Джордж Мартин - Буря мечей. Том 2

– Попал! – завопил Атлас, высунувшись так далеко, что Джон испугался, как бы он не упал. – Попал, попал! – Слышно было, как ревет пламя. Охваченный огнем великан появился в поле их зрения и стал кататься по земле.

Мамонты, приведенные в ужас огнем и дымом, вдруг обратились в бегство, топча всех у себя на пути. Великаны и одичалые шарахались от них в разные стороны. В мгновение ока посреди войска образовалась брешь. Конные на флангах увидели, что остались одни, и тоже решили отступить, хотя из них не пострадал никто. Даже собачьи упряжки, не сделав ровно ничего полезного, устремились прочь. «Если уж они бегут, то сломя голову, – подумал, наблюдая за ними, Джон. – Даже их барабаны умолкли. Как тебе нравится эта музыка, Манс? Как тебе такой поцелуй от дорнийки?»

– Раненые есть? – спросил Джон.

– Эти ублюдки мне в ногу попали. – Пустой Сапог выдернул стрелу и помахал ею над головой. – В деревянную.

Грянуло нестройное «ура». Зея, схватив Оуэна, закружила его и прямо при всех наградила смачным поцелуем. Она и Джона хотела поцеловать, однако он вежливо, но твердо отстранил ее от себя. «Нет, – сказал он. – Я уже достаточно нацеловался». На него обрушилась внезапная усталость, и ногу от колена до паха охватила нестерпимая боль.

– Пип, помоги мне дойти до клети. Гренн, я оставляю Стену на тебя.

– На меня?! – сказал Гренн.

– На него?! – сказал Пип. Трудно было судить, кого из них это ужаснуло больше.

– А ч-что мне делать, – выговорил Гренн, – если они снова пойдут в атаку?

– Останови их, – сказал ему Джон.

Пока клеть ехала вниз, Пип снял шлем и вытер лоб.

– Я весь обледенел. Что может быть гнуснее замерзшего пота? – хохотнул он. – И есть охота, как никогда в жизни. Целого зубра бы съел. Не сказать ли Хоббу, чтобы изжарил нам Гренна? – Но при взгляде на Джона его улыбка угасла. – Что с тобой? Нога?

– Нога, – подтвердил Джон. Ему даже говорить было больно.

– Но ведь битву-то мы выиграли, правда?

– Спроси меня об этом, когда я увижу туннель, – мрачно ответил Джон. «Мне нужно погреться у огня, съесть что-нибудь горячее, поспать в тепле и как-то облегчить боль в ноге». Но сначала он должен побывать в туннеле и узнать, что случилось с Доналом Нойе.

После боя с теннами они целый день отгребали лед и обломки дерева от внутренних ворот. Пегий Пат, Кегс и другие строители с жаром настаивали на том, чтобы оставить этот завал как добавочную защиту от Манса. Но это сделало бы невозможной оборону туннеля, чего Нойе допустить не мог. Если разместить людей в амбразурах и поставить лучников и копейщиков у каждой решетки, нескольким стойким братьям удастся сдержать в сто раз больше одичалых и завалить туннель трупами. Нойе не собирался позволять Мансу пройти через лед беспрепятственно. Поэтому они кирками и лопатами разгребли обломки лестницы и очистили ворота.

Джон ждал у железных прутьев, пока Пип ходил к мейстеру Эйемону за запасным ключом. Неожиданно Пип вернулся с самим мейстером и с Клидасом, несущим фонарь.

– Зайди потом ко мне, – сказал старик Джону, пока Пип возился с замком и цепью. – Я сменю тебе повязку, положу свежую примочку и дам сонного вина от боли.

Джон слабо кивнул. Пип отворил дверь и пошел впереди, а Клидас с фонарем за ним. Джону стоило труда не отставать от мейстера. Лед смыкался вокруг, пронизывая холодом до костей, и Стена над головой давила своей тяжестью. Они словно спускались в глотку ледяного дракона. Один поворот, потом другой. Пип отпер вторую решетку. Еще поворот – и впереди забрезжил свет, слабо отражаемый льдом. Джон сразу понял: дело плохо. «Очень плохо».

– Тут кровь на полу, – сказал Пип.

Отряд Нойе принял бой и погиб. На последних двадцати футах туннеля. Внешние дубовые ворота были изрублены и сорваны с петель, и один из великанов прополз в проем. Тускло-красный свет фонаря озарял сцену побоища. Пип отвернулся, и его вырвало, а Джон позавидовал слепоте мейстера Эйемона.

Нойе со своими людьми поджидал врага за третьей решеткой. Двое арбалетчиков успели выпустить в рвущегося к ним великана с дюжину стрел, а затем, должно быть, вперед вышли копейщики и принялись колоть его сквозь решетку. Но у великана еще достало сил просунуть к ним руку, свернуть шею Пегому Пату и разломать прутья. Обломки цепи валялись на полу. «Подумать только, что сумел натворить один-единственный великан».

– Живых нет? – тихо спросил мейстер.

– Нет. Все мертвы. Донал погиб последним. – Меч Нойе до половины завяз в горле великана. Джон всегда считал кузнеца крупным мужчиной, но в ручищах великана тот казался почти ребенком. – Великан сломал ему хребет. Не знаю, кто из них умер первым. – Джон взял фонарь и подошел поближе. – Это Мег. – «Я последний из великанов…» Джон мог бы ощутить печаль, но печалиться не было времени. – Мег Могучий. Король великанов.

Ему захотелось на солнце. Здесь, во тьме и холоде, удушливо разило кровью и смертью. Джон отдал фонарь Клидасу, пролез за поломанную решетку, протиснулся мимо мертвого великана и вышел на дневной свет.

Туша мамонта наполовину загораживала ворота, и Джон порвал плащ, зацепившись о его бивень. Снаружи лежало еще трое великанов, покрытые камнями, талым льдом и застывшей смолой. От огня со Стены обрушились огромные глыбы льда, разбившись о черную землю. Джон задрал голову, ища, откуда они свалились. С этого места Стена казалась огромной, готовой раздавить человека.

Джон вернулся в туннель к остальным.

– Надо будет по мере возможности починить ворота и завалить наглухо этот кусок туннеля. Щебнем, льдом, чем угодно. До самой второй решетки, если сумеем. Командование придется принять сиру Уинтону – он последний рыцарь, который у нас остался. Но действовать надо спешно – великаны вернутся, не успеем мы и глазом моргнуть. Надо сказать ему…

– Сказать недолго, – мягко ответил мейстер Эйемон. – Только что пользы? Он улыбнется, кивнет и тут же обо всем забудет. Тридцать лет назад сиру Уинтону Стауту недостало всего дюжины голосов, чтобы стать лордом-командующим, и в этой должности он был бы на своем месте. Десять лет назад он тоже на многое годился, но с тех пор многое переменилось. Ты знаешь это так же хорошо, как знал Донал, Джон.

Это была правда.

– Тогда командуйте вы, мейстер, – сказал Джон. – Вы провели на Стене всю свою жизнь – люди пойдут за вами. Мы непременно должны закрыть эти ворота.

– Я присяжный мейстер, Джон. Мой орден служит и советует, но не отдает приказаний.

– Но должен же кто-то…

– Должен. И это будешь ты.

– Нет.

– Да, Джон. Ненадолго – только пока гарнизон не вернется. Тебя выбрал Донал, а до него Куорен Полурукий, и лорд Мормонт назначил тебя своим стюардом. Ты сын Винтерфелла, племянник Бенджена Старка. Либо ты, либо никто. За Стену отвечаешь ты, Джон Сноу.