Сергей Лукьяненко - Ловец Видений [СИ]

– Добавь адвокатов, налоги и штрафы за парковку, – предложил Григ. – Ах, да! Надо не забыть загрязнение окружающей среды и глобальное потепление!

– Я рада, что ты не теряешь чувства юмора, – сказала Мария. – Ну же, Григ! Неужели так трудно признать, что мир болен? Что даже в Снах мы становимся не лучше, а хуже!

– Не все, – Григ наконец-то выбрал нож, который ему понравился. Длинный, зазубренный, с утолщающимся к обуху лезвием. – Да нет, я совершенно с тобой согласен. Реальный мир – неприятное местечко. И что? Альтернатива только одна. Страна Сновидений.

– Сны прекрасны, – сказала Мария. – Но реальный мир их портит.

– Меняй его. Улучшай.

– Этим и занимаемся, – Мария подошла ближе, поморщившись оглядела стол для жертвоприношений, присела на краешек. – Вопрос «как». Не все Сноходцы занимаются эскапизмом в Снах, Григ. Некоторые задумались о связи миров. Как полагаешь, если реальный мир влияет на Сны, то влияют ли Сны на реальный мир?

– А! – сказал Григ. – Влияют, конечно же. Менделееву снится таблица элементов, писателю – сюжет книги, философу – новая концепция.

– Это уж ты совсем с козырей заходишь, – сказала Мария серьёзно. – А по мелочам? Что, если во сне жестокому человеку воздастся жестокостью? Насильник подвергнется насилию? Обманщик будет обманут?

– Думаешь, это улучшит простецов?

– Если станет непременным правилом, если человек будет знать, что за любое совершённое зло его ночи превратятся в кошмар?

Григ подумал. Кивнул:

– Да, в этом что-то есть.

– Люди пытаются учить во сне иностранные языки, слушать музыку, даже книги во сне воспринимать. А нужно другое. Нужно воспитывать себя в Снах. Исправлять. А кто неисправим – пусть Сны держат его в рамках. Станут кнутом.

– И ты… и вы решили изменить Сны?

Мария кивнула.

– Даже не будучи Снотворцами?

– Ты же знаешь, хороший Снотворец – мёртвый Снотворец. Им уже неинтересен и неважен мир, оставшийся за гробовой доской. Они сильны. Но они косные и самонадеянные, их былая сила кружит им головы. Столкнувшись с человеком, который верит в себя – как ты, как я, как Креч, они теряются. Я готовилась много лет, Григ. Я Сноходец, которая нашла союзников в настоящем мире. Не побоялась открыться. Доказала свою правоту и свою полезность.

– Дай догадаюсь, – сказал Григ. У него возникло ощущение, что время, ещё недавно застывшее будто камень, начинает оживать, двигаться. – Какие-нибудь спецслужбы какой-нибудь страны? Ты доказала, что мир Снов реален… как именно? Добывала информацию у простецов? Сводила с ума? Сеяла сомнения, вербовала, запугивала? Может быть, даже, убивала? Я думаю, хороший кошмар способен угробить старенького политика.

– Политика – нет, они совести лишены напрочь, а вот вояки на удивление нервные, – Мария усмехнулась. – Да, в общих чертах ты прав.

– Но это никакое не исправление человечества, – сказал Григ. – Это навязывание миру интересов одной из сторон.

– Если это правильные интересы, то, что в этом плохого? Спроси, чего мы хотим добиться, я расскажу. Ручаюсь, ты не увидишь ничего плохого. Мир, где преступники сами побегут в полицию, чтобы избавиться от кошмаров? Где грешники раскаются, а праведники увидят рай? Вот для чего нам нужна Спираль Снов, Григ! Для всего рода людского!

– Слушай, даже Господь Бог, если ты в него веришь, конечно, оставил людям свободу воли, – Григ усмехнулся.

– Может и зря, – Мария посмотрела ему в глаза. – У меня были дети. Мальчик и девочка, двойняшки. Когда я была Анной, я вспоминала именно их…

Григ подумал, что знает продолжение этой истории.

– Они погибли.

– Мне очень жаль, – сказал Григ с сочувствием.

– Я была совсем молодая, – сказала Мария. – И они совсем маленькие. У нас… скажем так, была война. В дом попал снаряд. Тем, кто стрелял, было всё равно, куда он попадёт… Я выжила.

Она подняла руку, коснулась обугленной половины лица. Григу показалось, что ей больно от этого прикосновения, но она словно нарочно давит на щёку всё сильнее и сильнее.

– После этого я впервые проснулась во Снах. Долго думала, что сошла с ума. Потом собралась. Стала изучать Мир Сновидений. Многому научилась. И Снотворцы кое-чего не умеют.

Григ впервые задумался о том, сколько же ей лет.

В образе Анны девушка была совсем молоденькая. В образе Марии старше. А на самом деле?

– Не будет больше войн, – сказала Мария задумчиво. – Понимаешь? Вообще не будет. Мир станет лучше. Нужна только Спираль Снов.

– Держи, – Григ достал из кармана медальон, бросил ей.

– Фальшивка, которую расплющил Джон? – спросила она презрительно, поймав Спираль на лету. Оглядела и с пренебрежением бросила на стол.

– Не совсем. Спираль Снов – это конструкт, который каждый создаёт сам. На самом-то деле его, конечно, нельзя потрогать или взять в руки, – Григ пожал плечами. – Всё не так банально, как думали Снотворцы. Но овладеть Великим Артефактом можно, да.

– Ты понял, как?

Григ кивнул.

– Последняя камера? – Мария посмотрела на прозрачную глыбу.

– Да. Говард создавал симулякров, отвечающих его представлениям о сути человека и Мира Снов. Потом препарировал их заживо, закрепляя свои кошмары.

– Зачем? – жадно спросила Мария.

– Он считал страх и боль важным фактором жизни и развития. Барьером, ограждающим человечество. В своих фантазиях он защищал весь мир, творя кошмары.

– Это не лишено смысла, – кивнула Мария. – Может быть, даже, это надо взять за основу. Кошмары должны быть более персонифицированы. Он не достроил Замок, но…

– Он достроил, – сказал Григ, покачав головой. – Ты смотришь на пустую камеру и думаешь, что работа не окончена? О нет! Пустота гармонична, она часть кошмара. Заполни её – и ты перезагрузишь Сны. Станешь повелителем Великого Артефакта.

Мария молчала. Взгляд её затуманился, словно она рисовала перед глазами картины страшных мук – для тех, кто убивает детей или, к примеру, загрязняет мировой океан…

– Вот и тебя накрывает, – сказал Григ сочувственно. – Держись. На самом деле, достаточно выдержать один раз и безумие ослабнет. Это как переболеть.

– Это не безумие, – резко сказала Мария. – Безумен наш мир.

– И ты готова перестроить Замок? – спросил Григ.

– Да! – выкрикнула Мария.

Она спрыгнула со стола. Рассмеялась. Раскинула руки.

– Да! Иди!

Григ почувствовал, как время дёрнулось в последний раз и начало свой ход.

Из-под жертвенника, где только что ничего и никого не было, издавая хитиновый скрежет выбрался краб. Несколько лап у него были оторваны, а один стебелёк с глазом отсутствовал, но это его не смущало. Краб боком подошёл к Марии – и та положила руку на хитиновый панцирь. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, будто вели разговор, ныне уже не слышимый Григу. Потом краб побежал к столику с инструментами. Григ отошёл, прихватив полюбившийся нож. Такса тихо рычала, пятясь рядом – даже её апломб дал трещину.