Аарон Дембски-Боуден - Коготь Хоруса

Что бы ни произошло с «Восходом трех светил» после его исчезновения в сердце бури, он возник на острие особенно бурного региона.

— Что с выжившими? — спросил я. — Где они?

— Они здесь, на борту Ореола Ниобии, заключены в нашем медицинском комплексе.

Это слово заставило меня сделать паузу.

— Вы сказали «заключены». Не восстанавливаются или поправляют здоровье. Заключены в вашем медицинском комплексе.

— Я чрезвычайно точна в выборе слов, — отозвалась она. — Тебе об этом известно. И я забираю обломки их корабля в качестве платы за их лечение. Если они возразят, я их сожгу, а пепел выброшу в пустоту.

— Как… щедро, Правительница.

— Это очень щедро, принимая во внимание, что фрегат полностью разрушен. Теперь он годится исключительно на металлолом. Фальк в числе выживших, и я питаю к нему некоторую приязнь, однако этой выходкой он подорвал мое терпение. Чтобы вытащить труп его корабля из глубокой пустоты, потребовались существенные затраты времени и сил. Спасение его жизни обошлось еще дороже. Он передо мной в долгу, Хайон. В долгу перед Галлиумом.

— Где остов теперь?

— Я кажусь тебе склонной к беспечности особой? — поинтересовалась она, вновь начиная прохаживаться. — Он спрятан.

И несомненно, его уже разбирают. Нейтралитет Галлиума стоял превыше всего. Разумеется, город-государство должен был спрятать корабль легиона, взятый на абордаж, разграбленный и разоренный его рабочими, — пусть даже они утверждают, что имеют законное право забрать обломки.

— Валикар сказал, что выжившие говорили о Луперкалиосе. И обо мне.

Кераксия склонила голову, будто оказывая мне услугу.

— Твое имя фигурировало среди того немногого осмысленного, чего нам удалось от них добиться. Я велю Валикару вскоре отвести вас к ним. Для начала перестань задавать мне вопросы. Хайон, мне хотелось бы и самой получить ответы.

Я взглянул на нее, не сказав ни слова. Галлиум был одной из лучших гаваней для моей группировки, а Кераксия была одним из наиболее надежных моих союзников. Мне не хотелось провоцировать ее гнев. Я дорожил ее симпатией.

Кераксия заметила мою опаску. Она не могла улыбнуться. Правительница не так сильно оторвалась от своих биологических корней, как стремятся сделать многие из элиты Механикум, однако ее кованое лицо не позволяло ничего столь примитивного, как человеческая мимика. Ее смех — в лучшем случае смешок — прозвучал как неожиданно мягкое придыхание. Лампочка вокалайзера мигнула.

— Ты мне нравишься, Искандар.

Я поклонился:

— Я знаю, Правительница.

— Тактичная осторожность, а в следующий миг уже идиотская отвага. Получается прелестное противоречие.

Она продолжала мерить шагами свой секлюзий, представлявший собой платформу с куполом, возвышавшуюся над Ореолом Ниобии со стороны южной секции корпуса. Защитные заслонки были сдвинуты, открывая несравненный вид на все орбитальное кольцо, звезды над головой и планеты внизу. В небе сгущались красно-фиолетовые прожилки Пространства Ока, но их было недостаточно, чтобы скрыть из виду далекое светило Галлиума — сферу нездорово-синего цвета, терзаемую солнечными бурями.

Я повернул голову, взглянув на два звездолета без опознавательных знаков, пришвартованные на противоположном от места швартовки «Тлалока» краю станции. Ни на одном из боевых кораблей не было символов их группировки или же легиона. Не представлялось возможным определить, на чьей именно они стороне.

— Хайон, — произнесла Правительница, — зачем ты встречался с Фальком и Леорвином Огненным Кулаком?

— Не называй меня Огненным Кулаком, — проворчал Леор.

Правительница развернулась к Леору и, чуть пощелкивая, приблизилась к нему. Как я уже говорил, ее тело с четырьмя руками внешне походило на человеческое. В коже из черненого металла отражалось ядовитое сияние далекого солнца. На этом видимость человечности заканчивалась.

Полностью нивелируя сходство со статуей, ниже рельефно изваянного живота и груди Правительница Кераксия напоминала чудовище кинтафрос из греканских легенд, также известное под именем кентавра . Однако Кераксия переделала нижнюю часть своего тела не в конскую, а в паучью, с многосуставчатыми ногами-ходулями скорпиона или арахнида. Восемь механических лап с когтями и лезвиями лязгали по гладкой палубе, каким-то образом никогда не пробивая и не прогибая армированный пол.

Огромный скорпион из темного металла с телом богини. Мне никогда не понять механикумов Марса, однако я был вынужден признать, что ее внешность была царственной и величественной в своем нечеловеческом духе. Сочленения не стрекотали и не скрежетали, как наша боевая броня. Суставы Кераксии издавали мягкое, раскатистое урчание изящно выполненной механики.

— Что ты сказал?

— Я сказал: не называй меня Огненным Кулаком.

— А почему нет?

Он оскалил на нее свои бронзовые зубы в неприятной ухмылке:

— Потому что это ранит мои драгоценные чувства.

Она согласилась с этим, издав механический смешок, и снова перевела взгляд на меня.

— По какому поводу была эта встреча? Зачем вы собирались?

— Ничего такого, о чем вам необходимо беспокоиться, Правительница.

— Понятно. Хайон, я ценю то, что ты делаешь. Я не могу позволить себе выделять любимчиков или выбирать сторону. Да и какую сторону мне выбрать? Девять легионов ведут внутренние войны столь же часто, как друг против друга. Города-государства и территории Механикум точно так же расколоты расхождениями во взглядах и противоречащими философиями. Что же до колоний людей в Пространственном Беспорядке…

— В чем? — перебил ее Леор.

— Она подразумевает Великое Око, — тихо произнес я.

— Да, да, Великое Око, — вмешалась Кераксия. — Я хочу сказать, маленький тизканец, что меня восхищает твоя изящная попытка прикинуться невинной овечкой из уважения к нейтралитету Галлиума. Однако ни ты, ни я не чужды тайных истин. Давай не будем изображать застенчивость. В чем состояла цель этого собрания?

— Правительница, группировки постоянно встречаются. Вопросы союзов. Вопросы противоречий.

Она со вздохом произнесла мое имя и полностью обернулась ко мне.

— Почему тебе было не остаться здесь, когда я впервые предложила? Войны легионов тебя погубят, а ты так полезен. Для чего тебе необходимо сеять зерна раздора везде, куда ты направляешься? До нас уже доходят вести, что Третий легион хочет заполучить твою голову за какое-то новое прегрешение.

Она расхаживала перед нами вперед-назад, щелкая восемью остроконечными ногами. Несмотря на нечеловеческий внешний вид, она была стройна и более изящна, чем можно было бы представить, рисуя в воображении подобного монстра. Между ее паучьими конечностями свисали и раскачивались кабели, образующие промышленное подобие паутины.