Дмитрий Владимиров - Красная книга начал. Разрыв

Искажение приближалось неспешно, но неотвратимо.

Решив, что время настало, жнец сократил одну из паутинок, активируя сонм ловушек и капканов.

Встрепенулся в дальней келье Альбин, прислушиваясь к щелчкам взводимых механизмов. Скинул на широкую лавку , на которой спал, теплый плащ, провел руками по лицу, оправил легкую кожаную бронь и, похлопав себя по бокам и бедрам, уселся обратно, готовясь к предстоящей схватке.

Проснулась Кара, встревоженная активностью юноши, потянулась разминая затекшие конечности. Проверила наличие потайных клинков, потянула один из них, но встретившись взглядом с Альбином, смущенно вернула его на место.

-Во мне нет ненависти к тебе, - тихо произнесла девушка, не отрывая взгляда, - Я знаю, ты не виноват в моих проблемах и бедах, прости меня за мое поведение…

-Не стоит, - Альбин постарался, чтобы его улыбка не выдала напряжения охватившего юношу, - Я понимаю, мне тоже страшно. И еще, - замялся нор Амос, - я не знаю, помнишь ли ты, но я обещал и сдержу обещание.

-Обещание - тонкая бровь изогнулась, - О чем ты?

-В общем, - прокашлялся юноша, - в тот вечер, вернее ночь, ну когда мы познакомились. Ты была в бреду тогда, ты просила не бросать тебя, не отпускать твоей руки. И я обещал, что не брошу…

Юноша смущенно замолк.

Молчала и девушка, разглядывая свои ладони. Лишь когда тишина впустила в себя эхо далекого раската от первой сработавшей ловушки, Кара подняла голову и глядя в глаза дворянину тихо, почти неслышно прошептала: “Спасибо”.

Альбин кивнул, поднялся на ноги и, попрыгав на месте, еще раз убедился в пригодности своего снаряжения к противостоянию.

Из небольшой комнатки, где они разместились, вело два выхода. Два длинных коридора, каждый из которых был щедро снабжен ловушками. Сейчас Кара с Альбином ждали лишь знака от Сатхи. Тот должен был известить о точке входа твари в комплекс. Тогда они побегут по одному из длинных коридоров, минуя кельи и залы, перепрыгивая и обходя ловушки, чье расположение, за минувшие дни, нор Амос выучил в совершенстве. Побегут к арене, чтобы серый песок еще раз окрасился кровью.

Наконец, в одном из порталов затрещало, посыпалась пыль от выдернутого функцией из стены сигнального камня.

Юноша вздохнул, отхлопал себя по бокам, ломая тонкие стенки алхимических колб. Его фигура засветилась холодным голубым пламенем. Не очень ярко, но достаточно, чтобы бегущая следом Кара могла видеть все его движения и повторять их. Ни у жнеца, ни у девушки не было в распоряжении столько времени, чтобы выучить всю схему расположения ловушек, и при беге по темному пространству внутри комплекса, Каре не помешают подсказки.

Убедившись, что все колбы разбиты, а сияющая субстанция, покрывающая его конечности и доспех, разгорелась достаточно ярко, нор Амос закрыл глаза и бросился вперед.

Около недели назад, пытаясь расставить ловушки на схеме и запомнить их расположение Альбин почти впал в отчаянье. Никак его мозг не мог уместить в себе все переходы и контрольные точки.

Как ни странно, положение спасла рыжеволосая Страта, все еще заливающаяся ярким румянцем при каждой встрече с юношей, отводящая глаза. Девушка разбудила его, заснувшего прямо на бумагах в гостиной Данте, легким перестуком кастаньет.

Очнувшись ото сна, нор Амос завороженно взирал на гибкое тело мечущееся в экзотическом танце. Именно тогда в его мозгу будто щелкнуло. Уже к вечеру того дня Альбин не только расположил основные капканы на плане, но и разметив вехами пространство комплекса, безошибочно прошел его впервые. Взяв за основу ритмическую окраску экзотического танца пасадобля, он построил безопасный коридор. Бег не был бегом, бег был танцем; четыре шага, поворот, четыре шага, прыжок. Золотой нитью сиял в воображении безопасный маршрут. Подстроив ритм дыхания под ритм сердцебиения, Кара с Альбином вели смертельный танец в полуразрушенном комплексе, посвященном одной из Богинь Смерти.

Жнец пошевелился только тогда, когда юноша перешел ко второму акценту. Удостоверившись по подрагиваниям сигнальных нитей в том, что пара прошла первые, самые сложные такты второй части, он, развеяв функцию, отправился наперерез искажению.

Можно сказать, что первый взрыв ошеломил Механика? Нет, конечно. Он ожидал чего-то подобного. Когда легкий щелчок под фальшивой плитой пола возвестил о сработавшей ловушке, Механик бросил свое тело назад. Прыжок был хорош: буквально удар сердца и он уже стоит в пяти метрах от ключа. Удивительным было другое, взрыв прозвучал не впереди, не там, где он ожидал.

Хитрый устроитель западни верно ожидал, что мастер успеет уйти из опасной зоны, и потому расположил ее позади ловушки, именно там, где и оказался Калинич.

Взрывом его бросило вперед, изодрав камзол на спине и наглухо засыпав ход назад. Восстановив повреждения и убедившись, что завал разобрать он не в силах, Калинич мрачно усмехнувшись отправился далее. Что же, он знал, что идет в западню. Тем не менее, на кону слишком многое, и так или иначе, он пройдет. Но мысленно мастер аплодировал простому и изящному решению. Теперь он вынужден действовать по правилам противника, или нет?

Резко ускорившись, он пролетел метров двенадцать, выводящих в первое помещение, остановился на пороге, смачно выругался, заращивая рваные раны в предплечье. Вытащил пару явно отравленных стрелок из груди и задумчиво уставился на пол.

Густо покрытый пылью, пол выглядел так, словно уже тысячелетие никто не ступал по нему.

Затаив дыхание, он сделал шаг, осторожно, прислушиваясь к пространству, не обращая внимания на взлетевшую в воздух пыль, дошел до середины комнаты. Огляделся.

В свете оставленной хитрым противником свечи ничего подозрительного не выявил. Лишь пыль поднималась клубами к потолку.

Пожав плечами, он резко перепрыгнул к стене и замер, ожидая каверзы. Но ничего не произошло. Это было даже любопытно, весьма удобное место, которое он не смог бы миновать никак. Все его инстинкты просто вопили об опасности, но разглядеть ее никак не получалось. Вернувшись к двери, он внимательно осмотрел свечу и ветхий табурет, на котором собирались капли парафина. Хмыкнув, потянул из ножен короткий нож, срезав верхнюю часть свечи с горящим огоньком прошел к центру комнаты. Поднял свечу, изучая ничем не примечательный потолок, опустил ее к полу, ладонью смахнул толстый слой пыли.

Огонек свечи затрещал, когда к мастеру пришло понимание: это была не пыль - мука. Он уже не успевал затушить предательский огонек. Отбросив свечу, Механик, сгруппировавшись, прыгнул в открытый проем выхода.