Роуз Уэйверли - Буря

— Что ты выяснил насчет деревянного клинка первого человека?

— Он в Арборе, но это все, что сказал мне Алман.

— А что с монстром? Предводитель вновь взглянул на друга. Он увидел его?

— Увидел.

— И ты рассказал ему о Лаохесане?

— Рассказал.

— И этот мерзавец все равно стоял на своем?

— Собаки разодрали сначала тело монстра, а потом, когда поняли, что мясо в нем нет, перекинулись на солдат, прибывших со мной… Губы Ксеона задрожали. Головы это единственное, что от них осталось, и Алман милостиво позволил мне привести на родину останки храбрейших воинов Станхенга.

Аргон заправил назад волосы и замер, пытаясь придумать, как поступить. Если друг говорил правду, если он не преувеличивал и не заблуждался, сражение с войском Алмана самоубийство. Он мог подвергнуть опасности свою жизнь, и он даже привык к этому. А стоило ли подвергать риску остальных? Аргон точно знал, что нет. Но он не имел права говорить за каждого дамнумца, за каждого эриданца или станхенгца.

— Единственное, задумчиво прохрипел Ксеон, было нечто странное.

— Странное? Сильф с надеждой посмотрел на друга. Что именно?

— Алман до сих пор не верит в силу стихий.

— Быть не может.

— Может.

Аргон наклонил голову и недоуменно отчеканил:

— Ты показал ему мертвого монстра, Нириана пришла из страны летающих людей. А он до сих пор не поверил в магию?

— Не поверил, Ксеон нахмурился, да, это необычно.

— Это глупо. Но нам на руку. Если он не верит в силу стихий, мы можем застать его врасплох. Юноша воодушевленно расправил плечи и ощутил прилив бодрости. Он не ожидает бури, не понимает, что я могу устроить целый ураган.

— Который продлится не больше двух минут.

— Двух минут хватит, чтобы сравнять силы.

— Аргон, Ксеон попытался встать, но раны вспыхнули, и он вновь откатился назад, черт возьми, хотя бы раз прислушайся ко мне! Выиграть эту битву нам поможет только чудо, понимаешь? Мастера Алмана создали огромные, деревянные постройки, они камни подкидывают в небо. Его солдаты оборудовали несколько мостов. А огненные саны…

— Нужно подумать.

— О чем?

— О новом плане.

— Мы должны признать, что мы проиграем, и сдаться!

— Это не нам с тобой решать.

— О, отлично, доверим судьбу девушке, Ксеон недовольно отвернулся, она смелая и такая же сумасшедшая, как и ты. Но речь сейчас идет не только о ваших жизнях.

— Ты при каждом удобном случае называешь ее королевой.

— Потому что она королева, даже если тебе это не нравится.

— Вот и подчиняйся ей, юноши прожгли друг друга негодующими взглядами. Т ы не хочешь доверять судьбу девушке, но при этом вечно зовешь ее своей королевой. Я не особо в этом разбираюсь, Ксеон, но, по-моему, ты сам себе противоречишь.

Темноволосый юноша долго пытался что-то ответить, но так и не решился. Аргон не захотел вытягивать из него признания. Он слабо похлопал Ксеона по спине и кивнул:

— Поправляйся.

— Куда ты?

— Сообщу совету то, что ты рассказал мне.

— Хорошо, Ксеон измождено повел руками, я подожду здесь.

— Да. Хуракан оставил тебе отвар, выпей его. А вот этим, юноша указал на миску со светло-серой глиной, обработай раны. Я выясню все, что нужно, и вернусь.

Ксеон хмуро кивнул, посмотрел на рыжеволосого сильфа, а тот направился к двери.

— Поправляйся, напоследок бросил Аргон и скрылся за порогом.

Ему многое предстояло обсудить.

Аргон поднимался по ступеням, обдумывая слова Ксеона. Почему Алман до сих пор не верил в магию стихий? Неужели он был настолько слеп? Алмана считали расчетливым и черствым королем. Н о он не слыл глупцом. Он начал войну, прекрасно понимая, что его брат не оставит королевство без наследника. Неужели он действительно верил, что у сына Вигмана, пусть болеющего и молодого, не найдется сил для ответного удара? Он, в конце концов, такой же Барлотомей, как и сам Алман, а их во все времена называли неимоверно заносчивыми гордецами. Королям нельзя ошибаться. Народ всегда помнит, когда их веру превращают в оружие, и мстит, если правители не оправдывают их ожиданий.

На что же рассчитывал Алман, ведя себя как незрячий глупец?

Аргон свернул на очередном лестничном пролете и неожиданно увидел Эльбу. Она шла по коридору в сопровождении Герарда, Нейрис и нескольких слуг, которые держали подол ее длинного, плавающего волнами по воздуху, ярко-фиолетового платья. Ее глаза отливали странным, аспидно-синим цветом. Герард остановился, как и Нейрис, а Эльба застыла только перед сильфом.

— Вы от Ксеона? Она нахмурилась. С ним все в порядке?

— Да, он пришел в себя.

— Я очень рада. Я хотела навестить его вместе с Нейрис и убедиться, что он ни в чем не нуждается. Вы точно уверены, что ваш друг поправляется?

— Я ведь не лекарь, но, кажется, ему лучше.

— Вы куда-то торопились?

— К тебе. Девушка в растерянности приоткрыла губы, а Аргон поспешил добавить. Как только Ксеон пришел в себя, он рассказал мне о том, что произошло в Арборе. И я хотел попросить, чтобы ты собрала совет. Только тех, кому ты можешь доверять.

— Я могу доверять Догмару и Кнуту. Герард проследил за ними, Аргон, и не заметил ничего подозрительного.

— Ты уверена?

— Сейчас мало в чем можно быть уверенным. Но я так думаю.

— Они твои люди, Эльба. Сама решай, стоит их звать или нет.

— Вы хотели поговорить прямо сейчас?

Аргон кивнул, и тогда Эльба решительно повернулась к Герарду и скомандовала:

— Найди Хьюго Кнута и Эрла Догмара. Пусть они прибудут в малый зал.

— Да, госпожа.

— А Хуракан…

— Хуракану я сообщил, вмешался предводитель, он придет.

— Отлично. Тогда пойдемте, подождем остальных в зале. Девушка сошла с места и настороженно взглянула на юношу. Вести плохие, верно?

— Не помню, когда в последний раз вести были хорошими.

— Вы уверены, что юноша в состоянии трезво оценить произошедшее? Аккуратно поинтересовалась Нейрис, выпрямив изящную спину. Она шла рядом с племянницей, и с теплотой держала ее за руку. Поймите меня правильно, ваш друг сильно пострадал.

— Ксеон пришел в себя.

— Но он ранен.

— Боль от ран не затуманила его рассудок.

— А что с деревянным клинком первого человека? Ему удалось что-нибудь выяснить?

— Алману не понравились вопросы Ксеона про клинок, и чуть погодя Аргон мрачно продолжил, ему вообще вопросы Ксеона не понравились.

— Сейчас кто-то находится рядом с вашим другом?

— Я попросил Томми покараулить у двери лазарета.

— Томми, королева нахмурилась, пытаясь вспомнить о чем-то важном, ее мысли все кружились, переплетались и смешивались в голове, и она наконец-то кивнула, ваш друг, Томми, он рассказал вам о том, что случилось вчера вечером?

— О Милене де Труа?