Эр Ген - Пятицветный Парагон

— Ладно, ладно, — Ло Чун примирительно развел руками, — я не стану больше вас дурачить. Как насчет этого? Собрат даос Ханьсюэ, почему бы тебе не разделить со мной ложе сегодня ночью. Если ты это сделаешь, я прикажу двум тысячам моих практиков уйти. Это облегчит оборону города Святого Снега. Что скажешь?

Он посмотрел на изящные формы Ханьсюэ Шань, и в его сердце вспыхнуло пламя. Ханьсюэ Шань была настолько взбешена, что начала дрожать. Она одарила Ло Чуна испепеляющим взглядом, но её сердце защемило от печали. Некоторые члены клана начали искоса поглядывать на неё. Никто ничего не сказал, но она по взглядам сразу поняла, о чем они думают. От этого на сердце стало еще тоскливее. Она горько улыбнулась и невольно посмотрела на Мэн Хао. Ей было интересно, что бы он сделал в этой ситуации.

Мэн Хао с прищуром рассматривал трех практиков, которые только что убили мужчину. Один был родом из Западной Пустыни. Именно он снес голову мужчине-практику. При этом он использовал тотемную татуировку в виде меча! Тотем меча создал магическое воплощение меча невероятной силы. "Интересно, это тотем с атрибутом металла?" — мелькнула у него мысль. Внезапно он сделал шаг вперед и взмыл в воздух. Его взгляд неотрывно следил за Ло Чуном и его свитой.

Человек в воздухе сразу же привлек всеобщее внимание. Несколько практиков столпились вокруг Ло Чуна и наперебой принялись делиться с ним всеми известными сведениями о Мэн Хао. Глаза Ло Чуна загорелись, а его губы под маской скривились в ехидную улыбку. "Я слышал об этом грандмастере Мэн. Эта военная кампания сильно его прославила, — подумал Ло Чун с недобрым блеском в глазах. — Его убийство позволит взять город в считанные дни!" Пятеро практиков стадии Зарождения Души наблюдали за Мэн Хао. Как только он покинет поле действия Тернового Оплота, они сразу же атакуют.

Но чуть-чуть не долетев до городских стен, Мэн Хао остановился. Он одарил Ло Чуна загадочной улыбкой.

— Ло Чун, — сказал он, — если мне не изменяет память, я сказал тебе не подходить ко мне ближе, чем на триста километров. Совсем память отшибло?

Никто в городе Святого Снега не понял значение слов Мэн Хао. Они сообразили, что у них в прошлом с дитя Дао Дворца Черных Земель что-то произошло, но подробностей никто не знал. Но, как только Ло Чун услышал эти слова, у него закружилась голова. Маска скрывала ужас и недоверие, исказившие его лицо. В жизни он больше всего боялся двух людей: Фан Му из Южного Предела и Владыку Демонов из Черных Земель.

Он сразу же понял, о чем говорит Мэн Хао. "Это он! Это точно он! Только он может знать о том случае. Проклятье, откуда он здесь взялся?!" Вспомнив случай у невысокой горы, Ло Чун тяжело задышал. Его сердце сжалось в ужасе от одной мысли, во что его жизнь превратилась после той встречи: как он пытался изгнать яд в Дворце Черных Земель; как несколько раз в месяц его скручивало от такой нестерпимой боли, что хотелось умереть; как он выл ночами от боли и страха; как его наставник не смог ему помочь, а приглашенный им алхимик только бессильно разводил руками. Всё это моментально пронеслось в голове Ло Чуна. В его глазах стоял страх. Он всё это время старательно пытался избежать встречи с Владыкой Демонов. Кто бы мог подумать, что в первой же вылазке из Дворца в какое-то захолустье он столкнется с этим чудовищем.

Он одеревенел, чувствуя нарастающую жалость к самому себе. Он хотел закричать, что это произошло не по его вине. Он просто не знал, что Владыка Демонов обосновался в этом городе. Если бы ему было это известно, он бы не приблизился к этому месту даже под страхом смерти. А потом он внезапно вспомнил о чём всё это время говорил, а также о запрете Владыки Демонов приближаться к нему ближе чем на триста километров. Его начала колотить дрожь, а в сердце, подобно урагану, начал подниматься неописуемый ужас.

Он вспомнил о зловещей ауре Владыки Демонов, словно тот побывал в желтых источниках и сумел вернуться обратно, и как это чудовище могло убить его, стоило лишь ему пожелать. Всё это обрушилось на Ло Чуна тяжелейшим грузом, словно гигантская гора. Дитя Дао Дворца Черных Земель? Честь и слава? Репутация? Всё это сейчас не имело никакого значения для Ло Чуна. Жизнь была гораздо важнее. Поэтому Ло Чун чувствовал практически животный страх. "Проклятье, откуда он здесь взялся?!"

Пока Ло Чун прокручивал всё это в голове, для сторонних наблюдателей он неподвижно стоял, уставившись в одну точку. Практики рядом с ним вопросительно смотрели на своего предводителя. Угрожающие и заносчивые слова Мэн Хао заставили многих из них чувствовать себя не в своей тарелке. Внезапно кто-то вышел вперед и закричал:

— Наглец, каких поискать! Перед тобой дитя Дао Дворца Черных Земель! Это от него в радиусе трехсот километров разбегаются люди, а не наоборот, ты, ничтожный алхимик! Как смеешь ты такое говорить?!

Ло Чун почувствовал, будто в него ударила молния. Он вздрогнул и внезапно пришел в себя. К ужасу в его сердце теперь примешался неописуемый гнев. Но прежде, чем он успел выместить этот гнев... еще один практик бодро вышел вперед и раздраженно крикнул:

— Ты кем себя возомнил? Дитя Дао — почетнейший титул. Этим заявлением ты только что подписал себе смертный приговор!

После этой угрозы Ло Чун задрожал еще сильнее. В нём клокотала ярость вперемешку с ужасом и страхом. Всё потому, что он увидел холодный блеск в глазах Мэн Хао. Ло Чуну начало казаться, что у него вот-вот взорвется голова. Еще один практик вышел вперед.

— Ты...

Не дав ему закончить, Ло Чун запрокинул голову к небу и яростно взревел.

— Заткнитесь! Проклятье, вы пытаетесь убить дитя Дао?!

Он рванул вперед и влепил пощечину практику, который вышел последним. Практик полетел вниз, словно воздушный змей, которому подрезали нить. Изо рта несчастного брызнула кровь, а глаза пораженно расширились. С яростной гримасой под маской Ло Чун резко развернулся и выполнил магический пасс. Сияющий звездный свет окутал другого практика, который высказался в адрес Мэн Хао. Изнутри послышался отчаянный вопль. Ло Чун напал на них с таким остервенением, словно они были его заклятыми врагами!

— Треклятый лизоблюд! — бушевал Ло Чун. — Замыслил убить меня, дитя Дао?! Сдохни, грязный предатель!

Ло Чун выполнил еще один магический пасс, и практика разорвало на куски.

— Неуважение ко мне я еще могу стерпеть. Но неуважение к великому Владыке Демонов — это гнуснейшее преступление! Вы все заслуживаете смерти! Вы можете неуважительно относиться к кому угодно, но только не к Владыке Демонов!

С рёвом он устремился на самого первого говорящего. Тот, стремительно бледнея, во все глаза уставился на своего предводителя. Он хотел попытаться объясниться, но будет ли Ло Чун его слушать? сторонясь недоразумение Мэн Хао.