Роуз Уэйверли - Буря

— Чем больше человек задействовано, тем лучше.

— Но…

Эльба невольно запнулась, и Аргон тут же обернулся. Он наклонил голову.

— Что?

— Вдруг мы не найдем потерянного наследника, королева стиснула зубы и внезапно почувствовала, как все ее внутренности судорожно сжались. Она вспомнила свой сон. Тот самый, который она видит почти каждую ночь, сон, в котором Лаохесан поджигает все, на что падает человеческий взор. Сон, в котором Лаохесан ее убивает. Мы ведь проиграем.

— У нас еще есть время, бесстрашно отрезал юноша, рано отчаиваться.

— И все же, что нам делать, если наследник не объявится?

— Сражаться.

— Сражаться?

— Да, Аргон повел плечами, как будто бывают другие варианты.

— Вы говорите так, будто все просто.

— Все просто.

«Нет», захотелось воспротивиться речной нимфе. Ей все казалось ужасно сложным и страшным. Она не хотела умирать! Но каждую ночь просыпалась в испарине. Она знала: появление потерянного наследника может спасти не только Калахар, но и ее жизнь. Эльба стремительно отвернулась, а молодой предводитель протянул к ней руку.

— Эльба, настойчивым голосом позвал он, чего ты так боишься?

Глупый вопрос. Но, пожалуй, Аргон догадывался, что существовала особая причина, из-за которой дышать девушке становилось все труднее; он придвинулся ближе, как вдруг раздался протяжный вой из рога. Юноша стремительно отстранился. Он перевел взгляд на горизонт и ловко поднялся на ноги. Эльба поднялась следом за ним. Она ступила вперед и улыбнулась. Там, вдалеке, на дикой скорости к ним несся всадник.

— О, Пифия, прошептала она, разглядывая в незнакомце черты Ксеона. Улыбка все не сходила с ее губ. От копыт коня отскакивали комья грязи. Он был все ближе и ближе.

Внезапно девушка поняла, что всегда бледное лицо юноши странного оттенка. Она в недоумении присмотрелась, прищурилась и пропустила лихой удар по груди.

— Нет, она захлопнула ладонями рот, а Аргон весь напрягся, словно зверь, готовый броситься в атаку. Он весь…

— … в крови.

Лицо Ксеона заливала темно-багровая, густая кровь. К шее была привязана толстая, джутовая веревка, а на ней колебались две оторванные головы: головы солдат, что Эльба отправила вместе с ним на переговоры. Сильф звонко свистнул и бросился вперед.

— Куда вы! Воскликнула королева, вытянув руку, а Аргон уже побежал по равнине к своему другу. Внезапно в воздухе появилась гигантская, рыжая птица ястреб, и Аргон ловко запрыгнул на ее, когда та приблизилась к земле.

Эльба в ужасе наблюдала за окровавленным всадником, наблюдала за сильфом, для которого родной стихией являлся воздух, и остолбенело стояла на месте. Неужели Алман действительно сошел с ума? Неужели сражения им не избежать?

Риа спрыгнула с бортика и оглянулась. Томми следовал за ней, будто хвост. Зеленая косынка скатилась ему на глаза, и он поправил ее неуклюжим движением, а потом грузно выдохнул, воззрившись на молодую нимфу.

— Не сидится тебе на месте.

— В замке с-сойти с ума м-можно. Девочка побрела вдоль мощеной дороги, храбро вздернула подбородок и осмотрела гигантские колонны, поддерживающие замок. Они так далеко уходили в небо, что казалось, их пики касались облаков. Каким же высоченным и величественным выглядел замок Станхенга: острые башни в несколько ярусов сверкали в лучах яркого солнца, мраморные лестницы спиралью тянулись к центральному входу. В Эридане горных замок был совершенно иным, он больше походил на храм или часовню, а родовое гнездо Барлотомеев со стороны казалось настоящей каменной ловушкой. Девочка взглянула на Томми и спросила, Аргон ничего б-больше не говорил про н-наследника?

— Нет. Он вечно роется в записях, и ничего путного не находит. Но я… Томми ловко подпрыгнул к подруге и свел брови, я ничего тебе не говорил, ясно? Думаю, это тайна.

— Тайна?

— Ну, конечно. Он ведь старается не разбалтывать никому об этом. Не хочет, чтобы у людей мысли плохие появлялись, и напугать их не хочет.

— Потерянный н-наследник одо-долеет Лаохесана. Правильно?

— Да. И объединит земли Калахара.

— Но если мы его н-не найдем, получается, ч-что Лаохесан победит?

Томми пожал плечами и поморщился от солнца, отчего на его лбу появились мелкие складочки. Одежда неуклюже висела на юном дамнумце, будто бы она была на несколько размеров больше его самого. В карманах Томми припас тыквенные семечки. Он вытащил горсть наружу и протянул ее Рие.

— Угощайся.

— Спасибо. Девочка пересыпала в ладонь несколько штучек. Откуда они у т-тебя?

— Стащил с кухни.

— Аргон раз-золится.

— Скорее Ксеон разозлится. Это он раздает оплеухи, когда что-то идет не по плану.

— Ксеон вытащил меня из ша-шатра, когда… когда Эльба и Фьорд…

Риа запнулась, нахмурилась, чувствуя, как ото сна пробуждаются воспоминания, и с силой сжала в кулаки пальцы. Тыквенные семечки захрустели.

— Да уж. Не повезло вам на шакалов Ровена наткнуться. Они всегда были безумными, и Эстоф не любил с ними связываться. Нападать они никогда не нападали, но вечно мы им не нравились. Может, завидовали они? Деревня-то у них поменьше нашей будет… была.

— А к-какие у вас еще есть кланы?

— Всего кланов в Дамнуме четыре, воодушевленно начал парнишка, засунув руки в широченные карманы, и пристроился рядом с нимфой, клан диких шакалов Ровена, клан ночных сов Кигана, клан черных крыс Нирианы и клан утренней зари Эстофа. С ночными совами Кигана у нас никогда проблем не было. Традиции у них, конечно, странные, но мы с ними ни разу не ссорились.

— Что за традиции?

— Ну, они, например, палец себе отрезают, если близкий человек умирает.

— П-палец? Риа изумленно округлила синие глаза.

— Ага. Вечно такие ходят, с двумя-тремя пальцами. Томми хихикнул. Зрелище не из приятных. Хотя лучше ходить без пальцев, чем с лысиной и жуткими шрамами. Ровену казалось забавным, что он так пытал своих же людей. Говорил, что потом жаловаться уже не будут, ведь переживут все самое паршивое.

— Да. Я видела к-круглы-ые шрамы на их головах.

— У Нирианы крысам живется попроще. Они брови себе сбривают. Спросишь, зачем? А я и не знаю, да и никто не знает. Поговаривали, что вожак у них давны-ы-ым-давно был с таким странным недугом. И все ему под стать сделались.

— У нас в Эридане н-никогда не было таких… п-правил.

— Ну, а традиции у вас странные какие-нибудь есть?

— Странные? Девочка задумалась, раскусив тыквенную семечку, и вдруг кивнула. У нас принято на вос-схожд-дении пить горячую кровь с козьим м-молоком.

— Фу, скривился Томми, гадость какая!

— Мои брат и сестра сказали, ч-что ничего страшного в этом н-нет.

— А кровь-то зачем?

— В крови сосредоточена сила.