Андрей Лазарчук - Дочь Белого Меча

Весь день Бекторо лечила раненых. Ночевавшие в храме маг и служители не пострадали, а из тех, кто был во дворе, только Ний отделался синяками и ссадинами — потому что уже спустился с галереи и подкладывал дрова в очаг. Сильно пострадали двое братьев Бекторо, им теперь приходилось лежать и ждать, когда срастутся кости ног, и Овтай, сильно повредивший спину. Остальные отделались ранами, сломанными руками и рёбрами — этих Бекторо к вечеру уже почти вылечила. Ягмара всё ещё страдала от головокружения и странной глухоты, теперь уже на одно ухо, но считала себя почти здоровой и старалась Бекторо собой не утомлять. Но та сама подошла к ней и велела подчиняться беспрекословно.

Пришлось.

В одной из задних комнаток храма Бекторо раздела Ягмару догола, уложила лицом вниз на деревянную скамью и стала кончиками пальцев касаться разных точек тела, начав с подошв и закончив теменем. Вздохнула, велела лечь на бок, сама села на пол и сильным щипком оттянула кожу чуть выше крестца. Потом другой рукой что-то повернула в спине. Снова оттянула кожу уже повыше и снова повернула. Что-то ощутимо сдвинулось. Потом долго гладила и надавливала где-то между лопаток. Когда она дошла до плеч, Ягмара почувствовала, что полностью теряет вес. Пройдя руками по шее, Бекторо велела повернуться на спину, подложила ладони под затылок, сделала несколько движений. В шее и голове как будто становились на место разные сдвинутые части — примерно так составляют из осколков разбитый кувшин. Перед глазами поплыло, как после кружки крепкого пива. Бекторо провела пальцами по её глазам и сказала:

— Спи.

Ягмара ещё успела почувствовать, как её укрывают чем-то мягким…

Во сне она летала — впервые с давних пор. Но летать было почти неприятно, воздух был каким-то грязным, липким…

Её разбудил Шеру. Он требовательно толкал её мягкой лапой в щёку. Потом боднул мокрым носом.

Проснулась Ягмара легко, сразу всё вспомнилось, и не было того уже привычного тягостного усталого чувства, что всё внутри затянуто паутиной и что для каждого движения и каждой мысли нужно рвать тугие нити.

Она быстро оделась. Шеру повёл её по лабиринту задних коридоров и анфилад храма. Похоже, Ягмара здесь ещё не была.

На каждом повороте коридора горела масляная лампа. Ягмаре показалось, что свет их слишком тускл и дымен. Но тогда она только вскользь отметила это, не придав значения.

Очередной коридор заканчивался приоткрытой дверью. Из-за двери доносились странные звуки.

Ягмара заглянула, потом протиснулась. В довольно большой круглой комнате на полу стояли пять светильников, между которыми сидел Сизое Перо; к ногам его приник волк. У стен стояли маг Масани, старший служитель Аллам, отец и Ний. Отец увидел вошедшую Ягмару, приложил палец к губам и показал на место рядом с собой. Она тихонько подошла и встала, взглядом спросив, что тут происходит. Отец без слов показал глазами на шамана: мол, сейчас сама поймёшь.

Шеру остался в дверях, просунув только голову.

Видимо, в масло светильников было что-то добавлено, потому что запах был странный — с оттенком разрытой земли или снятой сырой лесной подстилки.

Сизое Перо сидел прямо и совершенно неподвижно. Только присмотревшись, Ягмара увидела, как быстро бегают его глаза пол опущенными веками.

Волк, доселе тоже сидевший неподвижно, вдруг поднял голову и закрутил ею по сторонам. Потом вытянул шею и клацнул зубами. Снова принял прежнюю позу — лёжа и опустив морду на передние вытянутые лапы.

Шаман медленно поднял обе руки. Вернее, он позволил им подняться — словно он с головой сидел в воде, либо же руки его подвешены были на невидимых нитях. Пламя светильников затрепетало, хотя ни малейшего дуновения сквозняка не было. Вообще было тяжело дышать…

Снова на несколько лепт воцарилась полнейшая неподвижность.

Волк одним коротким движением сел. Глаза его тоже были закрыты.

Потом — совершенно отчётливо — свет светильников резко ослаб, хотя пламя оставалось прежним. Волк медленно повёл головой из стороны в сторону, потом поднял, будто готовясь завыть…

Но он не завыл, а заговорил. Это был какой-то из северных языков, Ягмара его слышала раньше, но слов не знала. Волк говорил медленно, вразбивку, гортанно. Шаман изредка отрывисто переспрашивал. Тогда волк повторял уже сказанное, но ещё медленнее. Потом заговорил шаман — всё так же отрывисто, быстро, с непривычными интонациями. Когда он замолчал, какое-то время молчал и волк. Он даже переступил с лапы на лапу. И наконец произнёс несколько слов.

Этот странный разговор занял дюжину лепт — а может, и больше.

После этого шаман уронил руки, а волк упал на пол, громко стукнув суставами.

И снова свет стал ярче. Ягмаре показалось, что по углам шевельнулись непонятные тени.

Старший служитель поднял голову и крикнул:

— Закрывай!

Тут же заскрежетало железо.

— Пойдёмте все в более подходящее место, — сказал маг Масани.

Сидя рядом с Сизым Пером, Ягмара заметила, насколько он измождён. Вчера во время землетрясения ему сломало несколько рёбер, но, надо полагать, лечение Бекторо пошло ему на пользу — он нормально двигался и не морщился от боли. Однако внутренние силы его явно были на исходе…

— Белая Сова облетела все окрестности, — сказал он. — Самого Черномора она не нашла, но есть много следов, что он побывал… в разных местах… Три больших кочевья мертвы на три четверти, крепостец Аркаим мёртв наполовину. И множество малых кочевий, конных и оленьих… Уцелевшие люди ставят кумиры Черномору и проносят ему жертвы… кровавые жертвы. По дорогами и просто по степи скитается великое множество людей без имущества и без цели. Камневеры обращаются к своим камням, но камни молчат. Родники и ручьи стали горькими, некоторые текут кровью подземного железа, лесные звери бегут, как от пожара. Кто-то выкладывает круги в траве, вызывая древние силы, но и круги молчат…

Он потянулся за водой, с усилием сделал несколько глотков. Казалось, вода не идёт ему в горло.

Вошла Бекторо, обменялась какими-то знаками с магом, вышла.

— С чистого неба бьют молнии и падают камни, — продолжал шаман. — И что-то совсем злое творится у кладбищ мертвецов — но туда Белая Сова не посмела заглянуть. Нет, мертвецы не встают, но… она сказала «тёмные гиганты». Я переспросил, однако объяснить она не смогла… Их вокруг нас собралось уже до дюжины, а может, и больше.

— Кем был наш волк, узнать не удалось? — спросил Ний.

— Нет. Он не был волком, но не был и человеком… Если бы не железо вокруг, мы с Вазилой смогли бы поговорить с ним… тем, внутренним… А пока — нет.

— Отложим, — сказал Акболат. — Она посмотрела, куда я просил?