Стивен Эриксон - Врата Мертвого Дома

— Ложь! Мы играли честно!

— Раз в жизни и такое бывает, — пробормотал Крокус. Он посмотрел на Скрипача. — Рад, что для тебя Дом открылся, Скрип.

Сапёр встрепенулся, вновь оглядывая комнату.

— Не открылся. Моби открыл дверь и руку мне исполосовал при этом — где этот треклятый недомерок? Он где-то здесь…

— Ты сидишь на трупе, — сообщил отец Апсалар.

Скрипач посмотрел вниз и увидел вокруг кости и истлевшую одежду. Выругавшись, сапёр вскочил.

— Я его не вижу, — сказал Крокус. — Ты уверен, что он попал внутрь, Скрип?

— Да, уверен.

— Наверное, забрался глубже в Дом…

— Он ищет врата! — взвизгнул Искарал Прыщ. — Тропу Ладоней!

— Моби — фамили…

— Снова ложь! Этот отвратительный бхок’арал — одиночник, глупый ты человек!

— Расслабься. Нет здесь никаких врат, которые могли бы что-то дать оборотню, — медленно поднимаясь, сказала Апсалар, она не сводила глаз с обломков скелета за спиной у Скрипача. — Это, должно быть, Хранитель — у каждого Азата есть страж, смотритель. Я всегда думала, что они бессмертны… — Девушка шагнула вперёд. Пнула носком сапога кости, хмыкнула. — Не человек — руки слишком длинные, и суставов слишком много. Это создание могло гнуться в любую сторону.

Маппо поднял голову.

— Форкрул ассейл.

— Самая загадочная из Старших рас. О них нет ни слова в семигородских легендах, которые я слышала. — Апсалар принялась рассматривать помещение.

В пяти шагах от двери коридор открывался Т-образным перекрёстком, а строго напротив входа виднелась двустворчатая дверь.

— Планировка практически идентичная, — прошептала Апсалар.

— Чему? — спросил Крокус.

— Мёртвому Дому в Малазе.

За поворотом послышался топоток, а затем на перекрёстке показался Моби. Бхок’арал захлопал крыльями и взлетел на руки к даруджийцу.

— Он дрожит, — сказал Крокус, обнимая фамилиара.

— Ну, отлично, — проворчал Скрипач.

— Ягг! — прошипел Искарал Прыщ, который стоял на коленях в нескольких шагах от Маппо с Икарием. — Я видел, как ты его душил и ломал — он мёртв?

Трелль покачал головой.

— Без сознания. Не думаю, что он скоро очнётся…

— Так пусть Азат его забирает! Сейчас же! Мы ведь внутри Треморлора. Он нам больше не нужен!

— Нет.

— Глупец!

Где-то снаружи звякнул колокол. Все недоумённо переглянулись.

— Мне не послышалось? — спросил Скрипач. — Колокольчик торговца?

— Какого торговца? — прорычал Прыщ, его глаза подозрительно забегали по сторонам.

Но Крокус кивнул.

— Колокольчик торговца. Ну, как в Даруджистане.

Сапёр подошёл к двери. Изнутри засов легко поддался его руке, и Скрипач распахнул дверь.

Во дворе к небу тянулись тонкие стенки сплетённых корней, они укрывали весь Дом, пересекаясь под странными углами. Со всех сторон от развороченной земли поднимался пар. У ворот стояли три огромных разукрашенных фургона, каждый был запряжён девяткой белых коней. Под аркой стоял полный человек в шёлковых одеждах. Он поднял руку и обратился к Скрипачу по-даруджийски:

— Увы, но дальше я не пойду! Уверяю тебя, вокруг всё спокойно. Я ищу человека по имени Скрипач.

— Зачем это? — огрызнулся сапёр.

— Я привёз дары. Собранные в великой спешке и за большие деньги, смею добавить. Я бы рекомендовал завершить сделку как можно быстрее, учитывая обстоятельства.

Крокус уже стоял рядом со Скрипачом. Даруджиец хмурился, глядя на фургоны.

— Я знаю, кто их сделал, — тихо сказал он. — Бернук, у него мастерская в Озёрном квартале. Но прежде я никогда таких огромных не видел — о боги, как же давно я там не был.

Скрипач вздохнул.

— Даруджистан.

— В этом я уверен, — сказал Крокус, качая головой.

Скрипач вышел наружу и осмотрелся. Как и сказал торговец, вокруг всё выглядело спокойно. Недвижно. Сапёру по-прежнему было не по себе, но он зашагал по тропе к воротам. Остановился в двух шагах от арки и подозрительно оглядел торговца.

— Карполан Демесанд, господин мой, из Тригалльской торговой гильдии, и это поход, о котором мы с акционерами никогда не пожалеем, но надеемся никогда его не повторить. — Было видно, что он очень устал, шёлковые одеяния насквозь промокли от пота. Торговец взмахнул рукой, и облачённая в доспехи женщина со смертельно бледным лицом вышла вперёд с небольшим ящиком в руках. Карполан продолжил: — Это подарок от некоего мага из «Мостожогов», которому описал — весьма вовремя — твоё положение ваш общий капрал.

Скрипач принял коробку и ухмыльнулся.

— Даже представить себе не могу, как сюда можно было это доставить, — заметил он.

— Как и я сам, смею уверить. Но теперь нам пора делать отсюда ноги — ах, что я говорю? — «отправляться в обратный путь», разумеется. Нам пора возвращаться. — Он вздохнул и огляделся по сторонам. — Прошу меня простить, я столь утомлён, что не могу даже толком поддержать цивилизованную беседу.

— Не стоит извинений, — сказал Скрипач. — Хоть я и понятия не имею, как вы сюда пробрались и как вернётесь в Даруджистан, желаю вам быстрого и счастливого странствия. Ещё только один вопрос: маг не сказал, случайно, откуда происходит содержимое этого ящика?

— О да, господин мой, упомянул! С улиц Града Голубых Огней. Загадочное объяснение, которое, однако, ты мгновенно понял, как я погляжу.

— А маг предупреждал тебя, насколько осторожно следует обращаться с этим ящиком, Карполан?

Торговец поморщился.

— Он сказал, что его не стоит трясти. Тем не менее последний отрезок нашего пути был… не самым ровным. С сожалением признаюсь, что кое-что из содержимого ящика, возможно, разбилось.

Скрипач улыбнулся.

— Рад сообщить тебе, что всё содержимое цело.

Карполан Демесанд нахмурился.

— Но ты ведь ещё не заглядывал внутрь — откуда же ты знаешь?

— Тебе придётся мне просто поверить, господин мой.

Крокус закрыл дверь, когда Скрипач внёс ящик внутрь. Сапёр аккуратно поставил коробку на пол и поднял крышку.

— Ах, Быстрый Бен, — прошептал он, оглядывая лежавшие внутри предметы, — когда-нибудь я храм тебе построю. — Он насчитал семь «руганей», тринадцать каменоломных «трещоток» и четыре «огневика».

— Но как же торговец сюда попал? — спросил Крокус. — Из Даруджистана! Худов Дух, Скрип!

— Знать не знаю. — Сапёр выпрямился, взглянул на остальных. — Я счастлив, друзья мои. Очень счастлив.

— Оптимизм! — проговорил Прыщ так, будто готов был взорваться от негодования. Верховный жрец потянул себя за редкие остатки волос. — Эта вонючая мартышка от ужаса мочится на руки недоумку! А тут — оптимизм!

Крокус теперь держал фамилиара на вытянутых руках и недоверчиво смотрел на тоненькую струйку, которая лилась на каменный пол.

— Моби?

Бхок’арал только смущённо улыбался.