Джордж Мартин - Буря мечей. Том 2

– Ваша милость, – сказал Джейме, – разрешите мне удалиться.

– Как вам угодно, сир дядя. Можно мне теперь поставить печати, дядя? – спросил мальчик у сира Кивана. Пока что в его королевских трудах для него самое приятное ставить королевскую печать на горячий воск.

Джейме вышел. У зала совета стоял на часах сир Меррин Трант в белой чешуйчатой броне и белоснежном плаще. «Стоит ему узнать о моей слабости, или Кеттлблэку, или Блаунту…»

– Оставайтесь здесь, пока его милость не закончит, – сказал Джейме, – а затем сопроводите его обратно в крепость Мейегора.

– Слушаюсь, милорд, – склонил голову Трант.

На внешнем дворе было людно и шумно. Джейме прошел на конюшню, где седлал лошадей какой-то большой отряд.

– Железные Икры? Итак, ты уезжаешь?

– Как только миледи будет готова, – ответил ему Уолтон. – Милорд Болтон ждет нас. Да вот и она.

Конюх вывел во двор красивую серую кобылку. На ней сидела худенькая, с впалыми глазами девочка, закутанная в тяжелый плащ – серый, как и платье под ним, и отороченный белым атласом. Плащ закалывала пряжка в виде волчьей головы с опаловыми глазами. Длинные каштановые волосы девочки развевались на ветру. «Хорошенькая», – подумал Джейме, но в глазах у нее печаль и настороженность.

Увидев его, она склонила голову и сказала тонким напряженным голоском:

– Сир Джейме, как вы добры, что пришли проводить меня.

– Так вы меня знаете? – Джейме присмотрелся к ней повнимательнее.

– Вы, должно быть, забыли, милорд… – прикусила губу девочка. – Я была еще маленькая, когда имела честь познакомиться с вами в Винтерфелле, когда король Роберт приезжал к моему отцу, лорду Эддарду. – Она опустила свои большие карие глаза и добавила совсем тихо: – Я Арья Старк.

Джейме никогда не обращал особого внимания на Арью Старк, но ему показалось, что эта девочка старше.

– Я слышал, вы собираетесь выйти замуж.

– Да, за Рамси, сына лорда Болтона. Раньше он был Сноу, но его милость сделал его Болтоном. Говорят, что он храбрый воин. Я счастлива.

«Почему же тогда у тебя такой испуганный голос?»

– Желаю вам всяческих благ, миледи. Получил ты обещанную награду? – спросил Джейме Уолтона.

– Да, мы ее уже поделили. Спасибо. Ланнистеры и правда платят свои долги, – усмехнулся северянин.

– Всегда. – Джейме бросил последний взгляд на девочку. Не слишком как будто похожа на Старков, но это и не важно. Настоящая Арья Старк скорее всего покоится в безымянной могиле где-нибудь на Блошином Конце. Ее родители мертвы, братья тоже, и самозванку некому изобличить. – Счастливого пути, – сказал Джейме. Нейдж поднял свое мирное знамя, и северяне в лохматых плащах, построившись в колонну, рысью выехали из ворот замка. Худенькая девочка на серой кобыле казалась между ними очень маленькой и одинокой.

Некоторые лошади еще шарахались от темного пятна на утоптанной земле, где погиб от руки Грегора Клигана злосчастный конюх. При виде его Джейме заново почувствовал гнев. Он строго приказал своим королевским гвардейцам не подпускать толпу близко, но этот олух сир Борос зазевался, глядя на поединок. Дурачина конюх, конечно, сам виноват, и покойный дорниец тоже, а Клиган больше всех. Удар, отсекший парню руку, был случайным, а вот второй…

«Теперь Клиган за это расплачивается». Великий мейстер Пицель лечит его, но крики, несущиеся из покоев мейстера, не внушают надежды на выздоровление. «Омертвение ширится, и раны источают гной, – доложил Пицель совету. – Даже личинки не желают есть эту мерзость. Раненого сотрясают столь сильные судороги, что приходится вставлять ему кляп, иначе он откусит себе язык. Я срезал больные ткани, насколько осмелился, и лечу гниение кипящим вином и хлебной плесенью, но безуспешно. Жилы у него на руке чернеют, а когда я поставил ему пиявок, все они подохли. Я должен знать, милорды, какой злокозненной субстанцией смазал свое копье принц Оберин. Не худо бы заключить под стражу остальных дорнийцев, пока они не станут сговорчивее».

Лорд Тайвин отказал ему.

– У нас и без того будет немало хлопот с Солнечным Копьем из-за смерти принца Оберина. Я не желаю ухудшать дело, беря под стражу его спутников.

– В таком случае я боюсь, что сир Грегор умрет.

– Разумеется. Я так и заявил в письме, которое отправил принцу Дорану вместе с телом его брата. Но умереть он должен от меча Королевского Правосудия, а не от смазанного ядом копья. Вылечите его.

– Милорд… – испуганно заморгал великий мейстер.

– Вылечите его, – раздраженно повторил лорд Тайвин. – Вам известно, милорды, что лорд Варис послал рыбаков в воды близ Драконьего Камня. Так вот, они докладывают, что на острове остался лишь самый малочисленный гарнизон. Лиснийский флот ушел из залива, и почти все войско лорда Станниса исчезло вместе с ним.

– Прекрасно, – отозвался Пицель. – Пусть Станнис сидит в Лисе хоть до конца своих дней. Наконец-то мы избавились от него и его амбиций.

– Вы что, окончательно поглупели, когда Тирион сбрил вам бороду? Мы говорим о Станнисе Баратеоне. Это человек, который будет драться до конца и еще дольше. Если он ушел с острова, это может значить только одно: он намерен возобновить войну. Скорее всего он высадится у Штормового Предела и попытается поднять прибрежных лордов. Если так, то он обречен. Но если он поступит более смело и рискнет метнуть свои кости, он может отправиться в Дорн. Перетянув на свою сторону Солнечное Копье, он будет вести свою войну еще много лет. Поэтому мы ни в коем случае не должны больше задевать Мартеллов. Дорнийцы вольны уехать, а ваша задача – вылечить сира Грегора.

И Гора продолжал кричать, и днем и ночью. Похоже, лорд Тайвин Ланнистер даже Неведомого способен укротить.

Поднимаясь по лестнице башни Белый Меч, Джейме слышал, как храпит в своей келье сир Борос. У сира Бейлона дверь тоже была закрыта – ему предстояло охранять короля ночью, и он отсыпался днем. В башне, если не считать храпа Блаунта, стояла полная тишина. Джейме порадовался этому, поскольку тоже хотел отдохнуть. Прошлой ночью после схватки с сиром Аддамом боль почти не давала ему спать.

Однако, войдя в свою спальню, он увидел, что его там ждет сестра.

Она стояла у открытого окна, глядя поверх крепостных стен на море. Ветер с залива так плотно прижимал ее платье к телу, что у Джейме участилось сердцебиение. Платье было белым, как гобелены на стенах и покрывало на кровати. На широких рукавах и корсаже блестели маленькие изумруды. Золотые волосы Серсеи были уложены в золотую сетку, украшенную более крупными изумрудами. Низкий вырез обнажал плечи и верхнюю часть грудей. «Она так прекрасна», Джейме сразу захотелось заключить ее в объятия.

– Серсея. – Он тихо притворил за собой дверь. – Зачем ты здесь?