Хелег Харт - Неприкаянный

Вокруг лились громадные объёмы энергии. Её ручьи собирались в потоки и утекали прочь – в том же направлении, что и следы девушки. Я готов был спорить хоть с самим Голахом, что энергия либо стремится к некоему магниту, либо проваливается в пространственную дыру, где реальный мир напрямую соприкасается с Эфиром. Если это и вправду дыра, то следовало хватать девчонку в охапку и бежать как можно дальше, потому что у человека с Даром есть все шансы не выжить рядом с таким местом. Дар просто вытягивается вовне вместе с жизненными силами.

Однако вскоре вариант с дырой отпал. Вонь разложения, которую я почуял ранее, усилилась. Теперь я понял, что с ней не так: где-то поблизости слонялась нежить, и именно её эманации сбили с толку мои чувства. Настораживало расстояние, на котором улавливались эти эманации. Судя по всему, нежить была не из простых.

С каждым моим шагом магнит набирал силу, потоки энергии уплотнялись и ускорялись. От их насыщенности захватывало дух. Интересно, Дисс знал об этом магните? По мощности и размаху он лишь немного не дотягивал до одного из больших энергетических скоплений, которых в Нирионе насчитывалась только дюжина. За всё моё небогатое прошлое я не сталкивался ни с чем подобным – естественные скопления легко вычисляются по формулам и давно известны каждому чародею, этот же магнит можно было обнаружить только подойдя вплотную.

Снова раздался вой, на этот раз совсем близко. Я крепче стиснул рукояти мечей. На этом расстоянии магнит уже влиял на ауру: моё личное энергетическое поле из яйцеобразного стало каплевидным и вибрировало под гнётом внешнего притяжения. Последнее стало настолько сильно, что энергия просто не могла вырваться за его пределы. Потому-то я и не заметил магнит издалека – притяжение теряло силу на расстоянии трёх-четырёх сотен саженей.

Внезапно лес кончился, открыв моему взгляду неестественно ровную круглую поляну. В центре её возвышался холм с пологими склонами, заросшими густой шевелюрой травы. Наверняка этот холм некогда был чем-то другим, но время сгладило его, края оплыли, потеряли правильную форму. Клубящаяся вокруг энергия устремлялась к возвышению и проходила сквозь него, вглубь земли.

Всё на этой поляне странно смазывалось и расплывалось, казалось приевшимся и неинтересным, так и подмывало пойти дальше в лес, но меня этим было уже не провести. Заклинание отвода глаз, наложенное на холм, оказалось довольно сильным и искусным, но всё же недостаточно сильным, чтобы я не смог разобрать его на связки. Несколько секунд – и краски прояснились, а черты окружающих предметов обрели резкость.

Но стоило мне сделать шаг к холму, как из-за него с угрожающим рыком выскочил большой чёрный волчище. Я тут же замер. Хищник, глядя мне в глаза и топорща шерсть на загривке, медленно прохаживался между мной и моей целью. Волк не нападал и не уходил, в его взгляде читалась злоба и вместе с ней какая-то непонятная мука, которой я поначалу не придал значения.

Первой мыслью было сжечь шавку на месте, но странное поведение хищника заставило меня повременить с решением. Волк почуял мою магию и зарычал громче, а во взгляде его мелькнула опаска. При этом он даже не дёрнулся, хотя обычно дикому зверью хватало почуять в человеке Дар, чтобы не связываться с ним. Чем дальше, тем больше я убеждался в том, что волк действовал не по своей воле.

Чуть наклонив голову вбок, я продолжал смотреть в глаза зверю. Только этот зрительный контакт удерживал от нападения его и его стаю, которая не спеша окружала меня со всех сторон. Я знал: если начну убивать, они бросятся все разом, и тогда хоть один да дотянется. Оставалось только заставить их бояться меня сильнее, чем того, кто ими управлял.

Не отрывая взгляда от глаз хищника, я обратился к Эфиру. В его глубинах, на слоях, где могли существовать лишь очень сильные демоны, обитали существа, приходящиеся этим волкам дальними родственниками. Я показал им врагов, и две твари подняли морды, почуяв запах крови.

Они вынырнули прямо из воздуха, упали костлявыми лапами на мягкую траву, даже не промяв её, и встали по бокам от меня. Их внешний вид уже вызывал страх и отвращение: исковерканное собачье тело, торчащие из тонкой бурой кожи кости и шипы, местами оголённые гнилые мышцы, лапы с длинными острыми когтями, а вместо головы – череп с чёрными, как сама Бездна, провалами глазниц. Такую внешность баргесты приобретали, попадая в наш мир, хотя их истинный демонический облик был куда страшнее.

Волки, завидев таких противников, испуганно попятились, некоторые даже заскулили. Однако вожак остался на месте. Припав к земле, он оскалился насколько мог и рыкнул, наверное, больше для очистки совести.

Баргесты в ответ тоже хрипло завыли, и от этого звука волосы на затылке зашевелились даже у меня. Стая отпрянула, разомкнула кольцо окружения, но не побежала. Её вожак попятился, выпучив глаза: понял, что таких противников ему не одолеть. Я выглядел для него вполне уязвимым, но демоны – совсем другое дело, их сверхъестественная сущность должна была вызвать у зверя животный ужас. Волк постоял ещё немного, словно не в силах сдвинуться с места, потом дёрнул головой, рыкнул, и вся стая как по команде скрылась в лесу.

Я отпустил баргестов назад в их тёмный мрачный мир – находясь вне Эфира, они жрали силы вызвавшего их чародея. Демоны с тоскливым воем растворились в воздухе, и я вздохнул с облегчением: этих тварей нельзя не бояться, как и всех остальных обитателей потусторонних глубин. Можно лишь бояться меньше, если они стоят на твоей стороне и больше, если они вот-вот разорвут тебя на части.

Вход в подземелье обнаружился с противоположной стороны холма. Две каменные плиты, играющие роль створок, были чуть раздвинуты, образуя проход для человека небольших габаритов. На наружной их стороне виднелись древние барельефы, на которых смутно угадывались фигуры в свободных балахонах. Мне очень не нравилась перспектива лезть в затхлый склеп, оставляя позади стаю волков, которые могут запросто вернуться и напасть в самый неподходящий момент. Но в следующий миг я представил, что моя беззаботно-несносная ученица останется один на один с умертвием или умруном, и ноги сами понесли меня вперёд.

Проход оказался узковат, так что пришлось налечь на одну из створок: тяжёлая плита никак не хотела сдвигаться, но в итоге всё же немного подалась, и мне удалось протиснуться внутрь.

В нос тут же ударила сладковатая вонь разложения. Света с улицы едва хватало, чтобы осветить несколько ступеней уходящей вниз лестницы, поэтому я сразу же зажёг люмик. Его тусклые лучи озарили каменный коридор, уходящий вниз на десяток саженей. Стены и потолок покрывали диковинные рельефные узоры, но я не имел права отвлекаться и поспешил вниз.