Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 1

— Хватит, — произнёс он, еле сдерживаясь, чтобы не закрыть ей рот ладонью.

— Я всего лишь хочу разобраться.

— Теперь уже ничего не докажешь. — Адэр кивком указал на камни. — Вероятнее всего, это отбраковка.

— Да вы что? — воскликнул Драй. — Такие камни — редкость!

Порылся в ящике стола, достал лупу, долго рассматривал сапфиры. Дал лупу Анатану:

— Посмотри звёздочку. Вроде бы шесть лучей.

Анатан навёл увеличительное стекло на камень.

— Разбираешься в сапфирах? — спросил Адэр.

— И сапфир, и рубин — это корунды. Только рубин красный, а сапфиры всех других цветов.

Адэр закружил по комнатке, прислушиваясь к спору знатоков. Внутренний голос перекрикивал их голоса. Адэр не верил ему. Не хотел верить. Но голос упорно твердил: камни присваивал наместник, а Лабичи — соучастник. Или жертва обстоятельств?

— Я не ошибся. Эти сапфиры ценны, как алмазы, — констатировал Драй и стал складывать камни в коробку. — Завтра сдам.

— Сколько вам за них заплатят? — спросила Малика.

— Тридцать моров за штуку.

Адэр принялся перерывать на столе документы. Листы заскользили по крышке, закружили в воздухе, полетели на пол.

— Подождите-подождите, — взмолился Драй. — Этак я до утра не управлюсь.

Адэр вытащил из-под бумаг листок-ширмочку. Развернул. Посмотрел на обведённую карандашом фотографию сапфира и его стоимость, прикинул в уме, сколько это на моры. Сто… Стартовая цена не огранённого камня — сто моров… Может, он качеством выше или весом больше, а может, цветом чище. Хотя нет, таких изумительных сапфиров, как эти, Адэр никогда не видел. Даже если закрыть глаза на все преимущества кристаллов Лабичи, то всё равно — где тридцать моров и где сто?

Адэр подошёл к окну, такому же мутному, как мысли. Нет… не Лабичи жертва обстоятельств, а он. Но это его страна, его земля, его камни. Его смертники, чёрт возьми!

— Лагерь смертников ни в одном из ваших отчётов не значится. Следовательно, ни «Котёл», ни сапфиры не принадлежат прииску «Горный» и уж тем более не принадлежать Тезару. — Адэр посмотрел на Анатана. — Назначаю тебя управляющим «Котла».

— Я не хочу.

— А я не спрашиваю.

— Э-э! Подождите! — заегозил Драй. — Как это сапфиры не принадлежат прииску?

Упёршись кулаками в стол, Адэр пригнулся к нему:

— Принадлежат?

— А то как же! В нашем сейфе? В нашем. Значит, наши. А то, что получается, мы за них ничего не получим?

— Получишь. Срок. За утаивание от правителя существование месторождения и за сокрытие от Тезара реальных объёмов добычи. Десять лет в искупительном поселении, не меньше.

— А я тут при чём?

— Ты должностное лицо второго уровня. После смерти начальника на тебя автоматически возлагается полная ответственность за прииск.

— Чего? — Драй покосился на Анатана. — Чего он сказал?

— Теперь ты отвечаешь за нарушение законов, — произнёс Адэр.

Драй уставился на стража:

— Чего он от меня хочет?

Тот вытер изуродованной кистью нос:

— О «Котле» знал?

— Ну, знал. — И тут в глазах Драя словно что-то вспыхнуло. — Нет! Я даже не знаю, где он находится.

— Сапфиры из сейфа твои?

— Бог с вами! Откуда?

Адэр кивнул Анатану:

— Принимай «Котёл».

— У меня своей работы полно.

— А здесь никакой работы нет. Будешь приезжать утром — что тут ехать? Заберёшь у смертников камни, сбросишь еду, и обратно.

Черты лица Анатана исказились. Теперь Адэр знал — от страха и отвращения.

— Я пришлю тебе топливо. Много топлива. Чуть позже арендую в отделении банка сейф, чтобы ты ничем не рисковал. Сейчас твоя задача найти лагерь.

Драй хлопнул ладонью себя по лбу:

— Их же надо покормить!

— Надо камни забрать, — произнёс Адэр и спросил у стража: — Сколько у тебя людей?

— Я один.

Адэр выудил из кармана деньги. Хотел сунуть калеке в руку, но, взглянув на уродливые холмики вместо пальцев, положил на стол:

— Наймёшь проверенных людей и установишь в конторе круглосуточную охрану.

Страж сгрёб банкноты:

— Двадцать моров?

— Мало?

— Да тут столько будет охраны!..

— А я отказываюсь, — упорствовал Анатан. — Пусть Драй «Котлом» занимается.

Драй вместе со стулом отодвинулся от стола и вытянул искривлённые ноги:

— Как?

— Мы с Маликой отправляемся в постоялый двор, — сказал Адэр. — Вечером увидимся.

— У нас нет постоялого двора, — проговорил страж. — Можете у меня переночевать.

— Или давайте ко мне, — предложил Драй.

Нет… Всё что угодно, но только не искалеченные руки-ноги и эта вонь…

— Мы возвращаемся в «Рисковый», — сказал Адэр и вышел из каморки.

— Скажете Криксу и Тасе, что я задержусь, — донёсся голос Анатана.

***

Нещадно палило солнце. Вдалеке редкие деревья и кустарники погружались в искристое озеро. Как Адэр ни стремился приблизиться к воде, она отодвигалась, и расстояние между миражом и машиной оставалось неизменным.

— Вы закроете лагерь? — спросила Малика, глядя на блеск и переливы раскалённого воздуха.

Адэр усмехнулся. Мало того что лагерь останется нетронутым, «Котёл» будет беспрерывно наполняться смертниками.

— Прошу вас, проявите милосердие к несчастным людям.

Сначала ей была нужна справедливость, затем сочувствие, сейчас милосердие. К чему она будет взывать завтра?

— Это не люди, — сказал Адэр. — Это убийцы и насильники.

— Их приговорили к лишению свободы, а не к смерти, — упиралась Малика.

— Когда суд человеческий бессилен, его место занимает Божий суд.

— Какой же это Божий суд? Их жизнью распоряжался наместник. Теперь вы хотите быть палачом?

Адэр резко затормозил. Малика едва успела упереться в ветровое стекло руками.

— Хорошо, я сжалюсь и отпущу всех убийц восвояси, — сквозь зубы цедил Адэр. — Пусть гибнут люди и пропадают дети, пусть земля вздувается буграми могил. Тогда ты будешь счастлива?

Малика распахнула глаза:

— У вас тёмная душа. Вы в ней заблудились.

Адэр вдавил педаль газа в пол.

Вид за окном изменился. Недавно вокруг простиралась пустошь, усыпанная огромными камнями. Потом колея побежала через рощицу и, вынырнув из скудной тени деревьев, оказалась взятой скалами в тиски. Вскоре проезд сузился настолько, что, проезжая мимо отвесного склона, автомобиль цеплялся боковыми зеркалами за сухие ветки, торчащие из расщелин.

Адэр с тревогой смотрел вперёд. Он бы повернул обратно, но не было площадки, пригодной для разворота. Наконец машина выкатила на более-менее просторный пятачок. Сбоку, в скале темнела пещера; солнце освещало ровное дно и низ стен, покрытых солевыми разводами.

Адэр сдал назад; салон утонул в полумраке грота. Заглушив мотор, бросил Малике:

— Жди здесь.

— Не стоило волноваться. Я не боюсь солнца.