Анатолий Нейтак - Эмиссар: Трансформация [СИ]

Место, преисполненное сияющей, поющей энергии. Место, преисполненное тончайшей магии и великой Силы. В конце концов, просто красивое место — даже выходцам из младших Домов пришлось бы признать это.

Если бы хоть кого-нибудь из них сюда допустили. Если бы хоть кто-нибудь из них знал о самом существовании Станции Мониторинга.

Дежурство на которой шло своим чередом, пока…

“Обширные искажения эмерон в диапазоне от ульт до верхнего предела!”

Главный наблюдатель отреагировал без промедления:

“Общая мощность? Примерная сложность?”

“Мощность… неопределима. Скачет между третьим и пятым порогом. Сложность… кажется, соответствует… нет, не могу зафиксировать”.

“Мера наведённой изменчивости?”

“Больше, чем у любого из отродий Хаоса на моей памяти”.

Дежурный оператор лихорадочно настраивал что-то в фиксирующей сети и не мог уделить много внимания отстранённому анализу происходящего. Но главный наблюдатель получал данные, уже подвергшиеся первичной обработке — и, будь он человекоподобен, к этому моменту вовсю дрожал бы от охотничьего азарта… и нешуточного испуга.

“Локализовать можешь?”

“Нет. Ощущение такое, что затронута половина Нарадума — настолько наш новый “гость” размазан по эмерон”.

“Которая половина Нарадума?”

“В данный момент — верхние йарри. А чуть раньше — нижние”.

Главный наблюдатель почти забыл об азарте. Но не о страхе.

Значит, гость что-то ищет? Целенаправленно? Может быть, на этот раз гость из-за пределов мира даже… разумен? Опять, как…

Может?

“Разворачивай систему “Сито” в ПОЛНОМ объёме! Быстро!”

“Но… в полном?”

“Энергию экономить будем потом. Под мою ответственность!”

“Хорошо. Выполняю…”

Однако приказ безнадёжно опоздал.

Как показал позднейший детальный анализ, шансы на успех отсутствовали с самого начала. И персоналу Станции Мониторинга оставалось лишь наблюдать, как затихают возмущения эмерон. Исчезают так же быстро и необъяснимо, как перед тем — возникли.

“Мне продолжать развёртку?”

“Нет. Уже не надо. Требуется сделать кое-что другое. И быстро. Можешь локализовать последние искажения, вызванные… гостем?”

Некоторое время оператор мудрил с фиксирующей сетью. Как отражение его команд и внутренних процессов сети, по “стенам” Станции плыли, переплетаясь и вспыхивая, искорки, нити и пятна чистых спектральных оттенков.

Закончив, оператор неуверенно выдал:

“Только с достоверностью не выше одной трети и с точностью до силгама”.

“Это лучше, чем ничего. В каком силгаме всё… закончилось?”

“Ниммур. С несколько меньшей вероятностью — Кхерс или Вигандаш”.

“Ясно. Продолжай мониторинг”.

Главный наблюдатель отодвинулся и принялся за формирование астрального вестника. Он, в отличие от оператора, так толком и не обдумавшего ситуацию, подозревал, что на самом деле ничего ещё не закончилось.

И главный наблюдатель был совершенно прав.

Самое интересное только начиналось.

Ниллима

Это пришло во сне. Необычно, неправильно глубоком. Обратно на поверхность из этого сна пришлось прорываться, как из объятий голодной лам-лианы, и приложенные усилия оставили её опасно слабой. Почти больной. А в толщине листа от бодрствования она осознала ещё кое-что.

— Кто ты?

“Успокойся, малышка…”

— Кто ты, дух?!

“Я не враг тебе, успокойся”.

— Ты чужой!

“И не кричи вслух. Это опасно. Думай вглубь , я услышу”.

Это замечание заставило Ниллиму замереть. Кем бы ни являлся чужак, насчёт криков он (она? оно?) не врал: даже в безопасном убежище лучше не нарушать тишину без жестокой нужды. А кроме того, в его мимолётном “вглубь” ощущалось нечто такое…

“Ты — из Сильных?” — очень осторожно подумала она, машинально (и на диво успешно) следуя рекомендации. Перед ответом со стороны чужака плеснуло удовольствием — вполне живым и даже приятным.

Похоже, неведомому духу понравилась её покладистость и точность в направлении мыслей.

“Не совсем. Но ради простоты можешь считать, что это так… малышка, что с тобой?”

Глубинный ужас, охвативший Ниллиму, преобразился во всеохватный гнев и неприятие.

— Прочь из моей головы!!!

“Прости, но это невозможно. Максимум, что я могу сделать — экранировать… то есть как можно плотнее свернуть свои мысли и уйти в тень. Вот только…”

“ПРОЧЬ!”

Всплеск сожаления — как мягкий вздох родителя при виде очередной шалости непутёвого дитяти. А потом чужой дух в самом деле свернулся в нечто вроде тёмного шара и почти исчез… если забыть о странноватой “тяжести” или “вязкости”, порождаемой самим его присутствием.

Ниллима выдохнула. По всему телу прокатилась запоздалая дрожь. Если этот… этот в самом деле из Сильных, он легко мог сделать с ней поистине страшные вещи, ничуть не волнуясь о том, как это скажется на её душе, памяти и воле. Почему он так покладист? Ведь она, в сущности, ничем не могла подкрепить свои требования…

Тёмный шар в глубине слегка посветлел.

“Потому что сотрудничество выгоднее войны”.

— Я тебя не спрашивала, — огрызнулась Ниллима.

“В таком случае закройся пологом . Он экранирует… хотя нет, полог ты не потянешь… и даже плёнку долго не удержишь… ладно, поставь вуаль . Через неё всё равно будет сочиться, но я хотя бы буду уверен, что поймал мысль, адресованную не мне и потому не требующую ответа”.

— Что ещё за вуаль?

Сосед отозвался охотно и куда дружелюбнее, чем можно было ожидать:

“Простейший ментальный экран. Больше похож на сложный рефлекс, включённый в процессы осознания-мышления, чем на полноценное заклятье. Строится вот так…”

Очень хотелось спросить, что такое “сложный рефлекс”, но Ниллима решила, что об этом подумает потом. Если она вообще будет думать этому… Соседу, а не игнорировать его. Со второго раза выстроив и без особого напряжения удерживая вуаль , она тряхнула головой и решила, что озаботится проблемами Сильных позже. Первым делом — завтрак.

Если сама себя не покормишь, джунгли быстро найдут, кого подкормить тобой .

Ночь она провела в своём обычном “гнезде”: маленькой, неправильной формы узкой щели, на дне которой, выстланной несколькими слоями листьев онгра, едва возможно вытянуться во весь рост. Кстати, срезанные позавчера листья начали терять упругость, пора заменить… но это опять-таки потом: в ближайшее время лежать на них она не собирается.