Анатолий Нейтак - Мийол-странник

— Допустим, — сказал тогда Мийол, — я смог отказаться от применения маны. Но отказаться от праны я не смогу просто физически. Как же мне тренировать способности, поддерживаемые праной — ведь получается, что я использую пранические костыли вместо собственных ног!

— Глупостей не говори, — ответил учитель. — Если прана суть неотделимая и неустранимая часть тебя, она же, очевидно, является и частью твоей природы.

— Что частью природы — это верно. Но жизнь как таковая возможна и без взаимоподдержки спиритуальными феноменами.

— Это кто тебе сказал?

«Ригар. Но вряд ли он покажется достаточно авторитетным, потому…»

— Это напрямую следует из ряда классических наблюдений. К примеру, когда грандмастер Нимаротуф из Ольхетта пишет о природе зверодемонов, то употребляет буквально такие слова: «Границы плотского естества такие существа превзошли окончательно». Очевидно, что простые магические звери благодаря спиритуальным феноменам превосходят границы плотского частично. И что те самые границы плотского существуют отдельно, а спиритуальное — отдельно.

— При чём тут вообще фрассовы зверодемоны, если мы говорим о людях?

— Мы говорим о природе как таковой. И потом, лично мне как-то сложновато считать себя каким-то особенным и отдельным, учитывая, что вот тут, — Мийол стукнул себя кулаком в грудь, — понемногу развивается самый настоящий Атрибут! Как у магического зверя, точь-в-точь!

— Гхм. Но не у всех же такой есть…

— И что с того? Людей отличает от зверей не так уж многое. По большому счёту — разум да дар речи, что можно считать вообще единственным различием. Звери точно так же жрут и гадят, пьют и спят, размножаются и воспитывают потомство. Наиболее близкая к людям часть зверей и больше сходства показывает: всеядна, теплокровна, вскармливает младенцев молоком. Я бы не удивился, если бы люди оказались особо удачно сформировавшимся видом зверей.

— Так. — Старик Хит, морщась и жмурясь, потёр лицо ладонями. Затем снова уставился на ученика. — Об этой ерунде потом поговорим. Особо удачно. Вид зверей. Кхе! Что ты там говорил про жизнь без спиритуального?

— Только то, что таковая возможна. Ты вот сейчас учишь меня алхимии жизненного. Но она зовётся именно алхимией жизненного, а для алхимии мистического есть отдельный раздел! И вообще, — приободрившись, продолжил Мийол, — дополнительность и необязательность любых феноменов спиритуального можно считать расширенным следствием пятого великого предела Энхелитта! Ведь что он постулирует? Магия в принципе не может создавать самофокусируемые мановые структуры, не имеющие материальной основы . Раз так, то материя первична, магия же вторична, здесь нет и быть не может никакого равноправия!

— Постой, но…

Куда там. Мийола уже вовсю несло:

— А ведь помимо этого существует ещё и пятый малый предел: нельзя творить магию в нулевом природном фоне . Но во время попыток подтвердить либо опровергнуть данный постулат древние маги много экспериментировали с областями, максимально лишёнными спиритуальности вообще и магии в частности. В основном с пространственными лакунами сложных конфигураций — что, кстати, в той же «Природной истории» Нимаротуфа упоминается, к сожалению, без деталей. И вывод из этого один: жизненные процессы, не в пример магическим, в обнулённом или, точнее, близком к нулевому фоне идут преспокойно! А умирают в таком фоне лишь зверодемоны, что «превзошли границы плотского» и не могут жить без Природной Силы, как рыба без воды!

Старик Хит после этой жаркой речи немного помолчал. А потом сказал:

— Я бы потыкал тебя, с твоим-то Атрибутом, в обезмаженное пространство и посмотрел, что получится. Интересно же, что выйдет, поцелуй меня акула! Вот только создавать лакуны нужных свойств и ориентации я не умею. Так что придётся тебе тренировать память, как обычно: прямо вместе с твоей же праной, пребывая в ненулевом потоке Природной Силы! Хватит отвлекаться на глупости, пора бегать! Ать-хвать, левой-правой, у-че-ни-чок!

…возможно, тот разговор остался бы лишь ещё одним рядовым эпизодом в череде будней молодого мага, временно отказавшегося от магии. Вот только Мийол соотнёс классическую, аж доимперских времён, теорию магии с собственным опытом — и, мягко говоря, озадачился. Когда выдалось свободное время, он заглянул в свои записи и нашёл, что теорию запомнил точно:

Энхелитт, 318-й год до К.З., работа о пяти пределах. Выдвинуты без специальных доказательств пять утверждений. По Энхелитту, магия в принципе не может:

* создавать из ничего;

* уничтожать без остатка;

* манипулировать джахханой;

* рвать течение времени;

* создавать самофокусируемые мановые структуры, не имеющие материальной основы.

Утверждения сии получили имя пяти великих пределов.

В ходе попыток обосновать либо опровергнуть получен ряд ценнейших наблюдений и чисто практических результатов. Так, в попытках полного уничтожения тепла в некой области маги боевого направления создали Сад Ледяного Совершенства . В попытках опровергнуть либо хотя бы обойти первый предел маги пространства…

Мийол перелистнул не интересные сейчас выкладки и примеры. Где-то тут… да. Вот оно.

Позже, в период до первого века К.З. включительно, разными авторами сформулированы более близкие к эмпирике т. н. пять малых пределов, также касающиеся невозможного:

* нельзя магически обратить ману в прану;

* нельзя превратить прану обратно в Природную Силу: ни магически, ни приёмом Воина;

* стихийное преобразование нейтральной маны также необратимо;

* нельзя вложить в артефакт гибкие чары;

* нельзя создавать магию в нулевом природном фоне.

Для каждого из данных малых пределов практически сразу выявился ряд положений, начинающихся с «но». Например: обратить ману в прану нельзя, но можно создать условия, при которых мана начнёт выполнять некоторые функции праны — на чём основан ряд важнейших приёмов целительства. Или, к тому же пределу: но прана целителя, смешанная с его же маной, повышает эффективность заклинаний в разы и даже…

Правда, по зрелом размышлении, малые пределы ни при чём. Диссонанс с выученным и испытанным на своём опыте возникает, если вспомнить про пятый великий предел. И про…

— Да какого фрасса? — ввернул Мийол вслух подхваченное словечко. — Уж от пары опытов с магией мне смерть точно не грозит! К тому же я давно уже хотел попробовать… это. Заодно раз навсегда закрою вопрос о близости людей и зверей…

Рука, ложащаяся на грудь. Пульс маны и воли, пробуждающий от долгого бездействия — но, конечно, никуда с первой оболочки его ауры не исчезнувший — Усиленный Призыв Существа . Пауза длительностью ровно в половину минуты.