Александр Покровский - Не надо оборачиваться

Были и приятные запахи. Мимо прошла человеческая самка с маленьким ребёнком, она пахла мерзко, как и большинство её соплеменников, но малыш… Нежное свежее мясо, ещё не испорченное табаком, алкоголем и сотней других гадостей, которые эти существа принимают внутрь ради удовольствия… Рот Литы наполнился слюной, промелькнуло желание приятно на него поохотиться и в конце охоты вонзить зубы в плоть, насытиться свежатиной…

Слюну она сглотнула, а на проблеск хищного желания даже внимания не обратила. В городе лучше не есть его обитателей, они этого не любят, а главное, горожане сами умеют устраивать охоту на хищников. Много людей Рода погибло в Средние века, не сумев сдержать охотничий инстинкт. Выжили те, кто может себя контролировать. А свежее чистое мясо всегда можно купить, причём не очень-то и дорого. Не человечину, конечно, но чем мясо человека лучше той же телятины? Хотя людоеды считают, что всё же лучше, да и стоит ли с кем-то спорить по такому мелкому вопросу, как гастрономические пристрастия?

Запах двоих охотников она уловила. Слабый, но отчётливый. Они сидели в автомобиле, но иногда всё же выходили поразмяться. А ещё они долго стояли возле подъезда, где жил Враг, причём не одни, там же были запахи ещё двоих человеческих самцов, один из них чего-то боялся, второй — нет. К запаху охотников примешивался лёгкий аромат оружейного масла. Что ж, всё правильно, на охоту обычно ходят с оружием. Даже она, способная убить одним ударом руки или ноги, а иногда и слабеньким тычком пальца, на всякий случай прихватила с собой пистолет.

Лита отошла далеко в сторону, забралась в какой-то магазинчик и купила там булочку. Колбасу она тоже могла бы купить, но есть не стала бы, разве что под страхом голодной смерти. А булочка не пахла никакой гадостью, так что её она проглотила, почти не жуя. Впрочем, зашла она сюда не подкрепиться, а вдали от зорких глаз охотников позвонить мудрейшей. Правда, тут было много покупателей, говорить нужно будет осторожно, но осторожность не помешает везде, даже на улице. Стражи бывают или осторожными, или мёртвыми, третья разновидность редко существует дольше нескольких дней.

— Да, Кармелита, — Агата ответила на вызов мгновенно.

— Два охотника, — доложила страж. — Или больше.

— Ты можешь свободно говорить?

— Нет.

— Понятно. Охотятся за Врагом или за нами?

— Не знаю, тётя. Я не читаю чужие мысли. Мне бы со своими разобраться.

— Могу прислать на помощь ещё пару стражей. Пусть нейтрализуют охотников.

— Если надо, справлюсь сама. Звоню узнать, надо ли.

— Они из полиции?

— Не знаю. Не похожи.

— Лучше их не трогай. Сможешь убить Врага, не связываясь с ними?

— Только если выйдет из дому.

— Я его выманю. Смотри, не промахнись.

— Нет, тётя. Тебе нельзя. Кто-нибудь может подслушать.

— Думаешь, это всё-таки полиция?

— Или кое-кто ещё хуже. Ты бы видела эти рожи. Дай мне его телефон.

— Звонить должна мудрейшая, — неуверенно возразила Агата.

— Тётя, не все стражи — идиоты. Справлюсь.

— Что ты собираешься делать, Кармелита?

— Я в магазине. Вокруг полно народу. Хочешь, чтобы я им всем это рассказала?

— Не надо. Действуй, как сама считаешь нужным. Номерок Врага я скину тебе СМСкой.

— Жду, — Лита прервала связь.

Телефон тут же пискнул, просигналив, что пришло сообщение. Лита задумалась, как проще всего добраться до Врага. Мудрейшие любят сложные планы, а стражам чем проще, тем лучше. Тётя Агата наверняка попыталась бы прибегнуть к шантажу. Мол, я кое-что нехорошее о тебе, старичок, знаю, заплати — и никому не скажу. Только деньги наличными и из рук в руки. Если Враг решит заплатить, с этой встречи он не вернётся, Лита обеспечит.

Агата действительно кое-что о нём знала. Ей как-то удалось выяснить номер машины, на которой приехали те три Врага, которых уложила Лита. А по номеру узнать адрес, телефон и фамилию несложно, вопрос только в сумме, с которой не жалко ради этого расстаться. Конечно, возить киллеров на дело — преступление, и старик согласится заплатить какую-нибудь мелочь, чтобы его оставили в покое. Но при одном условии — если полиция о нём ещё не знает. А если знает? Тогда он расскажет полицейским об этом звонке, те начнут охоту на шантажистов, и вполне могут поймать, они же профессионалы в таких делах. Странно, что страж это понимает, а мудрейшая — нет. Ничего, она, Лита, сама что-нибудь придумает. Простое и эффективное.

Когда женщина, вежливо постучав в дверь и дождавшись разрешения, вошла, у Бардина отвисла челюсть. Таких красавиц ещё никогда не бывало в его кабинете, а в его кровати — тем более. Прекрасное лицо, стройная фигура, стильная и дорогая одежда, со вкусом наложенная, хоть и яркая, косметика, вдобавок ко всему ещё и драгоценности с ценой, которую простому оперу даже представить невозможно. Верх совершенства, по-другому и не скажешь.

— Капитан Бардин? — уточнила она голосом, от которого его пробрало до самых костей. — Люди, которым я не могу ни в чём отказать, попросили меня поработать у вас переводчиком. Вам какой язык нужен?

— А, — сказал Бардин. — Э, — добавил он на случай, если сразу его не поняли.

— Где я могу раздеться? — поинтересовалась переводчица. — В смысле, куда деть одежду?

Бардин часто-часто закивал, показывая, что он будет очень рад, если гостья разденется, а куда она при этом денет одежду, совершенно не имеет значения. Увы, прекрасная незнакомка сняла только шубу и шапку, и аккуратно положила их на пустой стол.

— Так всё-таки, чего вы от меня хотите? — женщина всё пыталась выяснить, зачем она здесь понадобилась, сделать это и с чистой совестью вернуться к своим делам.

— А, — ответил Бардин, и хорошо, потому что если бы он смог сказать, чего именно от неё хочет, она бы непременно обиделась.

— «А» уже было. Придумайте что-нибудь получше.

— У, — с трудом произнёс Бардин.

Она демонстративно пожала плечами, от чего челюсть Бардина отвисла ещё сильнее, а глаза ещё больше округлились, подвинула стул к пустому столу, села, закинув ногу на ногу, зажгла сигарету и достала из сумочки глянцевый журнал.

— Ы, — сказал Бардин. — Ы!

— Вы правы, гражданин капитан. Именно «Ы», — безразлично согласилась переводчица, с головой погружаясь в статью о половой жизни какой-то поп-звезды.

Бардин смутно припоминал, что надо позвонить в чёртов, как его? Точно, Антверпен. Позвонить и выяснить у тамошних полицейских, что они думают о… о ком, чёрт возьми? Ничего, он обязательно вспомнит, о ком они непрерывно думают. Хотя, почему непрерывно? У них что, других проблем нет? Или это очень важный тип? Босс мафии, например. Какой мафии? Наверно, русской, иначе чего бы им интересовался Нежный? Но Нежный только что вернулся из Турции. Может, в Антверпене разбойничает турецкая мафия?