ветивера. Все правильно, покойник курил и пользовался одеколоном с запахом ветивера. Но тут пахнет кое-чем еще…

— И чем? — послушно спросил инспектор, теребя пуговицу плаща.

— Цветочно, пряно, очень сладко и нежно, — сообщил мистер Брифли обтекаемо. И продекламировал, мечтательно щуря светлые глаза: — Есть много запахов здоровых, молодых, как тело детское, как звуки флейты нежных, зелёных, как луга… И много есть иных, нахально блещущих, развратных и мятежных[1].

— Ну же, Брифли, не тяните! — не выдержал инспектор. — Не нужны мне эти ваши поэты! Времени мало!

Мистер Брифли картинно вздохнул («Ах, эти люди так нетерпеливы!») и объяснил деловито:

— На нем приворот. Сильный.

— Точно? — переспросил полицейский хмуро. — Черт побери, только этого мне не хватало!

Мистер Брифли широко улыбнулся.

— Иланг-иланг ни с чем не спутаешь. Вы же сами меня звали, голубчик! А теперь не доверяете, а?

От такого обращения инспектора передернуло. Кажется, общение с мистером Брифли радости ему не доставляло, и прибегал он к его услугам лишь за неимением альтернативы.

А тот бессовестно пользовался тем, что инспектору некуда деваться.

— Ладно, — буркнул полицейский, отведя взгляд. — Спасибо. — Помолчал и вдруг взорвался: — Черт возьми, причем тут приворот? Его же повесили!

— Повесили, э? — живо заинтересовался мистер Брифли. — Вы уверены, что это не самоубийство?

— Уверен! — отмахнулся инспектор. — Всего лишь неумелая инсценировка. Смотрите, табуретка слишком низкая, чтоб в петлю попасть, он должен был подпрыгнуть! И на шее два следа. Похоже, руками его задушили, а потом уж подвесили. И убийца явно его повыше.

— Значит, убийца не хотел? — не выдержала я. И, когда мистер Брифли и инспектор Робинсон удивленно на меня обернулись, уточнила, покраснев: — Я имею в виду, что он не планировал заранее. Ведь иначе бы все продумал.

— Может быть, — пожал плечами инспектор. — А может, просто дурень. Ладно, Брифли, спасибо вам. Не задерживаю. У нас тут работы масса. Хоть опознать надо для начала.

Мистер Брифли усмехнулся, оценив, с каким неподражаемым нахальством его выставляли.

Мое желание рассказать полиции о показаниях мальчика мгновенно испарилось.