Джордж Мартин - Буря мечей. Том 2

– Уот с Длинного Озера схлопотал четвертую! Ничья! – Следующая стрела просвистела мимо его собственного уха, и он крикнул: – Эй! Я в турнире не участвую!

– Эти шкуры нипочем не загорятся, – сказал Джон как себе, так и другим. Их единственная надежда – попытаться раздробить черепаху, когда она доберется до Стены, а для этого нужны большие камни. Как бы крепко черепаха ни была сколочена, валун, сброшенный с высоты семисот футов, она вряд ли выдержит. – Гренн, Оуэн, Кегс – пора.

У палатки стояла в ряд дюжина крепких дубовых бочек, наполненных гравием, который черные братья обыкновенно разбрасывали по Стене, чтобы легче было ходить. Вчера, увидев, как одичалые кроют черепаху овчинами, Джон велел Гренну налить в эти бочонки воды, сколько войдет. Вода пропитала битый камень до дна, и за ночь смесь сковало морозом. Это было единственное, чем они могли заменить валуны.

– Зачем их замораживать? – спросил Гренн накануне. – Почему бы не скинуть бочки, как они есть?

– Если бочки по дороге стукнутся о Стену, они лопнут, – ответил Джон. – Какой нам прок осыпать этих сукиных сынов щебенкой?

Сейчас он налег плечом на один бочонок вместе с Гренном, а Кегс и Оуэн навалились на другой. Бочки за ночь примерзли ко льду и не поддавались.

– Да этот ублюдок целую тонну весит, – сказал Гренн, когда бочонок наконец сдвинулся.

– Переворачивай его набок и кати. Только смотри ноги себе не отдави, а то будешь как Пустой Сапог.

Гренн перевернул бочонок, а Джон, схватив факел, пару раз провел им над поверхностью Стены. Бочонок покатился по смоченному льду так быстро, что они чуть не упустили его. Наконец они все вчетвером подкатили его к самому краю и снова поставили торчком.

Таким манером они выстроили над воротами четыре дубовые бочки. В это время Пип крикнул:

– Черепаха у дверей! – Джон, опершись на раненую ногу, перегнулся вниз, чтобы посмотреть самому. «Барьер. Марш должен был поставить барьер у края». Сколько же всего не сделано. Одичалые оттаскивали от ворот трупы великанов. Конь и Малли скидывали на них камни. Один человек как будто упал, но камни были слишком мелкими, чтобы причинить ущерб самой черепахе. Джону было любопытно, что одичалые будут делать с мертвым мамонтом на дороге, но черепаха была так велика, что они просто перетащили ее через труп. Больная нога Джона подкосилась, но Конь схватил его и оттащил назад, сказав:

– Не высовывайся так.

– Барьер надо было поставить, вот что. – Джону мерещилось, что топоры уже рубят дерево – или это у него в ушах звенело от страха? – Давай, – сказал он Гренну.

Гренн, кряхтя, уперся плечом в бочонок. Оуэн и Малли пришли ему на подмогу. Вместе они сдвинули бочонок на фут, потом на другой – и вдруг он исчез.

Они услышали, как он ударился о Стену на пути вниз. Потом раздался куда более громкий треск расколотого дерева, сопровождаемый истошными воплями. Атлас радостно заорал, Оуэн пустился в пляс, Пип, посмотрев вниз, крикнул:

– А черепаха-то кроликами начинена! Глядите, как улепетывают.

– Еще, – рявкнул Джон, и Гренн с Кегсом спихнули вниз еще один бочонок.

В конце концов они разнесли в щепки всю переднюю часть черепахи. Одичалые выбирались из-под нее с другого конца и сломя голову бежали к лагерю. Атлас стрелял им вслед из арбалета, прибавляя прыти. Гренн ухмылялся в свою бородищу, Пип острил напропалую, и никому из них нынче больше не грозила смерть.

«Но завтра…» Джон взглянул в сторону палатки. Из двенадцати бочонков с гравием осталось восемь. Джон ощутил внезапно, как он устал и как болит у него нога. «Надо поспать – хотя бы пару часов». Сходить к мейстеру Эйемону за сонным вином, оно ему поможет.

– Я спущусь вниз, в Королевскую башню, – сказал Джон. – Зовите меня, если Манс опять что-нибудь придумает. Пип, Стена остается на тебя.

– На меня? – сказал Пип.

– На него? – сказал Гренн.

Он с улыбкой ушел от них и спустился вниз в клети.

Чаша сонного вина действительно помогла ему. Не успел он растянуться на узкой койке в своей каморке, как сон овладел им, и Джону стали сниться голоса, крики и зов боевых рогов – единственная протяжная нота, долго висящая в воздухе.

Когда он проснулся, за бойницей, заменявшей ему окошко, было черно, а над ним стояли четверо незнакомых мужчин. Один из них держал фонарь.

– Джон Сноу, – отрывисто молвил самый высокий, – надевай сапоги и ступай с нами.

Со сна Джон первым делом подумал, что Стена в его отсутствие каким-то образом пала, что Манс послал великанов или еще одну черепаху и взял ворота. Но потом он протер глаза и разглядел, что незнакомцы одеты в черное. «Братья Ночного Дозора!»

– Куда я должен идти? Кто вы?

По знаку высокого двое других стащили Джона с кровати и повели вверх по лестнице в горницу Старого Медведя. У огня стоял мейстер Эйемон, опираясь на свою трость из тернового дерева. Тут же находился септон Селладор, как всегда под хмельком, и сир Уинтон Стаут мирно спал на подоконнике. Остальных братьев в комнате Джон не знал – всех, кроме одного.

Сир Аллисер Торн, безукоризненно опрятный в отороченном мехом плаще и начищенных сапогах, сказал кому-то:

– Вот он, предатель, милорд. Бастард Неда Старка из Винтерфелла.

– Я не предатель, Торн, – холодно ответил на это Джон.

– Это мы еще увидим. – В кожаном кресле за столом, где Старый Медведь писал свои письма, сидел массивный, с отвисшими щеками человек. – Да-да, еще увидим. – Надеюсь, ты не станешь отрицать, что ты Джон Сноу, бастард Старка?

– Лорд Сноу, как он себя величает. – В колючих глазах худого, жилистого сира Аллисера сейчас светилось веселье.

– Это вы прозвали меня Лордом Сноу, – возразил ему Джон. Сир Аллисер в бытность свою мастером над оружием в Черном Замке всем новобранцам раздавал клички. Старый Медведь отправил Торна в Восточный Дозор у моря. «Значит, все эти люди, должно быть, из Восточного Дозора. Ворон долетел до Коттера Пайка, и тот послал помощь». – Сколько человек вы привели с собой? – спросил Джон человека за столом.

– Спрашивать буду я, – ответил брыластый. – Тебя обвиняют в клятвопреступлении, трусости и дезертирстве, Джон Сноу. Признаешь ли ты, что бросил своих братьев погибать на Кулаке Первых Людей и примкнул к одичалому Мансу Налетчику, объявившему себя Королем за Стеной?

– Бросил?! – Джон чуть не поперхнулся этим словом.

– Милорд, – вступился за него мейстер Эйемон, – мы с Доналом Нойе обсудили это дело, когда Джон Сноу вернулся к нам, и его объяснения нас вполне удовлетворили.

– Ну а я не удовлетворен, мейстер, – ответил брыластый. – Я желаю выслушать эти «объяснения» сам. Да-да.

Джон подавил свой гнев.

– Я никого не бросал. С Кулака я ушел вместе с Куореном Полуруким, чтобы произвести разведку на Воющем перевале, и к одичалым перешел тоже по приказу. Полурукий опасался, что Манс нашел Рог Зимы…