Хелег Харт - Эссенция пустоты [СИ]

Он надвигался на Литессу медленно, но неостановимо, та пятилась и силилась понять, как незнакомец ухитрился заглянуть под морок, и откуда ей знаком его голос.

Но тут их глаза встретились, и чародейка сразу же всё поняла.

– Эн? – прошептала она, не веря своим глазам.

– Я тебя, курица, спрашиваю: ты что наделала?! – снова крикнул ученик Мага и навис над женщиной, едва сдерживая ярость.

Его вопль вывел архимагессу из оцепенения.

– То, что следовало, – прошипела она. – Лишила Вернона власти.

– Для этого не обязательно было начинать геноцид магов, тупая ты стерва! – чародей брызгал слюной от злости. – Я что тебе сказал? Саботировать поиски! Не вступать в открытое противостояние! Это похоже на «Литесса, истреби всех, кто имеет отношение к Вернону»? М?

– Надо было давать более точные указания, командир хренов! – Литесса тоже повысила голос.

Энормис заставил её сомневаться в правильности самого тяжёлого в её жизни решения, и это довело Стальную Леди до бешенства.

– Нет, надо было тебя связать и бросить в какой-нибудь дыре! Ты понимаешь, что сделала только хуже?

– Это чем же? Тем, что отрезала Фельедера от поисков?

Чародей взревел и пнул валяющийся под ногами труп телохранителя.

– Ты будешь жалеть об этом до конца жизни, – сказал он, наклонившись самому лицу Литессы. – Каждый день и каждую ночь.

– Я знаю.

– Нет, ты не знаешь. Ты ни хрена не знаешь! Мы уходим отсюда, сейчас же!

– Я ещё не закончила с королём, – архимагесса упрямо наклонила голову.

– Я сказал, мы уходим, – отчеканил Энормис. – Не упрямься, или я уволоку тебя за шкирку.

– Ты знал, что это он заказал похищение Лины девять лет назад? Чтобы сместить меня с поста архимага?

Ученик Мага вдруг отстранился и заговорил намного хладнокровнее:

– Ты поэтому так взбесилась?

– Знаешь, сколько я её искала, не зная, жива она или нет? Представь, что это то же самое, что поквитаться с теми, кто причастен к её гибели!

Мужчина, не отводя взгляда, замер на несколько секунд.

– Ты здесь закончила. И так уже наворотила дел. Уходим.

Он отвернулся и начал рисовать фигуру для создания Тропы.

– С ума сошёл?! – выкрикнула архимагесса. – Ты вообще её любил, или только делал вид?!

Эн остановил руку. Но только на несколько мгновений. А потом закончил плетение и сделал приглашающий жест.

– Идём.

Литесса хотела сказать, что не сдвинется с места, и что пусть он катится в Бездну, но чародей схватил её за локоть и затащил внутрь вакуумного поля, а секунду спустя они уже летели сквозь Эфир.

«Бежать. Не останавливаться и не думать об усталости, просто бежать!»

Рэн повторял себе эти слова с тех пор, как Хелия выдохлась, и охотнику пришлось взять её на закорки.

Они бежали наперегонки с ордой уже полдня. Отродий не было в поле зрения, но топот бесчисленных ног так и гремел позади, не давая расслабиться ни на мгновение. Движение – жизнь. Промедление – смерть.

Ноги отмеряли сажень за саженью, оставляя в траве цепочку следов. Бежать по тракту означало терять время на лишние изгибы и повороты, поэтому пуэри нёсся напрямик: через холмы, долы, подлески – ведь орда тоже не выбирала дорог. Благодаря кратковременному отдыху в деревне Рэну удалось восстановить силы, однако полученная травма всё еще давала о себе знать. Он не мог использовать своё тело на пределе возможностей.

Однажды на пути беглецов попались трое всадников, неспешно едущих по дороге, ещё издалека Рэн начал махать им руками и кричать: «Орда! Орда идёт!». Мужчины замешкались на какое-то время, но вскоре развернули коней и во весь опор помчались прочь. Им не требовалось видеть опасность. Её было прекрасно слышно.

Пуэри подбежал к указателю, прошёлся глазами по стрелкам и с прежней скоростью припустил в нужном направлении.

– До Илиавии всего восемь лиг! – крикнула пиратка и в очередной раз оглянулась. – Хоть бы нас впустили!

Мимо проносились овраги, речушки, озёра, были стоянки, одинокие домики, пара деревень, всё стояло покинутым, без единой живой души. «В столице Дембри, наверное, такая же толкучка, как была в Светлом Городе, – подумал Рэн. – Если не хуже. Могут и не впустить. Прямо сейчас многие тысячи людей переминаются с ноги на ногу, с тревогой ожидая битвы. Другое время, другой город, другие люди, а страх всё тот же. Они храбрятся, как и те, кто защищался в Нанторакке. Подбадривают друг друга воинственными воплями, потрясают оружием. Но разве это помогло их предшественникам? Из шестисот с лишним тысяч выжили только двое, и сейчас они из последних сил бегут впереди орды, надеясь, что смогут обогнать смерть ещё на несколько часов».

Слева шумело море. Дорога пошла в горку: под прямым углом к берегу вытянулась массивная гряда, закрывшая обзор. Бежать стало ещё тяжелее.

– Опусти меня! – Хелия заёрзала. – Я сама!

Пуэри не требовалось просить дважды. Вместе они взбежали на возвышенность и остановились, чтобы осмотреться и перевести дух.

Впереди плотной грудой строений темнела Илиавия. Было ещё слишком далеко, чтобы разглядеть детали, но уже сам вид города воскресил в душе Рэна призрак надежды. Положение столицы Дембри и в самом деле выглядело не в пример лучше положения Нанторакки: одной стороной Илиавия примыкала к морю, две других защищала река. С западного её берега высилась крепостная стена, на восточном раскинулся пригород. Да, такую крепость можно оборонять… дольше.

Пуэри с трудом заставил себя обернуться. Они с пираткой немного оторвались от выродков, но недостаточно, чтобы не видеть бесконечную массу, текущую по земле точно смола.

Отродья не ведали усталости. Их не могло остановить ничто, даже смерть. Голод был сильнее.

– Никогда не видела… столько… – пролепетала Хелия, заворожённо глядя на орду.

Вместо ответа Рэн дёрнул её за руку и потащил вниз по склону.

Расстояние между ними и городом сокращалось слишком медленно. Время настолько растянулось, что охотнику казалось, будто каждый его шаг длится минуту, а город в любой миг может исчезнуть, как мираж, как коварная иллюзия спасения. Пиратка с трудом поспевала за разогнавшимся пуэри.

К тому моменту, как они достигли пригорода Илиавии, Хелия снова выдохлась. Но, как оказалось, бежать быстро здесь было невозможно. Дембрийцы, засевшие в городе, превратили предместья в настоящую полосу препятствий: на дорогах наставили рогаток, набросали трибол, выкопали волчьи ямы, а поля изрыли канавами. Чтобы пробраться сквозь все заграждения и ловушки невредимыми, беглецам пришлось существенно сбавить скорость. Однако хуже всего было то, что мост, ведущий к главным воротам, перестал существовать. От конструкции осталось лишь несколько опор, торчащих из воды, остальное защитники города разобрали.