Елизавета Дворецкая - Перстень альвов, кн. 2: Пробуждение валькирии

А за спиной Торбранда так же в воздухе стояла, лишь по колени видная сквозь туман, статная Дева Гроз в черной кольчуге, отливающей грозовой синевой, с густыми черными волосами, облаком стоящими вокруг головы, с пронзительно-синими сияющими глазами. Она придерживала щит, опущенный к ногам. Вигмар знал ее: это была Регинлейв, небесная покровительница рода фьялленландских конунгов. Однажды ее меч уже нес ему смерть. Сейчас он прятался в ножнах. Регинлейв, спасшая Торбранда конунга в битве в Пестрой долине, сейчас не покинула его, но больше не вмешивалась. Время ее помощи ему миновало. Она пришла за ним…

Торбранд сделал выпад, но Дракон Битвы вдруг извернулся в руке. Конунг потерял равновесие и вдруг сбился: что это значит? Острое, губительное чувство неуверенности пронзило его, а меч вдруг стал таким тяжелым, как будто снова вырос в целое дерево, оружие для рук великана… Дракон Битвы дернул руку Торбранда к земле, и он не мог ни удержать его, ни выпустить. А клинок Хельги, опередив даже мысль, точно ударил острой гранью в шею Торбранда и наполовину погрузился в нее…

Торбранд конунг упал лицом вниз, и меч его глухо, злорадно звякнул о камни площадки. Хельги подался назад и остановился, держа меч острием вниз, а щит отведя в сторону. Он молча ждал, не поднимется ли противник, и только теперь рассмотрел, что его последний выпад вполне достиг цели. Торбранд лежал лицом вниз, и его полуседая коса с правой стороны упала концом в кровавую лужу возле шеи. И лужа эта делалась все больше и больше. Камень не впитывал кровь, она разливалась все шире, заполняла выбоины и трещины, подтекала под тело… Мгновения казались долгими, как целые дни, и с каждым из них делалось очевиднее: все кончено, конунг фьяллей убит… Но смерть его была столь огромным событием, что никто – ни ближайшие люди самого Торбранда, ни Хельги, его соперник, не могли сразу вместить ее в сознание как свершившееся событие. Это все равно как если бы погиб один из Светлых Асов…

Но кое-кто все понял быстро. Звон Дракона Битвы о камни отозвался громом в душе Дагейды; камень, на который упал меч, был частью ее самой, и она ощутила это прикосновение, как будто бы рукоять меча вложили ей в руку. Кончено, человек мертв, Черный Дракон свободен от его власти! Свободен от уз и принадлежит ей, дочери Свальнира!

С диким визгом Дагейда подпрыгнула на камне, и собранная ею сила в это миг была так велика, что на несколько мгновений задержала ведьму в воздухе над валуном. Все бесчисленные токи сил, которые пронизывали горы и недра, камни и деревья, ручьи и родники, зверей и троллей Медного леса, сейчас слились в одну мощную реку и устремились к ней. Ее неистовый визг пронесся над озером и всех людей, как ни сильно потрясло их увиденное, заставил повернуть к ней головы; многие содрогнулись. Рядом с ними кричала дикая сила стихий, рвущаяся на волю. Дагейда не сплетала заклинаний, она просто бросила вперед всю силу Медного леса, которую сейчас могла собрать; люди застыли на местах, скованные невидимыми цепями, а горы вокруг дрогнули.

Каждый камень под ногами закричал неслышным, но проникающим в самую душу голосом. Свет померк; туман сгустился и посерел, сожрав отблески встающего солнца. Над берегом распростерлась тьма, и ужас объял души людей, как в последний час Затмения богов. Горные склоны дрогнули, дрожь их передалась земле, и берег закачался под ногами. Туман над озером взметнулся, как будто воды устремились вверх; по каменистой земле побежала трещина. Вид ее разбудил застывших людей; кто-то вскрикнул, и тут же двухтысячная толпа пришла в движение. Под нарастающий грохот камнепада, заглушающий крики, люди бросились врассыпную. Сталкиваясь и падая, давя друг друга, в нерассуждающем животном ужасе они бежали, фьялли и квитты вперемешку, сами не зная куда и не видя дороги в серой туманной полутьме, чувствуя только глубинные толчки земли под ногами. Эти толчки сбивали с ног, не давали бежать, и люди падали, закрывали головы руками, зажимали уши, чтобы не слышать дикого визга и грохота камня.

Трещины в земле все ширились и тянулись к площадке, где лежало тело Торбранда с мечом возле мертвой руки. Трещины ползли к нему, как неровные черные змеи. Хельги, сперва отскочивший, вдруг понял, чем это грозит. Он вспомнил все, что в разное время слышал об этом мече, и понял, отчего взбесился неистовый дикий дух. Отбросив свой меч и щит, он кинулся к Торбранду и схватил Дракон Битвы; меч задергался в руке, как живой, пытаясь освободиться. Дагейда уже держала его, держала сетью невидимых чар, и трещины окружали Хельги с телом Торбранда. Камни громоздились вокруг них, грозя задавить и утянуть за собой в пропасть; великаны Йорскред Оползень, Бергскред Горный Обвал, Авгрунд Пропасть – стихийные ужасы, древнейшие и неодолимые никакими силами враги человеческого рода, снова распахнули свои жадные пасти. В туманной мгле, в душных клубах каменной пыли, в грохоте камня ничего не было видно и слышно; смерть окружала со всех сторон, и Дракон Битвы вырывался из руки Хельги, извиваясь, как змея, норовя ужалить его самого.

И вдруг бурный всплеск пламенного света прорезал душную тьму. Беспорядочный грохот был перекрыт мощным ровным гулом. Он доносился со стороны Кузнечной горы, и каждый, кто смог к ней обернуться, увидел небывалое: склоны Кузнечной горы разошлись, как ворота, и из нее вырвался вверх столб яркого огненного света, доставший до самых небес. Тьма отшатнулась, как обжегшись; неистовый визг сменился беспорядочными, отрывочными воплями.

Из раскрытых склонов горы шагнула вперед огромная тень – мужчина в кольчуге, с молотом в руке. Он был ростом с высокое дерево, и вслед за ним шли еще несколько таких, и каждый держал кузнечный молот под стать исполинскому росту, отливавший ярким красным светом раскаленного железа. Первый великан ударил молотом по склону Ярнехатта, и неистовая дрожь горы и берега ослабла. Широкими шагами кузнецы разошлись по берегу, встали цепью над озером и у гор и дружно ударили молотами по склонам, по камню обрывов и по краям пропастей.

– громовым голосом запел первый из великанов, и все его товарищи дружно подхватили, ударяя молотами по дрожащей земле и горам: