Виталий Останин - Граничник-2 [СИ]

Некоторое время Джонатан продолжал наблюдать за ними, ожидая, что с минуты на минуту в холл явятся в силе и славе верховные маги корпорации и уничтожат дерзких пришельцев парой взмахов рук. Но время шло и ничего не происходило. Лишь бойцы нижних стаскивали порубленные тела Псов в сторону, чтобы они не мешали ходить.

В этот момент мулат поднял свои жабьи глаза и посмотрел прямо на Джонатана. В упор, словно знал, что тот прячется за камерой наблюдения. Когда он поднял свою винтовку и направил ее на оператора, бедняга даже сделал попытку закрыться руками. Но выстрел лишь уничтожил камеру.

Это были, пожалуй, самые слабые Низшие демоны из всех, что мне когда-либо встречались. Даже их Разломы, орхидеи нежно-розовых оттенков говорили о том, что все шесть стай, напавших на нас, годны лишь на то, чтобы пугать общинников. Они что, едва вылупились, что ли, ну или откуда они там берутся? Не были бы наши союзники так напуганы первым своим столкновением с тварями из Ада, справились бы с ними и без нас. Не палили бы, как безумные во все стороны — от порталов ни один демон не отошел бы.

Для нас же со Стефом это была легкая разминка. На Земле чаще приходилось сражаться с тварями из желтого, оранжевого или даже красного спектра. Откройся Разломы этих цветов на станции, да еще в таком количестве, как сегодня, еще неизвестно кто бы сейчас праздновал победу. А розовые — пф-ф!

— Руку перемотай, старик! — весело бросил приблизившийся Страж. — Совсем навыки потерял за девять лет безделья!

Я беззлобно буркнул, мол, делом займись, а не старших поучай, что им делать, и глянул на руку. Тут же усмехнулся, вспомнив совершенно несвойственную мне браваду. Тронул задетое когтем Гончей предплечье и скривился от стрельнувшей боли — отвык я уже от этого, оказывается. Так уж и «пф-ф!», Оливер? Это для Стефа разминка была, он, пожалуй, даже вспотеть не успел, а твари уже закончились. А для тебя?

А что для меня? Все ожидаемо, в самом-то деле. Тело не подготовлено, на одних лишь техниках и боевых молитвах продержалось. Дроны еще помогли, особенно в тот раз, когда сразу три Гончие на меня бросились. А когда пришлось изгибаться, пропуская рывок демона в голову? Думал, связки в плечевом суставе себе порву! Да и шея до сих пор болит, потянул мышцы, вероятно.

Вновь усмехнувшись — надо же, телу и двадцати пяти нет, а привычка по-стариковски ныть и болячки считать осталась — я быстро перебинтовал предплечье и занялся дронами. Точнее тем, что они обнаружили, едва мы вошли в помещение. А именно, камерами. Тогда деактивировать их не стал, рассудил так: пусть демонопоклонники своими глазами увидят, кто к ним в гости заглянул, глядишь, и упадет немного моральный дух.

Правда, я ожидал, что первыми нас встретят корпы. Не маги, но хотя бы их «служба безопасности» — так они вроде себя кличут? Мы бы большую часть перебили, а некоторых отпустили бы восвояси, чтобы они про нас ужасов побольше рассказали. Но вышло, как вышло: противник сразу, как говорят общинники на Земле, с козырей зашел. Ну и ладно, так, может, и лучше будет. Посмотрят люди на записи, как двое человек три десятка Гончих в капусту рубят — посговорчивее станут.

Но сейчас камеры нам будут больше вредить, чем помогать. И я занялся их систематическим уничтожением. По выстрелу в крошечный объектив каждой, и через пару минут холл был абсолютно чист от наблюдения.

— Что дальше? — спросил Гринь, заходя в помещение.

Согласно моему плану, нехристь в первом столкновении не участвовал. Незачем корпам и их хозяевам знать о наличии у нас секретного оружия под названием «магия». Вот как покажем, так и узнают, но не раньше. Гринь этому решению не обрадовался, но послушно отсиделся в стороне, пока мы рубили демонов. И теперь вот, получив от меня знак, что можно выходить, полез с вопросами.

А что дальше? Освящаем этаж и поднимаемся на следующий. Пешочком, естественно, а лифты обесточить, при невозможности — уничтожить. Нам ни к чему, чтобы враг имел возможность в спину ударить. Так что вперед и вверх. Шаг за шагом. Такой план. День обещает быть долгим.

Так я нехристю и сказал. Он скривился, попытался вновь затянуть волынку на тему «давай рванем вперед, убьем магов, а остальные сами разбегутся», но я его оборвал:

— Решили же, Гринь. Чего сейчас метаться?

— Так долго же! И потом, пока мы будем этаж за этажом чистить, сюда все демоны со станции слетятся! Для них же эти перемычки, которые осознавшие опустили, не преграда.

— Очень на это надеюсь, — отозвался я с уверенностью, которую не вполне ощущал. — Тогда не придется за ними потом гоняться, это выйдет на порядок дольше, чем зачистить одно здание.

— Фанатик ты, Оли! — в сердцах тот даже на пол сплюнул. — Почище даже этих!

Уходя, он кивнул на группу, державшуюся особнячком — осознавших. Те, выставив наблюдателя, уселись в кружок и молились.

Фанатик! Даже обидно немного! У нехристя что в его систему координат не вписывается, так сразу под ярлык попадает. В Бога верует и на Него надеется — фанатик! Молится невидимым силам — фанатик! А сам, например, до боя в медитации сидел — это что же, не разновидность молитвы? А, пусть его!

Я бросил взгляд на Стефа, тот как раз беседовал с подземниками — поднимал их боевой дух. Молодец, догадался, я вот, например, только сейчас сообразил, что людям, впервые столкнувшимся с демонами, требуется об этом поговорить, да хотя бы услышать пару фраз о том, что они молодцы и не дрогнули!

Кстати, а ведь после первого столкновения с силами Ада люди Манты и Фокса смешались, плюнув на политические разногласия перед лицом настоящего врага. Стоят, с немудрящих шуток Стража хохочут, поди отличи, кто с какого лагеря был. А вот катары по-прежнему держались особнячком. Надо это исправлять.

Времени у нас, конечно, в обрез было, но пару минут для такого всегда можно выкроить. А там уже и Стеф на сцену выйдет. Пусть пока настроится парень, вижу же, боится неудачи.

— Я присоединюсь? — спросил у Вима, приблизившись.

Тот без слов указал на место рядом с собой. Я сел на колени, посмотрел вокруг и понял, что осознавшие смотрят на меня выжидательно. Чего это, интересно? А, я же не из их паствы, любопытно им, как люди на Земле молятся. И хотя шоу из обращения к Господу я устраивать не собирался, подумав, решил прочесть «Отче наш» вслух, а не одними губами, как обычно. Опустил голову, прикрыл глаза и обратился к Нему так, словно не сидел в холле небоскреба, занятого демонами и их адептами.

Молитва для меня уже давно была действием механическим. Не то чтобы слова утратили значение… Просто их нужно было произносить, так как они были частью личности Оливера Тревора, давно умершего Стража, а значит, и для меня обязательными. Культурный слой, так сказать. Но сегодня, произнося молитву, я вдруг почувствовал что-то. Не отклик, но ощущение, что слова мои услышаны и, по меньшей мере, приняты к сведению.