Роберт Джордан - Огненный зверь (сборник)

Она медленно облизала губы.

– Ты, правда, меня отпустишь? – прошептала она. Конан кивнул и почувствовал ее взволнованное дыхание на своей коже. – Я не шлюха, – призналась она наконец.

Ордо проворчал:

– Так, значит, воровка. И все равно я готов поручиться, что она заразная.

– Ты играешь в опасные игры, девочка, – сказал ей Конан.

Она с вызовом тряхнула светловолосой головой.

– Кто обратит внимание на такую, как я? У каждого я беру лишь по паре монет, и все они думают, что потратили лишнее за выпивкой. А стоит лишь мне упомянуть травника, как никто и не пытается иметь со мной дело. – Неожиданно она подвинулась ближе, шепнув Конану на ухо: – Это правда, я не шлюха. Но я не отказалась бы провести ночь в твоих объятиях.

– Не шлюха, но воровка, – засмеялся Конан. – Воров я знаю. Когда я проснусь, то не найду ни кошелька, ни плаща, ни меча, а может быть, даже и сапог. – Глаза ее сердито вспыхнули, и на миг невинное выражение сменилось злостью. Она отчаянно принялась вырываться из стальной хватки киммерийца. – По-моему, на сегодня твоя удача кончилась. Я это чувствую.

Неожиданно он ее отпустил. Какой-то миг она еще взирала на него в изумлении, но затем открытой ладонью он шлепнул ее по ягодицам, да так, что девица взвилась на цыпочки, и ее испуганный вопль вызвал хохот завсегдатаев таверны.

– Ступай прочь, красотка! – велел ей Конан. – Не видать тебе больше удачи.

– Уйду, когда пожелаю, – сердито возразила она и метнулась прочь.

Выбросив этот случай из головы, киммериец взял кувшин с вином, наполнил кружки и осушил свою до дна. В этот момент он неожиданно встретился взглядом с той девушкой, на которую обратил внимание в самом начале, – той, что казалась совершенно чужеродной в этом месте. Она с явным одобрением взирала на северянина, однако точно так же ясно было, что она отнюдь не пытается с ним заигрывать.

К тому же она что-то писала на клочке пергамента... Конан мог бы держать пари, что на всей этой улице не найдется и дюжины женщин, способных прочитать или написать хотя бы собственное имя. Впрочем, не только женщин, но и мужчин тоже...

– Не про нашу честь, – заметил Ордо, проследив за направлением взгляда приятеля. – Кем бы она ни была, она явно не дитя улицы. В таком-то наряде...

– Мне плевать, кто она такая, – не вполне искренне отозвался Конан. Девушка была невероятно красива, а он никогда не скрывал своей слабости к прекрасному полу. – Сейчас больше всего меня заботит, как заработать на жизнь... иначе скоро о женщинах вообще придется забыть. Весь день я гулял по этому городу, видел многих вельмож с телохранителями. Может, эта работа не такая денежная, как контрабанда, но я этим уже занимался и готов попробовать вновь.

Ордо кивнул.

– Вот тут ты прав. Для тебя точно дело найдется. Каждый из тех, кто в прежние времена держал одного телохранителя, нынче нанимает пятерых. А такие богатые торговцы, как Фабий Палиан или Энаро Осториан, содержат даже целые отряды наемников. Вот где настоящие деньги – создать свой собственный Вольный Отряд...

– Но сначала нужно найти золото, чтобы им заплатить, – согласился Конан. – Мне и на одного-то человека не купить доспехов, не то что на целый отряд.

Одноглазый провел пальцем по столу, растирая капли вина по столешнице.

– С тех пор, как в столице начались беспорядки, мы провозим немало оружия контрабандой. Сейчас пошлины на хорошие мечи куда выше, чем их собственная цена. – Он встретился взглядом с Конаном. – Если я еще что-то соображаю, мы могли бы украсть достаточно, чтобы снарядить отряд... и никто бы ничего не заподозрил.

– Мы, Ордо?

– Яйца Ханумана! Да эти ублюдки начали мне указывать, с кем водить дружбу, а с кем нет!.. Довольно с меня контрабанды.

– И все равно, нам нужно найти достаточно серебра, чтобы выплатить наемникам первые наградные. Скажем, для полусотни человек.

– Не серебра, а золота, – поправил его Ордо. – Нынешняя ставка – одна золотая монета на человека.

Конан присвистнул зубы.

– Тогда вряд ли у меня что-то получится. Если только ты...

Ордо огорченно покачал головой.

– Ты же меня знаешь, киммериец. Я слишком сильно люблю женщин, выпивку и кости, чтобы золото задерживалось у меня в карманах.

– Вор! – закричал вдруг кто-то. – Мы поймали вора!

Оглянувшись, Конан обнаружил голубоглазую блондинку, отчаянно отбивавшуюся от рослого бородача в засаленной синей тунике и тощего парня, похожего на хорька.

– Я ее за руку поймал, когда она чистила мой кошелек! – ревел бородач.

Завсегдатаи таверны с хохотом принялись отпускать двусмысленные шуточки.

– Я же сказал, что не видать ей сегодня больше удачи, – пробормотал Конан.

Блондинка взвизгнула, когда бородач сорвал шелковую ткань, прикрывавшую ее грудь, а затем отшвырнул девицу к своему напарнику, который взобрался на стол и, невзирая на сопротивление воровки, выставил ее обнаженной перед всей таверной.

Бородач сгреб в кружку кости и потряс над головой.

– Кто хочет бросить на удачу?

Вокруг него уже толпились люди.

– Пойдем прочь отсюда, – заявил Конан. – Не хочу смотреть на это.

Забрав меч, завернутый в плащ, он двинулся к дверям.

Бросив последний огорченный взгляд на недопитый кувшин вина, Ордо последовал за ним. В дверях Конан вновь поймал взгляд девушки в простом белом платье. Она вновь взирала на него, но на сей раз не скрывала неодобрения. Что он такого сделал? – удивился северянин. Впрочем, какая разница... Сейчас у него на уме были вещи поважнее, чем женщины. Вместе с Ордо он вышел наружу.

На улице уже почти совсем стемнело, однако веселье и не думало затихать. Напротив, обитатели улицы Вздохов словно бы силились громкой музыкой и исступленной суетой разогнать прохладу подступающей ночи. Шлюхи уже не расхаживали с царственным томным видом, а занимались тем, что открыто ловили клиентов, перебегая от одного к другому и хватая мужчин за руки. Акробаты выгибались и совершали такие прыжки, словно были совсем лишены костей и неподвластны земному притяжению. Они старались так отчаянно, словно ими любовался сам король Гариан, – хотя в награду получали лишь смех прохожих пьяниц, но все равно продолжали демонстрировать свое искусство...

Конан задержался, чтобы полюбоваться на человека, жонглирующего огнем. Шесть горящих факелов взмывали в воздух, медленно вычерчивая огненные дуги над бритой головой жонглера. Зрители все время сменялись. Лишь за то время, пока Конан смотрел на это зрелище, подошли еще трое человек, а двое ушли прочь. Как и всегда, в этот вечер вокруг было полно иных, куда более интересных развлечений. Достав из кошелька медяк, Конан швырнул его в шапку, лежавшую на земле перед жонглером. Кроме его монеты там лежало всего два медяка... Киммериец был очень удивлен, когда в знак благодарности акробат вдруг обернулся к нему и, продолжая показывать свои трюки, поклонился неожиданному дарителю. Затем он стал подпрыгивать, высоко вскидывая ноги, и огненные жезлы закрутились вокруг ступней.