Михаил Булыух - Он

Арам вошел во вкус. Ему понравилось находить клады. А еще больше понравилось хорошо и регулярно кушать. Потому Лока, регулярно подползавшего ночами к шатру, Арам прогонял. Не хотел рисковать, беседуя на явно неприятные Ему темы.

7

— Хорошего ужина, Арам.

— И тебе, путник… присаживайся, здесь, у огня. Расскажи куда идешь и откуда знаешь имя мое?

— О… мало кто не знает в миру имени Арама. Слава твоя достигает краев ойкумены, от моря до моря люди благословляют и поминают твою щедрость и гостеприимство.

— Хм… Да ну?

— Истину говорю тебе, Арам.

— Что же… эй! Вы, там! Принесите остатки обеда! И не забудьте набрать свежей воды!

— Вода есть благо в пустыне… Лишь тот, кто тонет, может позавидовать иссыхающему в жажде своей.

— Слова твои мудры. Видно, муж ты… ммм… умудренный годами, и седина твоя есть признак разума, а не угасания рассудка. Однако… Ты не представился. Имя знаешь мое. Без страха подходишь к ночному костру… Кто ты?

— Имя мое Саламмир.

— Откуда же ты взялся здесь, в этой забытой Им пустыне, мудрый Саламмир?

— Ооо… Путь мой был долог и труден. Но сейчас говорить мы должны не обо мне. Знаешь ли куда ты идешь? Что ждет тебя там? За барханом?

— Египет.

— Правильно, Египет. А что знаешь ты о Египте? О его обычаях, укладе, законах?

— Закон Его главенствует над всем человеческими наставлениями!

— Бесспорно. Но…

— Но?

— Но как только войдешь ты в Египет и начнешь говорить на свое это мое, и это тоже мое, ты умрешь.

— Почему? Он ничего подобного не говорил!

— Он? Хех… Значит, Он говорит с тобой, я не ошибся. Он — стратег. Ему, знаешь ли, все равно. Умрешь ты, найдется другой. Жизнь Его и Его поступки неподвластны пониманию человеческому.

— Кто ты, Саламмир?

— Я… О… Я просто путник… Путник, желающий отплатить добром за добро.

— Эй, вы там! — заорал Арам. — Несите мяса! Свежего мяса! У меня здесь намечается серьезный разговор!

Саламмир улыбнулся. Сполохи костра бросали тревожные отсветы на его узкое, украшенное козлиной бородкой лицо. Если бы Арам мог заглянуть Саламмиру за спину, он бы увидел тень. Тень человеческой фигуры, голову которой венчали прямые мощные рога.

— Так вот, Арам. Слушай то, что я скажу тебе. Слушай и запоминай…

8

— Знаешь, Сала… — Арам помялся. — Тут такое дело…

Сала, будучи женщиной умной, насторожилась. Арам никогда не отличался деликатностью. А в последнее время, когда их клану стало резко и по-крупному везти, вообще зазнался.

— Слушаю, господин мой.

— Мы скоро войдем в Египет. Должны туда попасть, других вариантов нет.

— Знаю, ты уже говорил, господин мой.

— Египет — страна дикая и варварская. Коз почти не выращивают, шатров не ставят, живут в каменных домах. Неправильно это, каменные дома. Грех в них жить. Вавилон тому пример.

— Да, господин мой. Ты так умен, господин мой…

Для себя Сала отметила, что не прочь немного погрешить, снова пожив в каменном доме. Очень уж ей надоело скитаться по пустыням, где воды недостаточно не то чтобы голову помыть, а и просто вдосталь напиться. Она даже похудела за последние дни килограмм на пять. Благо с барханов могла просто скатываться, а не топать вниз, как тощие рабы и рабыни. А не то похудела бы на семь, а то и восемь.

— Да, — самодовольно ухмыльнулся Арам. — Он не обделил меня умом. Так вот. В этой варварской стране есть глупейший, но очень древний обычай. Самые красивые женщины принадлежат лично фараону. Вообще все, что есть в пределах Египта, принадлежит лично фараону.

— А кто такой… фараон?

— Ну… местный царек. Ничего особенного, исключая то, что окружающие считают фараона Им.

— А фараон — Он?

— Скорее всего — нет.

— Господин мой не уверен?

— Уверен. Он — не Он. В смысле… фараон — точно не Он.

— Ясно.

Сала замолчала. Она, как уже было сказано, была умной женщиной. И понимала, что иногда лучше молчать, чем говорить.

— Так вот… поскольку фараон хозяин всего, что есть на его земле, он может как одарить, так и лишить всего. В том числе — жизни.

Арам замялся еще сильнее, явно пытаясь сказать то, что уже решил сказать, но еще не знает какими словами.

— Сегодня ночью… у моего костра был гость. Ты видела его.

Сала молча кивнула. К ночной трапезе ее не пригласили, но высокого худого человека с длинной жиденькой бороденкой и без усов она рассмотрела хорошо. Его дребезжащий, будто мекающий голос она уже вроде где-то слышала… но где? Когда?

— Этот мудрый… человек… дал замечательную идею. Ты, жена моя, будешь жить во дворце фараона! Вернее, я решил так сам, но он подсказал… Ну не важно, — раздраженно поморщился Арам.

— Господин мой… — Сала обомлела. — Неужели этот человек настолько важный, что по его слову, нас поселят во дворце?

— Не совсем… Только тебя. Сала, ты женщина прекрасная видом.

— Да?

— Да. И вот есть такая мысль…

— Какая, муж мой?

Арам собрался, зажмурился и выдохнул:

— Скажи, что ты мне сестра, дабы мне хорошо было через тебя.

Он ожидал всякого. Криков, упреков, скандала… Но Сала только ласково улыбнулась мужу и пропела.

— Конечно, господин мой. Я поняла. Фараон возьмет меня во дворец… А я… там я смогу убедить его одарить тебя богатствами. Так ты задумал, муж мой? Я покорюсь, но… Навечно ли такую судьбу ты выбрал жене своей, сидя у ночного костра с неожиданным и незваным гостем?

Арам приоткрыл один глаз. Бури не было. Пронесло. Да, именно так и говорил этот… как его… вот ведь… совсем вылетело из головы имя. А вообще странно… Сала женщина вспыльчивая. Рабы регулярно получают от нее пинки, затрещины и оскорбления. Да и сам Арам… Бывает, если подвернется не вовремя, такого мог наслушаться… Он ее и бил, и вразумлял, и наставлял… Ничего не помогает. Своевольная, гордая, насмешливая. А тут… Будто сама хочет уйти от него во дворец. Но так нельзя! Женщина не может уйти от мужа! Муж прогнать вправе, но не наоборот!

Сала наклонилась поближе, так, что глаза ее оказались на уровне лица сидящего на земле Арама.

— А как же… как же… муж мой… скажи… если появятся дети?

Арам пожевал губами. Скривился.

— Детей не будет. Гость, посетивший меня ночью, дал мне это…

Он протянул Сале бутылочку, на которой была прилеплена бумажка в клеточку. На бумажке корявым почерком русскими буквами, которые Арам не знал и читать не умел, накарябано: «Коктейль 3в1. Триппер. Сифилис. Гепатит В».

Сала первый раз в жизни увидела и стекло, и бумагу. Бутылочка ее крайне заинтересовала.

— И… что мне с этим делать? — спросила она, вертя ее в руках.

— Гость сказал, нужно выпить. Стой!!! Не сейчас! Когда тебя во дворец заберут. Только там.

Сала кивнула и спрятала бутылочку в складки одежд.