Хелег Харт - Эссенция пустоты [СИ]

На стену влез огр-переросток, весь утыканный стрелами. Два удара – и он снёс несколько зубцов вместе со всеми оказавшимися поблизости лучниками. Великан собрался было спрыгнуть вниз, но не успел: в него врезался огнешар, сбросивший гиганта обратно.

Заскрежетало, захрустело, стоящие впереди воины хлынули к воротам, и там завязался бой. Длина пик позволяла драться сразу трём рядам бойцов, но напор отродий был таков, что строй дембрийцев, продержавшись с полминуты, покатился назад. Защёлкали арбалеты, командиры заорали: «Мечи!» Сотник ополчения завопил:

– А ну, толкайте их в спины! Не давайте пятиться!

Ополченцы, ошалев от страха, ринулись выполнять приказ. Первый ряд толкал пикинёров, второй уже упирался в первый. Рэн и Хелия стояли в пятом, последнем ряду, поэтому могли ещё хоть что-то видеть. Например, то, как они своими руками заталкивали попавших между молотом и наковальней бойцов в голодную пасть орды.

И даже несмотря на дополнительную сотню рук, строй людей медленно отступал.

– Упёрлись! Изо всех сил, мать вашу! – сотник и сам толкал наравне с остальными.

Без толку. Один из троллей, нанизавшись на пики, продавил участок фаланги, и в прореху хлынули гоблины. Верзила-сотник, увидев это, взревел, размахнулся и обрушил кистень на ближайшего врага. Голова гоблина развалилась, как тыква, а тёмные брызги разлетелись на несколько саженей.

Подоспевшее сзади подкрепление не помогало сдерживать напор орды: они взялись за истребление тех, кто уже прорвались внутрь. Вокруг растерянных ополченцев закипел бой.

Рэн улучил момент и схватил выроненный кем-то меч. «Нужно привести ещё подкрепление, – лихорадочно думал он, – пока они не прорвались глубже в город, к мирным жителям». Пуэри дёрнул пиратку за руку, но та даже не повернулась, широко раскрытыми глазами глядя на стену.

– Рэн! Смотри!

Стены уже не было видно из-под лезущих через неё отродий.

Время для пуэри остановилось. «Опять, это опять происходит!» – неслись в голове мысли, а глаза следили за бурой шевелящейся массой, многорукой, многоголовой, как одна гигантская гротескная тварь. Эта тварь уверенно брала всё, что хотела, ведь знала – никто в этом мире не сможет её остановить. Потому что она и есть мир.

«Этот город погибает. Как и многие до него. Как и многие после него. Смерть начертана Нириону. Она идёт за нами не торопясь, позволяет оторваться, но всё равно догонит. Она всех догоняет. Бежать от неё бесполезно, да мы и не можем. Мы – лишь колосья, а судьба берёт в руки серп».

Размашистая оплеуха вывела пуэри из оцепенения. Мысли немного прояснились. Рэн вдруг понял, что Хелия уже давно дёргала его за руку, и в итоге, не выдержав, хлестнула по лицу.

– Надо бежать! – крикнула она прямо ему в ухо. – Город пал!

– Нет, – охотник оглядывал побоище туманным взглядом. – Я больше не побегу.

– Тебе ещё раз врезать?! – взревела пиратка.

– Хватит.

Хелия уже занесла руку для нового удара, но вдруг остановилась, удивлённо глядя наверх. Охотник тоже обернулся.

Высоко в небе висела чёрная точка, в которой едва угадывался человеческий силуэт. Воздух вокруг него дрожал, висящие сверху облака комкались, как бумажные, Рэн уже видел подобное и знал, что так от перенапряжения ломается пространство. Над Илиавией постепенно нарастал грохот: чем сильнее реальность изгибалась, тем громче она стонала. Звук нарастал до тех пор, пока вокруг летающей фигуры не сформировалась идеальная чернильная сфера, а потом резко замолк.

На мгновение.

А в следующий миг за крепостной стеной разверзлась Бездна.

В небо ударили языки чёрного пламени, рядом с которыми городские строения выглядели игрушечными. Оглушительный вой, сопровождающий горение, не оставлял сомнений в том, что по ту сторону стены не осталось ничего живого. Чернильный огонь за считанные секунды пожрал всё, до чего дотянулся, и исчез так же быстро, как возник.

Настала небывалая тишина.

Рэн не верил тому, что видит. Он думал, что, должно быть, спит в той самой деревушке, и бегство от орды ещё только впереди, а сейчас его сознание милосердно завершило кошмар спасением. Он пытался проснуться, но не мог.

А потом тишина вдруг прервалась радостными воплями:

– Боги!!! Боги спасли нас!

В первую секунду кричит один человек, во вторую – уже сотня. Над Илиавией вознеслись вопли ликования. Кто-то тут же пал ниц, другие тискали в объятиях первого, кто попался под руку. Защитники города рыдали от счастья и боялись, что всё это им только привиделось. Оставшихся отродий люди уничтожали злобно, остервенело, словно пытаясь отыграться за весь страх, что им пришлось испытать. Потом, впадая в экзальтацию, воины кромсали на части тела уже убитых врагов и как безумные выкрикивали слова благодарности Спасителям. Радости не было предела.

Рэн не участвовал во всеобщей эйфории. Он наблюдал за человеческой фигурой, которая покинула небо и плавно опустилась на одну из соседних улиц.

Хелия тоже не прыгала от радости. Она тихо плакала.

Вдруг оглушительный крик, и впрямь похожий на божественный, разлетелся по городу:

– РЭН!

Пиратка ошеломлённо повернулась к спутнику. Тот только дёрнул щекой и сказал:

– Пойдём.

Они направились туда, куда спустился Спаситель. Проталкиваясь через ослеплённых счастьем. Обходя катающихся по земле обрётших веру. Уклоняясь от объятий познавших любовь. Временами это было трудно, но пуэри отнёсся к происходящему с пониманием. Он и сам был рад, очень рад. Просто он точно знал, что произошло на самом деле.

– РЭН, ГДЕ ТЫ?

На этой улице толпа собралась настолько плотная, что протолкнуться через неё не было никакой возможности. Охотнику пришлось поднять руку и крикнуть:

– Я здесь!

На них с пираткой оглянулись с почти священным трепетом. В толпе быстро образовался коридор. На другом его конце стоял Энормис.

Поначалу пуэри даже подумал, что ошибся. Чародей был похож на ожившего мертвеца: весь посерел, покрылся многочисленными шрамами. Кожа истончилась и пошла тёмными пятнами там, где прямо под кожей располагались кости. У Энормиса не было ни бровей, ни ресниц, и вообще ни одного волоска на теле не осталось. Из глубины маски-черепа, которой стало некогда здоровое лицо, на Рэна смотрели красные впавшие глаза.

Люди обступили чародея, но боялись подойти близко, предпочитая глазеть на расстоянии. Их нетрудно было понять: если бы не голос, пуэри и сам бы ни за что не распознал в Спасителе давнего товарища.

– Нам пора, – холодно сказал Энормис и начал рисовать формулу перемещения. – Уходим.

Рэн с Хелией прошли сквозь примолкшую толпу. Вблизи уродство чародея казалось ещё ужаснее, но оно, судя по всему, нисколько его не стесняло. Пуэри почти не интересовало, что случилось с этим человеком. Он задал только один вопрос: