Андрей Лазарчук - Дочь Белого Меча

Тело Овтая лежало там, где его оставили — у самого края пропасти. Хотя Ягмара много знала о камневерах, она ни разу не была на их похоронах — мать никогда не брала её на проводы родни. Просто слышала от кого-то, что тела они заваливают камнями, а самый большой камень — лучше чёрный — ставят сверху. И что кладут тело обязательно головой на закат. Но где он, этот закат?.. Вроде бы шли на восход, но ведь дорога могла и петлять.

Рядом появился Колобок.

— Ты знаешь, где закат? — спросила Ягмара.

Колобок покрутился на месте, потом уверенно откатился на пару шагов. Совсем не туда, куда поначалу казалось Ягмаре.

— Ты уверен?

Колобок возмущённо хрюкнул и подпрыгнул на месте.

— Поверю тебе, — сказала Ягмара.

Она хотела взять тело за руки, но руки уже закоченели. Тогда она ухватилась за воротник заскорузлой от крови куртки и поволокла тело — чуть подальше от края, да и от створа моста. Куртка широко разошлась на боку, и Ягмара поняла, от чего умер Овтай — чудовище почти вырвало его печень.

Она положила Овтая так, как показал Колобок, и стала приносить камни. Она носила их и носила, обкладывая тело сначала по кругу, потом прикрыла ноги, потом живот и грудь. Почему-то страшно стало закрывать лицо — как будто именно этим она обрывала последнюю нить, связывающую Овтая с этим миром. Она дала себе передышку и ещё раз помолилась, теперь уже Ахура Мазде, чтобы он не позволил ей ненароком осквернить тело. И чтобы понял её, проклятую после прикосновения к мёртвой плоти, и простил, и даровал когда-нибудь очищение…

Камень, который она наметила, чтобы положить сверху, оказался слишком тяжёл для неё одной. Она смогла его только перевернуть.

Под камнем что-то лежало.

Ягмара поскребла топориком. Обнаружилась плотная кожа. Она разрыхлила и отбросила слежавшуюся щебёнку, поддела кожаный край — и вытащила сумку. Сумка была тяжёлой. Ягмара отчистила её от грязи, добралась до пряжки. Подумала — открывать ли? Если это клад, то его вполне могут охранять духи места…

Впрочем, клад сам пришёл в её руки, она его не искала.

Ягмара встряхнула находку. Что-то глухо брякнуло.

Пряжка поддалась не сразу, кожа ремешков разбухла. Но торопиться было некуда.

В сумке лежали длинные тряпичные свёртки. Она развернула один. Тряпка была пропитала отвердевшим маслом. В свёртке оказалась тёмно-синяя, почти чёрная, железная полоса — с разводами, но без малейших пятнышек ржавчины.

Наверное, это был то самое кушанское синее железо, которое так ценилось во всей Ойкумене…

Она снова завернула полосу в тряпицу и закрыла сумку. Потом услышала шорох наверху. Ний спускался.

Когда они завершили погребенье, Ний спросил:

— Ты знаешь, что нужно сказать?

Ягмара отрицательно покачала головой.

— Я тоже… А твоя мама разве не…

— Да, но она никогда не брала меня на похороны родни.

— Тогда давай просто помолчим и подумаем о нём.

Ягмара кивнула.

Прости меня, Овтай-медведь, это из-за меня всё получилось. Ты умер как воин, как охотник, как друг. Я клянусь, что сделаю так, чтобы твоя смерть не оказалась напрасной. Твоя — и других воинов и охотников. Мы дойдём до конца. А тебе я желаю встречи с предками и друзьями, добрых пиров и доброй охоты. Пусть так и будет…

— Это было под камнем? — спросил Ний.

— Да. Похоже, что лежало давно. Там ещё какой-то пергамент, но я не смогла прочитать, что в нём написано.

— Покажи.

Ний взял небольшой листок и попытался рассмотреть бледно-ржавую вязь неведомого письма.

— Похоже на арабское, но не арабское, — сказал он.

— Да, — согласилась Ягмара. — Арабское письмо я немного понимаю.

— Но где-то когда-то я это видел… — продолжил Ний.

— Старайся не вспоминать, — сказала Ягмара.

— Угу… стараюсь… Ты знаешь, у меня иногда что-то возникает в голове… но неуловимое. И тут же забывается.

— Ты вспомнил, что был здесь.

— Да, и был на этом самом месте. Смотрел вниз, на деревню убырей. Но как я сюда попал и зачем — это на миг мелькнуло и пропало. Но мелькнуло… Кто-то ещё был со мной. И у меня было тогда… очень хорошее настроение. Злое и радостное. Будто я кому-то удачно отомстил… Хотя нет, не так. Будто с теми, кто мне хотел сделать зло, случилось ещё большее зло.

— И тебя это — радовало?

— Тоже неправильно слово, — сказал Ний задумчиво, — а вот правильное я никак найти не могу…

— Надо идти, — напомнила Ягмара.

— Да, — согласился Ний. — Куда-нибудь надо идти… Колобок, ты приведёшь нас к людям? Только побыстрее, пожалуйста.

Колобок прокрутился на месте, чирикнул.

— Это возьмём? — Ний кивнул на найдённую сумку.

— Ну… а вдруг пригодиться? Руки свободны…

— Руки свободны… да.

У них ничего не осталось: овтаев топорик да маленькое огниво Ния. Чудом уцелевший мех из-под вина. Пустой. И та одежда, что на себе.

И совершенно непонятно, сколько так идти. И есть ли впереди вода…

Ягмара знала по опыту, что без еды она, не особо теряя силы, протянет дней двенадцать. Но обязательно нужно пить. И ещё нужна соль. Довольно много соли, без соли усталость накатит быстро. Но откуда тут соль?..

Она осторожно подхватила Шеру на руки и свистнула Колобку: веди.

— Давай я понесу, — тут же сказал Ний.

— Ты охраняй, — сказала Ягмара. — Потом, может, и поменяемся…

Шеру вздохнул. Вроде бы все кости его были целы, но кот с трудом удерживался от жалоб. Шкура, конечно, пострадала, и раны некоторые ещё продолжали кровить… но, в общем-то, ничего особо страшного. Полежать где-нибудь в уголке, в тепле под печкой, пару дней…

Но у них не было этой пары дней.

Колобок повёл их по гребню холмистой гряды. Тут была выбитая тропа. Понятно, что раз был мост и дорога к нему, то и с этой стороны должно быть какое-то продолжение этого пути. Но куда он приведёт?..

Ягмара давно перестала понимать, где они находятся. Ещё дней пять назад. Впрочем, Овтай тоже не понимал. Так и сказал тогда: идём в нети.

Через час пути — полого вверх и полого вниз, и снова, и снова, — на склонах справа начали попадаться редкие рощицы тонких осинок. Ещё спустя какое-то время Колобок остановился, покрутился вокруг себя, прошёлся по кругу, замер — а потом покатился туда, прямо в рощицу, и вскоре потерялся в зарослях папоротника.

Ний поменялся ношей с Ягмарой — кот не стал возражать, — и они последовали за Колобком. Колобок время от времени высоко подскакивал вверх, показывая, где он есть.

Вскоре они оказались у родника.

Здесь устроили короткий привал: напились сами, напоили кота, залили воды в мех. Немного посидели, дав отдых ногам, и пошли дальше.

Ночевать устроились в похожей рощице, но уже на равнине. Ягмара поискала под деревьями, но для грибов было, пожалуй, рановато — всё же лето выдалось нежарким. Ний тем временем соорудил долгий костёр: три довольно толстых брёвнышка, наклонно прислонённые к подпоркам, должны были постепенно по мере сгорания соскальзывать в ямку с угольями. По замыслу, такой костёр мог гореть всю ночь без пригляду.